Глава 1

Десятый год эпохи Суйнин, первый месяц. В предместьях столицы лежал глубокий снег, а в самом городе на десять ли* растянулись красные шелковые ленты, повсюду гремели гонги и барабаны, стоял праздничный шум.

Чжан Ланьши, дочь министра Чжан Шаншу, выходила замуж за Мо Сюаньсюя, старшего сына Генерала-Умиротворителя Дальних Земель.

Сам Его Величество повелел заключить этот брак, соединив узами двух людей, которые никогда прежде не встречались.

В поместье Генерала-Умиротворителя Дальних Земель царила радостная атмосфера. Сваха с сияющим лицом помогла Ланьши переступить порог.

Свадьбу изначально планировали на весну, но на границе вновь вспыхнули сигнальные огни. Весной Мо Сюаньсюй должен был отправиться в поход вместе с отцом, поэтому бракосочетание пришлось перенести на более ранний срок.

— Госпожа, вам нужно будет просто сидеть и ждать, пока молодой генерал не придет снять фату, — произнесла сваха, не скрывая радости в голосе.

Ланьши было лень слушать её болтовню, и она не ответила. Она была дочерью из знатной семьи и не нуждалась в таких напоминаниях. К тому же, в дни перед замужеством матушка Чжан подробно рассказала ей обо всех ритуалах.

Среди прочего были наставления о женской добродетели и о том, что муж — это небо для жены. Всё это она хорошо усвоила.

Красные свечи в комнате горели ярко, их трепещущее пламя смутно пробивалось сквозь красную ткань фаты.

Скрип…

Дверь отворилась, впуская порыв ледяного зимнего ветра. Ланьши уловила в воздухе запах вина.

Она крепче сжала уголок свадебного платья, нервничая перед встречей с мужем, которого никогда не видела.

Однако время шло, а её фату так и не подняли.

— Я скоро отправляюсь на границу, где жизнь и смерть непредсказуемы. Император устроил наш брак лишь для того, чтобы успокоить обе семьи и обеспечить гармонию между гражданскими и военными чинами, — раздался у её уха ясный и звучный голос.

«Почему он говорит это?»

Ланьши нахмурилась, её взгляд под фатой быстро потускнел.

Она по-прежнему молчала, чувствуя, что юноша стоит у стола, всего в нескольких шагах от неё.

— Муж мой, к чему такие слова? — спросила Ланьши с недоумением, которое явно слышалось в её голосе.

— Просто хочу, чтобы госпожа понимала: я не подходящая для вас пара, — Мо Сюаньсюй осушил чашу с вином и с силой поставил её на стол.

Затем холод вновь охватил Ланьши — Мо Сюаньсюй вышел.

Фата так и осталась на её голове. Она просидела у кровати всю ночь, словно деревянная кукла, тыльная сторона её ладони промокла от слёз.

На следующий день Ланьши должна была поднести чай свёкру и свекрови, но оказалось, что Генерал-Умиротворитель Дальних Земель и Мо Сюаньсюй уже рано утром отправились на границу.

Это избавило Ланьши от многих хлопот, ей оставалось лишь поприветствовать свекровь, госпожу Ли.

В тот момент Ланьши ещё не знала, что её муж уже уехал, и в доме остались только она и госпожа Ли.

— Ланьши, вставай. В нашей семье не так много людей. Сяочэнь болен и находится в храме. Нам с тобой можно быть попроще, — мягко сказала госпожа Ли.

Истинная красота кроется в костях, а не в коже. У госпожи Ли перед ней были строгие черты лица, но держалась она чрезвычайно благородно и достойно.

Дома Ланьши слышала от матери о госпоже Ли. Та была дочерью прославленного полководца, в прошлом сражалась бок о бок с отцом. Позже, также по указу императора, вышла замуж за Генерала-Умиротворителя Дальних Земель.

Это Ланьши знала от матери. Кое-что она также подслушала из разговоров служанок.

