Глава 14

Я знала еще со старшей школы, что у господина Чэня есть привычка каждый день смотреть новости. Но я никак не ожидала, что он делает это практически в одно и то же время.

Каждый раз, когда начиналась программа «Новости», он тут же включал телевизор и чинно усаживался на диван.

Если только у него не было занятий вечером, он был непоколебим, как скала.

— Господин Чэнь, пойдем прогуляемся, мне скучно. Не могу найти нужное чувство сцены для импровизации, так расстраиваюсь.

— Подожди немного, еще двадцать минут. Досмотрю и пойдем, хорошо? — Господин Чэнь остался невозмутим и продолжил смотреть телевизор.

— Так долго… Не хочу ждать… Пойдем?

— Ну ладно, — он обреченно согласился.

Но когда я дошла до двери, переобулась и обернулась, то увидела, что этот тип все еще сидит на диване и не шевелится. Я поняла, что так просто он не сдастся.

— Эй, ты, Чэнь! Перестань смотреть! Еще немного — и останешься без жены! — Я просто взбесилась.

— Глупышка И, иди сюда, у тебя помада размазалась, — он, наконец, оторвался от телевизора и взглянул на меня.

— А? Правда? Странно, когда красилась, не заметила, — пробормотала я с недоумением, подходя к дивану.

— Смотри, тут репортаж про ту школу, где ты работала волонтером, — он усадил меня рядом.

— А! Кто-то покончил с собой? Что случилось? — И я… совершенно бессознательно просидела с ним до конца выпуска новостей?

Только досмотрев, я вдруг осознала, что меня обвели вокруг пальца. Я уже собиралась разозлиться, как увидела, что господин Чэнь послушно пошел переобуваться.

И, вы не поверите, у господина Чэня было множество способов заставить меня смотреть с ним новости. Причем каждый раз что-то новое!

Вот же… постоянно пользуется тем, что я не всегда соображаю. Это уже слишком!

Какое-то время у господина Чэня часто случались судороги. То посреди дороги у него вдруг сводило ногу, то во время игры в баскетбол, то даже когда он просто сидел на диване и потягивался.

Я испугалась и позвонила маме, чтобы узнать, что это может быть.

Мои родители единодушно решили, что это нехватка кальция. Они привели в пример себя, рассказав, что в детстве у них было то же самое, и посоветовали мне давать ему побольше костного бульона, кальций в таблетках и все такое.

Я подумала, что костный бульон — это, пожалуй, единственный способ незаметно восполнить недостаток кальция у господина Чэня.

Поэтому я начала каждый день канючить, что хочу то один суп, то другой. К счастью, господин Чэнь всегда мне уступал и готовил все, что я просила.

Вскоре я заметила, что поправилась на килограмм. Я просто остолбенела.

— Каждый день просишь суп, еще бы не поправиться. Будешь еще пить? — Господин Чэнь, видимо, пытался меня утешить, но сказал как-то не так.

— Хмф!

— Ладно, не дуйся. Я знаю, что ты хотела как лучше. Я буду пить кальций в таблетках, хорошо? Только не проси больше суп, тебе же плохо от того, что ты поправилась. А если тебе плохо, то и мне плохо, верно?

— Хмф!

— Хорошо, тогда по вечерам, когда мы будем бегать, не прячься за Принцем, чтобы не бегать.

— Я что, стала некрасивой?

— Красивая, красивая, очень красивая! Не дуйся. Подумай лучше, что мы будем есть вечером? А?

— Рыбу!

— Хорошо, как скажешь.

Впервые мы по-настоящему поссорились с господином Чэнем через год после свадьбы.

Перед китайским Новым годом у меня появилось ощущение, что я беременна. Это было очень странное, но в то же время волнующее чувство.

Когда я сказала об этом господину Чэню, он сначала подумал, что я снова разыгрываю сценку, но потом, сообразив, что у меня действительно не было месячных в прошлом месяце, очень обрадовался.

На следующий день он сразу же повез меня в больницу на обследование. Беременность подтвердилась, но она оказалась внематочной, и врач посоветовал как можно скорее сделать операцию.

Мы оба были в шоке.

Я не могла смириться с этим и весь день была сама не своя.

И как назло, господин Чэнь все время уговаривал меня поскорее сделать операцию.

Я просто взбесилась. Я не могла убить ребенка, у которого только зародилась жизнь, тем более своего собственного.

Господин Чэнь ничего не мог поделать и попросил Чэнцзы приехать и поговорить со мной.

— Скажи, у него совсем нет сердца? Это же наш ребенок! Он ведь так ждал этого ребенка…

— Он делает это ради твоего блага.

Несмотря на уговоры Чэнцзы, я все равно отказывалась от операции. Все были в отчаянии.

В итоге господин Чэнь позвонил мне и сказал, что моя мама попала в больницу. Когда я приехала и увидела там всех своих родных и близких, я поняла, что меня обманули. Я хотела убежать, но было уже поздно.

Меня в операционную буквально занесли на руках мой отец и господин Чэнь.

В операционной мне сделали наркоз и провели операцию.

