Глава 7

Глава 7

07. Этому молодому господину трудно угодить.

— Молодой господин, жареных куриных кусочков нет.

Но если вы хотите курицу, я могу попросить повара Лао Лю приготовить для вас, — лицо Чунь Я снова стало нормальным.

— А мисс уже всем объявила, что в эти дни вам запрещено выходить из её комнаты.

И тем более выходить на улицу.

Иначе...

— Иначе что? — кулачки Лю Вэньи сжимались всё крепче.

«Ты не перегибаешь палку?» — подумал он.

Он слегка нахмурился и недовольно опустил голову.

— Иначе... — Чунь Я тихонько наклонилась и прошептала что-то. К тому времени, как Е Фэй попыталась расслышать, она уже закончила.

— Вернёмся так вернёмся, что тут такого. Е Фэй, пойдём, — Е Фэй была вполне довольна таким исходом.

На самом деле, комната, где раньше жил молодой господин, была не так уж хороша: там росло много цветов, которые привлекали насекомых.

— Перенеси все эти цветы ко мне.

— Молодой господин, мисс это не очень нравится, я бы посоветовала вам... — голос Чунь Я становился всё тише.

— Тогда хотя бы эти несколько горшков можно? — Лю Вэньи указал на несколько симпатичных растений, среди которых, конечно же, был и его любимый лотос «Золотой Шёлк, Серебряный Лист», на котором только что появился бутон.

— Молодой господин, я бы посоветовала... вам лучше взять те, что ещё не цветут, — небрежно указала Чунь Я на один из горшков.

Лю Вэньи посмотрел на растение, всё покрытое шипами, и решительно замотал головой.

На самом деле, Чунь Я просто не хотела, чтобы он забирал слишком много. Такие резкие перемены сразу бы заметили.

— Ладно... Е Фэй, пойдём, — Лю Вэньи передал горшок с кактусом Е Фэй, затем с нежностью посмотрел на лотос «Золотой Шёлк, Серебряный Лист» с только что появившимся бутоном.

Он зажмурился и безжалостно отломил нежный росток, показывая Чунь Я: — Видишь, я забираю только растения без цветов.

Вечером Ян Сяочжи так и не вернулась.

После долгого ожидания вернулась Чжао Цянь и сообщила, что Старшая мисс встретила знакомого в Павильоне Хэчжу и была приглашена погостить у него.

Ян Миньчжи обошла все места, где можно было переночевать, и наконец отправилась к Чжао Цянь, но та старая женщина сказала: — Мисс, вы сами решили оставить его.

Если вы переедете сюда, я гарантирую, Старшая мисс сразу заметит неладное.

Так Ян Миньчжи впервые вернулась от Чжао Цянь с мрачным лицом.

Обычно она приходила к ней с какой-нибудь проблемой, хмурая, а уходила свежей, сияющей и отдохнувшей.

Нравы пали, сердца очерствели. Дошло до того, что даже самая преданная Чжао Цянь начала изощрённо ставить ей палки в колёса.

Ян Миньчжи оставалось лишь с горечью вернуться в свою комнату.

Лю Вэньи сегодня был на удивление послушен, он листал книгу.

На столе стояли два горшка с цветами, один из которых был весь в шипах.

К нему была прикреплена записка, на которой корявым почерком было написано: «Самой любимой сестре.

— Маленький Лю».

Только она собралась снять записку, как неосторожно укололась.

Ян Миньчжи с досадой посмотрела на безмятежного Лю Вэньи, и вдруг что-то вспомнив, спросила его не слишком дружелюбно: — Ты сегодня выходил?

— Сестра! — Лю Вэньи тут же отложил книгу, подбежал к Ян Миньчжи, обнял и поцеловал её, а затем посмотрел на неё своими блестящими, особенно жалкими глазами. — Сестра, я же просто хотел тебе что-нибудь подарить.

Тебе нравятся растения, которые я тебе подарил?

— Немного... пожалуй, нравятся, — Ян Миньчжи не хотела его расстраивать и пока приняла подарок.

Она указала ему сесть за стол напротив, всё ещё сохраняя холодное выражение лица: — Но почему ты выбежал? Почему не послушался меня?

— Я же сказал, ходил за цветами для тебя, — Лю Вэньи указал на кактус и незаметно пнул под стол свой любимый лотос «Золотой Шёлк, Серебряный Лист».

Ян Миньчжи не упустила его манёвра и вытащила горшок.

Хотя сначала она решила быть с ним строгой.

Но Ян Миньчжи всё-таки долго вращалась в деловых кругах, её проницательность и аналитические способности были на высоте.

— Ты, значит... — «Значит, тебе нравится этот цветок».

Ян Миньчжи о чём-то задумалась.

— Сестра, если тебе не нравится, не смотри, мне всё равно нравится.

Не буду есть, так не буду.

Всё равно не позволю тебе его забрать, — Лю Вэньи вдруг прижал к себе горшок, словно это было сокровище, боясь, что Ян Миньчжи отнимет его в любой момент.

— Хорошо, я не буду забирать, просто этот лотос «Золотой Шёлк, Серебряный Лист» кажется мне немного странным, — Ян Миньчжи наклонилась поближе и заметила, что на одном из стеблей пустое место, словно бутон исчез.

— Это, неужели...

— Они сказали, что сестра не любит цветы, поэтому я отломил бутон, — очень обиженно сказал Лю Вэньи. — Если сестре не нравится, я буду отламывать бутоны, как только они появятся, ладно? — сказав это, он надул губы и тайно подумал, может, у Ян Миньчжи аллергия на пыльцу, иначе почему она не любит цветы?