В молодости госпожа Ли и Мо Цзян были близки, у них были общие интересы. Но постепенно Мо Цзян отдалился от неё — это случилось после того, как он взял наложницу.

Та наложница обладала изящной фигурой, и каждое её движение пленяло душу. Мо Цзян был очарован ею до безумия.

Хуже того, наложница была родом из весёлого квартала. Госпожа Ли, естественно, не могла с ней соперничать и несколько лет жила под её гнётом. Мо Цзян защищал наложницу и почти не общался с женой.

Он даже за спиной говорил, что госпожа Ли целыми днями только и делает, что машет мечами и саблями, и в ней нет ни капли женственности. С тех пор госпожа Ли сосредоточилась исключительно на воспитании Мо Сюаньсюя.

Наложница, не желая уступать, через год забеременела Мо Сяочэнем. Вероятно, небеса прозрели: после беременности здоровье наложницы стало ухудшаться с каждым днём, и родившийся Мо Сяочэнь оказался болезненным ребёнком.

Через несколько лет наложница умерла от болезни. Мо Цзян посвятил себя битвам, а с госпожой Ли они стали относиться друг к другу с подчёркнутым уважением.

Стоявшая рядом служанка помогла Ланьши сесть, но мысли её были заняты историей госпожи Ли и Мо Цзяна.

— Ланьши, я знаю, что вчера Сюаньсюй не провёл ночь с тобой, — госпожа Ли отослала слуг и мягко улыбнулась.

Ланьши опустила глаза, не зная, что сказать. Глаза, опухшие от слёз прошлой ночи, щипало.

Упоминание об этом вновь омрачило её мысли.

— Ты плакала вчера ночью? Ланьши, ты так красива, а глаза покраснели и опухли. Мне так жаль тебя, — в словах госпожи Ли не было злого умысла. Она прекрасно знала характер сына, которого сама воспитала.

Если бы Мо Сюаньсюя заставили делать то, чего он не хочет, он бы взбунтовался и перевернул всё вверх дном.

— Матушка, это моя вина, — тихо проговорила Ланьши, опустив голову. Выйдя замуж в семью генерала, она должна была отныне считать мужа своим небом и почитать свёкра и свекровь.

Госпожа Ли мягко утешила её: — Ланьши, это не твоя вина. Этот мальчишка по натуре непокорен и весьма своеволен. Когда он вернётся с границы, я обязательно поговорю с ним ради тебя.

— Муж уже отправился на границу? — в зрачках Ланьши мелькнуло изумление.

Он даже не снял с неё фату, и на следующий день она его так и не увидела.

Ланьши сглотнула, её взгляд наполнился разочарованием.

— Проводите госпожу обратно в её покои, — приказала госпожа Ли. Служанка снаружи тут же вошла. Ланьши встала и попрощалась.

Пожилая женщина, стоявшая рядом с госпожой Ли, вышла из-за ширмы, нахмурилась и вздохнула: — Манеры у неё безупречны, послушная девочка.

— Послушание бесполезно. Нужно, чтобы она нравилась Сюаньсюю.

— Молодому генералу она не нравится? — удивилась пожилая женщина.

— Они ещё не были вместе. Я лишь боюсь, что Сюаньсюй, как и его отец, полюбит распутных красавиц, — произнося последние слова, госпожа Ли сделала на них ударение, и её взгляд заледенел.

Третий месяц эпохи Суйнин. В Зелёных Горах таял снег.

Ланьши исправно выполняла утренние и вечерние приветствия, не пропуская ни одного дня. Она была послушна, как марионетка на ниточках, — не к чему придраться.

— Ланьши, я как-то давала обет в Храме Зелёных Гор, и он оказался довольно действенным. Если у тебя нет дел в ближайшие дни, можешь сходить туда, помолиться. Заодно навестишь Сяочэня, — сказала госпожа Ли, сделав глоток чая.

