— О... хорошо... — Чжоу Юэ опешила, подсознательно кивнув.
Чэн Чжиянь стоял на лестнице, открыл рот, словно хотел что-то сказать, но в итоге лишь покачал головой и повернулся, чтобы вернуться в свою комнату.
С того дня имя Чэн Чжияня стало самой большой заботой Крольчихи каждое утро.
— Мама, я могу пойти поиграть к Чэнчжи-гэгэ??
— Мама, Чэнчжи-гэгэ проснулся??
— Мама, Чэнчжи-гэгэ сегодня дома??
Каждый день, как только Крольчиха открывала глаза, первый вопрос, который она задавала, обязательно касался Чэн Чжияня.
Мама Крольчихи каждый день, не зная, смеяться ей или плакать, одевала Крольчиху, умывала ее, а затем несла завтрак в дом Чэн Чжияня, чтобы покормить ее.
— Крольчиха соглашалась открыть рот и поесть только в присутствии Чэн Чжияня, иначе она говорила лишь одну фразу: «Я не хочу есть...»
Накормив Крольчиху, Чжоу Лин и Чжоу Юэ спешили на работу.
Папа Крольчихи был военным и обычно находился в воинской части, лишь изредка, раз в месяц-два, приезжая домой повидаться с ними. А папа Чэн Чжияня был переведен на работу в другой город, поэтому тоже приезжал только по выходным.
Поэтому, когда их мамы уходили на работу, дома оставались только Чэн Чжиянь и Крольчиха.
Крольчиха каждый день ходила за Чэн Чжиянем. Когда он делал уроки, она сидела рядом и играла в пазлы. Когда он играл на пианино, она лежала на столе и слушала его игру. Когда он рисовал, она тоже брала лист бумаги и сидела рядом, что-то малюя.
Со временем все в жилом комплексе узнали этих двоих детей. Сначала люди думали, что Крольчиха — сестра Чэн Чжияня, но потом узнали, что у этих двоих детей нет никакого кровного родства.
Тогда некоторые начали подшучивать: — Яньян, опять гуляешь с женой??
— Крольчиха, твой муж красивый?? Твой муж красивый или твой папа красивый??
— Яньян, хочешь, мама родит тебе такую же милую сестренку, как Крольчиха??
Каждый раз в такие моменты Крольчиха кричала им во весь голос: — Нет-нет-нет!! Чэнчжи-гэгэ только мой!! И еще! Он мой парень, а не мой муж!! Я еще маленькая!! Не могу выйти замуж!!
— Ха-ха-ха-ха...
Те, кто их дразнил, каждый раз разражались приступами смеха.
Чэн Чжиянь хмурился. В конце концов, он не был таким маленьким ребенком, как Крольчиха, и не понимал, что эти взрослые просто дразнят их от скуки и совсем не говорят с ними всерьез.
Поэтому каждый раз он брал Крольчиху за мягкую маленькую ручку, молча смотрел на них, а затем уходил.
На самом деле, для Чэн Чжияня все эти повседневные вещи не были проблемой. Самая большая сложность заключалась в том, что... теперь ему каждый день приходилось укладывать Крольчиху спать.
Сначала он думал, что Крольчиха, как и в первый день, уснет сама, наигравшись. Однако факты доказали, что он был слишком наивен.
В последующие дни Крольчиха каждый вечер забиралась в объятия Чэн Чжияня, обнимая его обеими руками и выдвигая различные требования: послушать песню, послушать сказку, чтобы Чэн Чжиянь приготовил ей молоко.
Среди этих требований Чэн Чжиянь считал послушать песню и приготовить молоко самыми простыми. Больше всего его утомляло то, что Крольчиха хотела слушать сказки.
Слушать сказки — это еще ладно, но у нее были особые требования к сказкам.
Например, когда он рассказывал Крольчихе сказку о трех поросятах, Крольчиха, слушая, требовала: — Я хочу послушать про красного поросенка.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|