У соседки, тётушки Ван, была аллергия на пыльцу. Стоило появиться цветам в комнате, как она начинала кашлять и чихать, а однажды даже упала в обморок.

— Хватит, — Ян Миньчжи успокаивающе погладила его по голове. — Если тебе нравится, оставь. Только больше не отламывай бутоны, без них он выглядит некрасиво.

Но если Вэньи нравится, думаю, я тоже смогу научиться их любить.

— Сестра, ты лучшая! — Лю Вэньи радостно поцеловал её в щёку.

Он быстро убрал цветочный горшок и начал искать место, чтобы спрятать его в комнате.

Наконец он решил поставить его под кровать. «Здесь точно не будет проблем, верно?» — подумал он.

— Поставь на тот подоконник, там есть солнечный свет, — скомандовала Ян Миньчжи, наблюдая, как Лю Вэньи переставляет горшок и убирает со стола. Она снова взяла книгу, которую читал Лю Вэньи, и обнаружила, что многие иероглифы обведены кружком.

— Сестра, я не очень хорошо знаю эти иероглифы, поэтому... — На самом деле, к шестому классу начальной школы он знал большинство иероглифов.

Просто к этим традиционным иероглифам и классическому китайскому языку он пока не мог привыкнуть.

— Тогда попросим Чжао Цянь найти тебе ещё одного учителя, чтобы научить тебя грамоте, — Ян Миньчжи похлопала бедного мальчишку по плечу. Кто сказал, что она не любит цветы?

И почему этот парень готов голодать ради этого цветка? Какой упрямый.

Мальчишка кивнул в знак согласия.

Затем, когда она села на своё место и начала просматривать бухгалтерские книги, мальчишка привычно подошёл, прижался к ней и обнял её за талию.

— Сестра, может, ты когда-нибудь научишь меня, как разбираться со всем этим? Я хорошо считаю.

Сестра каждый день работает до поздна, это так тяжело, — «Если бы у Лю Вэньцзин было много домашней работы, она бы точно попросила его помочь списать ответы, и ничуть бы не стеснялась», — подумал он.

Ночью...

— Сестра, почему ты не позволяешь мне обнимать тебя? Сестра меня не любит? — говорил Лю Вэньи, всё ещё крепко обнимая её и удобно устроив голову у неё на плече.

— Конечно, нет, я просто... не привыкла.

Ты очень близок со своей сестрой.

Но мой младший брат никогда ко мне не липнет.

И... — «И ты уже не восьми-девятилетний ребёнок.

Как я могу просто так обнимать тебя?»

Ян Миньчжи слегка покраснела.

В деловых кругах Цзянчжоу она была известна как одиночка.

Сегодня управляющий Ли, ответственный за поставки, даже посмеялся над её тёмными кругами под глазами и румянцем, сказав, что ей сопутствует удача в любви.

Но, Ян Миньчжи, эта удача в любви не так проста.

Не говоря уже о его статусе, она ни в коем случае не могла злоупотребить доверием и украсть то, что ей поручили охранять.

Иначе её репутация будет полностью разрушена.

— Тогда я буду твоим самым-самым лучшим младшим братом. Обещаю быть с тобой самым-самым лучшим.

Лучше, чем с Лю Вэньцзин, — Лю Вэньи обнял её за шею и снова поцеловал в щёку.

Лицо Ян Миньчжи снова вспыхнуло.

«Странно, почему она краснеет от простого поцелуя?

Когда он целовал Лю Вэньцзин, та никогда не краснела».

— Ммм... хорошо... — Ян Миньчжи сама не поняла, как поддалась его уговорам.

Почти не задумываясь, она ответила «хорошо».

Впоследствии она бесчисленное количество раз радовалась и сожалела об этом.

Это было началом её падения, а также началом перемен в её жизни.

— Тогда, сестра, сначала поклянись, что не выгонишь меня.

Иначе ты умрёшь в одиночестве, — Лю Вэньи снова применил свою самую страшную клятву.

Ян Миньчжи смутилась. Это был явно кнут после пряника.

Пряник съеден, неужели теперь придётся съесть и кнут?

Умереть в одиночестве... Как жестоко.

Раньше ей было бы всё равно.

Но теперь мысль о смерти в одиночестве вдруг показалась ей немного печальной.

Это было одиночество без любимого человека, без родителей, без сестёр и братьев?

— Сестра, давай так.

Ты просто пообещай не выгонять меня.

Я тебе поверю, хорошо?

— Ну, хорошо.

Если ты не сделаешь ничего особенно плохого по отношению ко мне.

Я точно не выгоню тебя, — «Кто же он — лис или глупый гусь?»

Ян Миньчжи всё больше сомневалась.

Стоит проявить к нему симпатию, как он наглеет и начинает плести интриги. Стоит насторожиться, как он изо всех сил старается угодить, льстит и обманывает, чтобы усыпить бдительность.

Даже заставляет думать, что он притворяется глупым и наивным.

— Сестра, ты самая лучшая! Я обещаю, я точно не сделаю ничего плохого по отношению к тебе! — Лю Вэньи, получив обещание, удовлетворённо заснул.

Ян Миньчжи только собралась встать и перейти спать в соседнюю комнату, как Лю Вэньи вдруг пробормотал: — Сестра, я так тебе доверяю.

Пожалуйста, не разочаруй меня, — затем он глубоко вздохнул и нахмурился, словно принимая какое-то решение. — Останься и поспи со мной.

Я прошу тебя.

Ян Миньчжи тоже серьёзно кивнула, словно тоже приняла решение.

— Хорошо, — «Буду считать его своим родным братом».

Если сердце чисто, как могут мирские дела его потревожить?