Когда я очнулась, я перестала разговаривать с господином Чэнем. Даже на Новый год я осталась в родительском доме.

Господин Чэнь каждый день приходил ко мне, и хотя я понимала, что он хотел как лучше, мне все равно было трудно с ним разговаривать. Мне даже хотелось, чтобы он просто исчез.

К счастью, все были очень терпеливы ко мне и понимали мое состояние.

Одна из моих поклонниц написала для меня песню и попросила записать ее. Песня была о двух девушках, живших во времена Китайской Республики, которые полюбили друг друга, но из-за предрассудков того времени им не суждено было быть вместе.

Прочитав текст, я вспомнила свою одноклассницу из средней школы, которая покончила с собой из-за того, что ее заставили расстаться с девушкой. Я сразу же решила записать эту песню.

Какое-то время я была очень увлечена этой историей, много общалась с той поклонницей и немного отдалилась от господина Чэня. И этот мужчина начал ревновать.

Когда я шла в студию звукозаписи, он увязывался за мной. Когда я обсуждала песню с поклонницей, он тоже был рядом. А когда мы закончили запись, он не разрешил мне пригласить ее на ужин и потащил меня домой, поставив меня в очень неловкое положение.

— Что с тобой происходит? — разозлилась я.

— Ничего.

— Тогда почему ты не разрешил мне пригласить ее на ужин? Если ты не хочешь тратить деньги, я могу заплатить сама…

— Дело не в деньгах.

— О, а ты подумал, как это будет выглядеть? Я правда…

— Ты что, начала меня избегать? — спросил он.

— …? ? ? Что за чушь? Почему ты так решил?.. — Я закрыла лицо руками. Почему мне кажется, что он сейчас расплачется? — После того, как ты взялась за эту песню, ты совсем перестала обращать на меня внимание, — обиженно пробормотал господин Чэнь. — Во время еды ты болтаешь с ней, перед сном — тоже. Ты даже не спрашиваешь, сплю я или нет! Ты что, не?..

— Да пошел ты! Это ты «не»! Я общалась с ней, потому что она написала для меня песню, и я хотела, чтобы она соответствовала ее замыслу! К тому же, песня уже записана, и мы вряд ли еще увидимся. Чего ты ревнуешь? Ладно еще Чэнцзы, но ревновать к поклоннице…

— Ты… ты меня еще любишь? — спросил он таким робким голосом, что это было очень мило.

У меня разболелась голова. Разве не девушки обычно задают такие вопросы? Что это за неуверенный в себе господин Чэнь? Я правда слишком мало уделяла ему внимания?

— Конечно, люблю! Иначе зачем бы я с тобой была? Давно бы тебя бросила.

— Твои утешения совсем не милые. Но мне нравится.

Однажды, когда я работала волонтером, во время урока мне позвонил господин Чэнь. Я подумала и сбросила вызов.

После урока я перезвонила ему и узнала, что его задела машина. Звонили из больницы.

Я чуть с ума не сошла от страха и тут же отпросилась с работы, чтобы вернуться.

К счастью, травма оказалась несерьезной: ушиб ноги, нужно было просто неделю отдохнуть.

— Не говори моим родителям, — попросил он.

Я фыркнула:

— О, теперь понял, что дело серьезное? А раньше что делал? Обычно ты так хорошо обо мне заботишься, а посмотри на себя сейчас! Что за вид?

— Не надо так… — начал он, но я его перебила.

— А как надо? Не нравится? А кто виноват, что попал в больницу и еще запрещает мне говорить? Еще и родителям не разрешаешь сказать! Если бы из больницы позвонили не мне, а им, что бы ты тогда делал? — Видя, как господин Чэнь смотрит на меня, я еще больше разозлилась. — Убери свой взгляд! Еще раз так посмотришь — я сейчас же позвоню твоему отцу!

Господин Чэнь вдруг рассмеялся.

— Ты такая милая, когда злишься!

Я просто потеряла дар речи. У этого человека был талант одновременно выводить меня из себя и вызывать жалость.

— Я знаю, ты переживал, что я вернусь к детям, а за тобой некому будет ухаживать. Не волнуйся, в этот раз я был неосторожен, обещаю, что такого больше не повторится, хорошо? Если ты все еще переживаешь, давай наймем домработницу?

Я знала, что господин Чэнь всегда не любил, когда посторонние заходили на его личную территорию. Предложение нанять домработницу было для него большой уступкой, и я решила не настаивать на том, чтобы сообщить родителям.

В конце концов, они все были заняты. Тетя Чэнь снимала сериал в Хэндиане, будучи главным режиссером, она, конечно, не могла уехать. Дядя Чэнь был на Хайнане, так что ему тоже было неудобно сообщать. Моих родителей он тем более не хотел беспокоить. Так что домработница была единственным вариантом.

Я отпросилась на пять дней, дольше было бы неправильно по отношению к ученикам. Потом господин Чэнь остался бы один.

То, что он был готов на такие уступки и думал о последствиях, говорило о том, какой он хороший.

Вот он, мой герой, моя любовь.