— Слушаюсь матушку. Я отправлюсь в храм помолиться о благополучном возвращении мужа и отца, — мягко ответила Ланьши. Она уже успела понять характер госпожи Ли.

Та не создавала ей трудностей, но и не проявляла особой теплоты. Ланьши просто старалась хорошо выполнять свои обязанности.

— Госпожа, что же это такое в этом генеральском доме? Вы так и не увидели молодого генерала, даже домой не съездили после свадьбы. Наверняка матушка беспокоится, — пожаловалась Молэ.

Молэ выросла вместе с Ланьши и была её доверенной служанкой, в преданности которой не приходилось сомневаться.

— Молэ, такие слова говори только мне. Впредь держи язык за зубами. Это тебе не дом министра, — мягко напомнила Ланьши.

Утренний свет пробивался сквозь облака, обещая ясный день. Скоро должна была наступить весна.

Вернувшись в свои покои, Ланьши начала готовиться к завтрашней поездке в Храм Зелёных Гор.

Для неё это не представляло особой сложности. Важнее было повидаться с Мо Сяочэнем.

С тех пор как она вошла в дом генерала, она так и не видела Мо Сюаньсюя, что уж говорить о Мо Сяочэне, который жил далеко в горах.

«Похожи ли они?»

«Но ведь Мо Сяочэнь — сын наложницы…»

Рука Ланьши с кистью замерла. Ей не следовало думать об этом.

— Отправь письмо в дом министра, — приказала она. Молэ взяла письмо и поспешно покинула поместье.

Храм Зелёных Гор был государственным монастырём, расположенным на полпути к вершине горы. Паломники, желавшие помолиться и дать обет, должны были подниматься по ступеням пешком.

— Госпожа, эта дорога такая трудная. Уж не испытывает ли вас госпожа генерал? — Молэ поддерживала Ланьши, медленно поднимаясь вверх.

— Не говори так. Даже если бы сам Его Величество приехал сюда, ему пришлось бы идти пешком. К тому же, наверху бодхисаттвы, и искренность сердца важнее всего, — тихо возразила Ланьши.

В душе она беспокоилась, что Молэ однажды навлечёт на себя беду из-за неосторожных слов.

Чем выше они поднимались, тем сильнее становился холод. Ветер клубил туман на склоне горы. Молэ крепче сжала руку Ланьши.

— Госпожа, держитесь крепче, в горах сильный туман.

Изначально Ланьши планировала подняться на гору в полдень, но люди, присланные госпожой Ли, настояли, что подниматься нужно на рассвете — только так можно проявить искренность.

— Госпожа, вы уронили нефритовую подвеску, — сказал следовавший за ними слуга, поднимая её. Ланьши знаком велела Молэ забрать подвеску.

Внезапно налетел порыв ветра, и густой туман окутал всё вокруг, скрыв дорогу.

— Госпожа… — донёсся голос Молэ.

Ланьши пошла на звук. Молэ со слугой искали её повсюду, но все они заблудились в туманном лесу.

— Молэ? — Ланьши потеряла ориентацию в тумане и брела наугад, полагаясь на интуицию.

Вдруг Ланьши почувствовала, что споткнулась обо что-то. Присмотревшись сквозь туман, она увидела человека, прислонившегося к дереву.

Он сидел с закрытыми глазами, его лицо было мертвенно-бледным. Сердце Ланьши сжалось, она не решалась ни подойти, ни отступить.

— Молодой господин? Господин? — Ланьши нахмурилась и осторожно толкнула его. Мужчина медленно открыл глаза. Его орлиный взгляд остро окинул Ланьши.

Она испуганно вскрикнула и упала на землю. Её тело мелко дрожало от страха, а горло словно сковало льдом, она не могла вымолвить ни слова.

— Девушка, не бойтесь. Я просто потерял силы и упал здесь в обморок. Я не причиню вам зла, — мужчина опустил брови, смягчив свой леденящий взгляд.

