Сестра, не плачь, я дам тебе шоколадку (Часть 2)

— И тогда она научилась себя контролировать. Звездочка перестала храпеть и извинилась перед правой звездочкой. Хотя некоторые все равно говорили о ней гадости, правая звездочка знала, что она не хотела сделать ничего плохого, и простила её. Они снова стали дружить и каждую ночь ярко светили на небе!

Лань Пэйшу улыбнулась и сказала Цзян Шуи: — И, ты — та самая храпящая звездочка, а твоя сестра — та, которая не храпела. Ты же спала у мамы в животике, откуда тебе было знать, что ты храпишь? Ты не нарочно. Сестра просто услышала, что о тебе говорят плохого. Ты так хорошо к ней относишься, и она тоже будет тебя любить. Когда сестра поправится, вы сможете вместе играть.

Цзян Шуи энергично кивнула. Казалось, она немного повеселела, но тут же нахмурилась, словно о чем-то задумавшись.

— О чем ты задумалась, И? — спросила Лань Пэйшу, глядя на дочку с умилением и нежно пощипывая её за щеку.

— Мама, твоя сказка не такая, как у папы.

— А чем она отличается? — Лань Пэйшу с удивлением посмотрела на неё. Неужели Цзян Юэ тоже рассказывал дочери подобные истории?

— Папа говорил, что звезды светятся, потому что сгорают. А когда сгорают полностью, то исчезают. А ещё есть звезды, которые светятся, отражая свет других звезд. А мерцают они из-за преломления света, — Цзян Шуи почесала затылок и, немного подумав, добавила: — Папа говорил, это называется атмосферная турбулентность.

Лань Пэйшу онемела.

Почему И в свои шесть лет знает столько всего?

Похоже, в будущем не стоит просить папу рассказывать сказки на ночь — у ребенка совсем не останется фантазии!

Тем временем врач закончил осмотр Цзян Пэйцы и заключил, что её состояние удовлетворительное, но ей нельзя волноваться. Все вздохнули с облегчением, а у бабушки даже навернулись слезы на глаза.

Цзян Шуи, держа маму за руку, сидела у кровати сестры, поджав губы и молча глядя на её закрытые глаза.

Поначалу она немного боялась подходить к сестре. Еще при первой встрече Шуи поняла, что сестра её не любит. Но мама говорила, что они с сестрой самые близкие люди, и что сестра очень похожа на маму, особенно когда улыбается.

Цзян Шуи отпустила руку матери и начала теребить пальцы — так она всегда делала, когда волновалась.

Вдруг она заметила, что ресницы сестры дрогнули, и наклонилась поближе, чтобы лучше видеть.

— Мама! Мама! Сестра проснулась! — Цзян Шуи схватила Лань Пэйшу за руку и начала трясти, увидев, как Цзян Пэйцы открыла глаза и растерянно огляделась.

Все тут же столпились вокруг, врач снова начал осматривать Цзян Пэйцы, а Цзян Шуи оттеснили в сторону.

Она услышала, как врач сказал, что сестре нужен покой, что ей нельзя волноваться и нужно регулярно наблюдаться у врача.

Шуи все запомнила. Главное — не расстраивать и не злить сестру.

Когда врач ушел, Цзян Пэйцы вдруг разрыдалась. Все растерялись и начали её успокаивать.

Бабушка тут же подбежала к ней и, обнимая, тоже расплакалась: — Цы, милая, не плачь. Бабушка здесь.

Цзян Пэйцы немного успокоилась, но слезы все равно текли по её щекам. Она повторяла: «Бабушка…», «Папа, мама…», и от этого всем становилось больно.

Цзян Шуи подошла к кровати. Она, кажется, впервые видела, как плачет сестра. Вспомнив слова врача, что сестре нельзя волноваться, Шуи забеспокоилась, что ей опять станет плохо.

Она боялась, что сестра на неё накричит, поэтому осторожно подошла и тихо сказала: — Сестра, не плачь.

Услышав эти слова, Цзян Пэйцы, казалось, расстроилась ещё больше. Она посмотрела на Цзян Шуи, на повязку у неё на голове, и разрыдалась ещё сильнее: — Цзян Шуи, прости меня.

Цзян Шуи опешила от внезапного плача и извинений сестры. Не только она, но и все остальные удивились, но не придали этому особого значения, решив, что девочка просто раскаивается в своем поступке. Они даже обрадовались, но все равно продолжали успокаивать Цзян Пэйцы, чтобы её состояние не ухудшилось.

— Сестра, не плачь, пожалуйста, тебе нельзя волноваться, — сказала Цзян Шуи, почесывая затылок, услышав извинения.

Эти слова заставили Цзян Пэйцы замолчать, но слезы все равно текли по её щекам. От плача она вся дрожала и продолжала повторять: «Цзян Шуи, прости меня».

Цзян Шуи не знала, что это Цзян Пэйцы подставила ей подножку. Она думала, что сестра извиняется за мишку или за то, что выбросила конфеты.

— Сестра, все в порядке, — ответила она. Хотя Шуи и немного злилась на сестру за то, что та выбросила её мишку, но раз сестра извинилась, она её простила.

Цзян Пэйцы перестала повторять свои извинения, но продолжала смотреть на Цзян Шуи и плакать.

Увидев, как сестра расстроена, Цзян Шуи вдруг вспомнила про шоколадку в кармане. Она достала маленький, уже подтаявший кусочек.

— Сестра, не грусти. Вот, возьми шоколадку.