Глава 7 (Часть 2)

Чжао Хан оторвалась от сладких пирожков, бросила взгляд на Сяо Минцзюэ и, слегка улыбнувшись, сказала: — Хорошо, не хватало еще, чтобы он умер до допроса.

Гу Янь с беспокойством посмотрела на удаляющегося Сяо Минцзюэ: — Ханэр, ты веришь словам Жоу Мина?

Чжао Хан помолчала: — Сестра, дело не в том, верю я ему или нет. Дело в том, поверят ли ему жители Лянчжоу, военные инспекторы и император.

Вздох Гу Янь растворился в воздухе: — Да, в Лянчжоу сейчас слишком много чужаков. Присутствие Жоу Мина здесь — это угроза.

—

В тюрьме всегда было сыро и мрачно, но Чжао Хан считала, что зажигать больше ламп — это пустая трата масла.

Поэтому в тюрьме Лянчжоу горела только одна лампа, ее пламя дрожало, то разгораясь, то затухая.

Сяо Минцзюэ шел за тюремщиком по темному коридору, не видя дороги перед собой.

Коридор был узким и темным, внутри царила пугающая тишина. Ни звука ветра, ни разговоров заключенных…

Только мертвая тишина.

Молодой крепкий тюремщик, стоя у входа в коридор, указал Сяо Минцзюэ дорогу: — Идите до конца.

Сказав это, он ушел, не оглядываясь.

Казалось, его совсем не волновало, что Сяо Минцзюэ может воспользоваться случаем и сговориться с заключенным, на которого Чжао Хан обратила особое внимание.

Сяо Минцзюэ вдруг почувствовал смутное беспокойство.

Он постоял в темноте, затем все же вошел в коридор.

До самого конца коридора никого не было.

Жоу Мина держали в одиночной камере в самом конце.

Его руки и ноги были скованы толстыми цепями.

Здесь было ужасно холодно, в небольшой камере раздавался прерывистый кашель.

— Ты… кхм… зачем пришел?.. — Жоу Мин, прислонившись к стене, кашлял. — Уходи… не связывайся со мной… Чжао Хан меня не пощадит, — его голос был хриплым.

Сяо Минцзюэ положил ему сверток с лекарством и флягу с горячей водой: — Вот твое лекарство. Прими его. Я вытащу тебя отсюда.

Но Жоу Мин не взял лекарство и, повернувшись, с усмешкой сказал: — Зачем? Кхм… все равно рано или поздно умру. Чжао Хан… кхм… не позволит мне… кхм… покинуть Лянчжоу живым. Я знаю… кхм… она ненавидит Жоу Шэна.

Сяо Минцзюэ пристально смотрел на его разноцветные глаза, и вдруг строгие черты лица Жоу Мина превратились в мягкую улыбку женщины.

— Чжочжи, все в порядке, это наш секрет, твоя мать не узнает.

— Твоя мать когда-то спасла меня и мою мать. Я отплачу ей тем же и не позволю тебе умереть здесь, — Сяо Минцзюэ закрыл глаза, словно не хотел больше смотреть на Жоу Мина.

Жоу Мин вдруг рассмеялся, кашляя так, словно хотел выплюнуть свои легкие: — Чжочжи, забудь. Я хочу к матери, — на его лице появилось выражение надежды.

На обычно спокойном лице Сяо Минцзюэ вдруг появилась ярость. Он схватил Жоу Мина за воротник и подтащил к решетке.

Цепи зловеще заскрежетали.

— Если ты умрешь, я отправлю Цзян Куаня вслед за тобой, — тихо прошептал он ему на ухо.

Жоу Мин резко изменился в лице. Хотя он все еще выглядел больным, в его голосе появились грозные нотки: — Не трогай Цзян Куаня. Если бы не он, я бы уже умер.

— Тогда принимай лекарство и живи, пока я не вытащу тебя отсюда. Иначе ты отправишься в загробный мир вместе со своим спасителем.

На его красивом лице читалась решимость, что делало его еще более привлекательным.

— А когда выйдешь, делай что хочешь, мне будет все равно.

Сяо Минцзюэ посмотрел в глаза Жоу Мину, бросил последнюю фразу и, не оглядываясь, ушел.

Жоу Мин смотрел ему вслед и с горькой улыбкой покачал головой. Его «добрый» брат совсем не изменился.

Он знал, что Сяо Минцзюэ способен на это.

Поэтому он все же взял сверток с лекарством и, запив его горячей водой, которую принес Сяо Минцзюэ, проглотил.

По крайней мере, с Цзян Куанем ничего не должно случиться.

Если Чжао Хан и решит кого-то убить, то только его.

—

— Как быть со шпионом Юаньжун в лазарете? Может, мне еще раз туда сходить?

Гу Янь и Чжао Хан сидели за маленьким столиком, залитым лунным светом.

Чжао Хан, подперев голову рукой, выглядела усталой: — Не нужно. Я закрыла Лянчжоу, никто не может ни войти, ни выйти. Если шпион все еще здесь, он обязательно себя проявит.

— Ты лучше отдохни.

Гу Янь с сочувствием посмотрела на Чжао Хан и вздохнула.

Чжао Хан вдруг что-то вспомнила, выпрямилась и задумчиво произнесла: — Сестра, меня кое-что беспокоит. Даже если кто-то из Юаньжун узнал о моей ране, стал бы он распространять эту информацию повсюду? Чтобы даже убийцы, посланные не за мной, знали об этом? Разве это не раскрыло бы шпиона?

Гу Янь помассировала ей руку: — Возможно, тот, кто послал убийц, и есть шпион, или они оба работают на одного человека. В таком случае обмен информацией вполне нормален.

Но Чжао Хан не убедили ее слова, она покачала головой: — Нет, те убийцы были посланы за Сяо Минцзюэ, им не нужно было знать о моей ране. Это больше похоже на попытку распространить слухи и дать мне понять, что в лазарете есть шпион Юаньжун.

Гу Янь слегка нахмурилась: — По твоим словам, это похоже на попытку использовать тебя в своих целях. Принцы Юаньжун ведут ожесточенную борьбу за власть, и кто-то из них мог захотеть избавиться от соперника твоими руками.

Чжао Хан вдруг осенило: — Такой метод похож на Данба Хана.

Гу Янь удивилась: — Данба Хан? Насколько я помню, он самый младший из четырех принцев Юаньжун, довольно неприметный. Ты с ним встречалась?

Чжао Хан не хотела, чтобы Гу Янь беспокоилась о сговоре кого-то из Великой Вэй с Юаньжун, поэтому не стала рассказывать ей о своих подозрениях насчет смерти Данба Чжо.

— Мы встречались однажды. Он коварен и любит использовать чужие руки для достижения своих целей, — уклончиво ответила она.

Гу Янь вздохнула: — Ханэр, будь осторожна.

Чжао Хан улыбнулась: — Хорошо. Сестра, я пойду к Жоу Мину, Сяо Минцзюэ, наверное, уже все ему рассказал.

Сяо Минцзюэ и Жоу Мин были знакомы. Если бы не Янь Мошэнь, который заметил странное поведение Сяо Минцзюэ в том доме и решил понаблюдать за ним, она бы об этом не узнала.

Впрочем, она не возражала против того, чтобы Сяо Минцзюэ поговорил с Жоу Мином — скорее всего, они просто обсуждали, как спасти Жоу Мина.