Услышав его слова, Ланьши вздохнула с облегчением. Сердцебиение постепенно успокоилось. Она поднялась, поправила одежду и стряхнула красную глину с подола юбки.

Мужчина тоже встал, оглядел густой туман вокруг и пробормотал себе под нос: — Опять туман.

— Господин, вы постоянно живёте здесь? — осторожно спросила Ланьши.

— Я живу здесь с детства, — ответил мужчина. Его взгляд слегка дрогнул, скрытый густым белым туманом.

— Тогда не могли бы вы проводить меня до Храма Зелёных Гор? Я потеряла свою служанку, я здесь впервые, пришла помолиться.

— Помолиться? — мужчина усмехнулся. — В Храме Зелёных Гор, похоже, всегда много паломников.

В его голосе слышалась явная насмешка.

Ланьши только что оправилась от испуга, а теперь этот странный мужчина перед ней вызывал у неё головную боль.

Если бы она знала, что это будет такое мучение, лучше бы отправила кого-нибудь из слуг позже.

Мужчина обернулся. В туманной дымке зелёное платье Ланьши сливалось с лесом.

— Идёмте за мной.

Услышав это, Ланьши мелкими шажками последовала за ним. Мужчина был на голову выше её, и на каждый его шаг ей приходилось делать два.

Возможно, заметив, что Ланьши идёт медленно, он незаметно сбавил шаг, время от времени делая вид, что любуется окружающими деревьями, хотя в густом тумане смотреть было не на что.

— Смею спросить, как зовут госпожу?

— Чжан Ланьши.

Мужчина слегка кивнул, улыбнулся, остановился и, обернувшись, поклонился: — Приветствую невестку.

— Ты… Сяочэнь? — изумилась Ланьши.

Мо Сяочэнь резко поднял голову. Ланьши внимательно рассмотрела его: глубокие, ясные черты лица, высокий, стройный стан.

Туман рассеялся под лучами солнца, свет проник в лес. Мо Сяочэнь смотрел на Ланьши, словно на юный росток, пробившийся весной.

— Туман рассеялся. Раз так, Сяочэнь, проводи меня, — Ланьши улыбнулась, уже не выглядя такой испуганной и растерянной, как раньше.

Когда Ланьши заблудилась, она уже прошла большую часть пути, поэтому Мо Сяочэнь довёл её до Храма Зелёных Гор довольно быстро.

У ворот храма молодой монах подметал двор. Из-за ворот доносился густой запах благовоний. Хотя он был немного резким, Ланьши почувствовала умиротворение.

— Настоятель, я пришла помолиться, — произнесла Ланьши почтительно и с благоговением.

Настоятель в одеянии из лоскутов провёл Ланьши к алтарю Будды, где стояла золотая статуя, окутанная дымом благовоний.

— Благодетельница, возжгите три благовонные палочки и поведайте Будде о своих желаниях, — сказал настоятель, перебирая чётки.

Ланьши слегка кивнула и взяла три палочки из рук молодого монаха.

Она закрыла глаза, её белоснежные тонкие пальцы сжимали благовония.

«Если бы можно было загадать три желания…»

«Первое желание — здоровья мужу и родителям».

«Второе желание — прожить всю жизнь с одним человеком».

«Третье желание — мира и процветания стране».

Ланьши склонила голову и долго мысленно повторяла свои три желания.

— Настоятель, это пожертвование от семьи генерала, — когда Ланьши поднялась, рядом с ней уже стояла Молэ.

Она достала деньги, заранее приготовленные госпожой Ли, и протянула их настоятелю. Тот не сразу взял их, деньги принял молодой монах, подававший благовония.

— Благодетельница отмечена удачей, — сказал настоятель, улыбаясь прищуренными глазами.

Сказав это, он вышел. Ланьши обернулась к статуе Будды и почувствовала, как её сердце наполняется необъяснимым спокойствием.

*Ли — китайская мера длины, около 500 метров.