Первая встреча (Часть 2)

Мэй — это иероглиф из слова «невезение». Он и правда был бесполезной грязью, приносящей несчастья всем, кто оказывался рядом.

_

По возрасту Чэнь Цилу пора было идти в начальную школу. Чэнь Мэй не собирался его отпускать, но кто бы мог подумать, что этот мальчишка окажется таким сообразительным? Он пошел в районный комитет и рассказал, что отец не пускает его учиться.

В то время государство активно продвигало программу девятилетнего обязательного образования. Услышав это, сотрудники комитета немедленно отправились вместе с мальчиком к нему домой.

После долгих уговоров и разъяснений Чэнь Мэй наконец уступил.

Как только представители комитета ушли, Чэнь Мэй дал Чэнь Цилу сильную пощечину и сурово наказал его:

— Ах ты, щенок, жаловаться побежал! С малых лет не учишься хорошему, только и знаешь, как доносить на отца, что он тебя в школу не пускает, да?

Чэнь Цилу стиснул зубы и промолчал. Он знал: если он заговорит, то точно не попадет в школу.

Он знал характер Чэнь Мэя — тот был совершенно бесполезен, но не терпел, когда о нем говорили плохо.

В первый день в начальной школе Чэнь Цилу увидел ту самую девочку, с которой они вместе смотрели на луну в тот вечер.

Линь Чжиюэ в одиночестве заняла место в последнем ряду и безучастно смотрела вперед.

Она знала, что Ли Янь не хотела отпускать ее в школу. Однажды она подслушала их разговор с Линь Цзюнем: они обсуждали, что оставят ее дома помогать по хозяйству, а когда подрастет — выдадут замуж, чтобы получить выкуп за невесту для ее младшего брата.

Линь Цзюнь сначала заинтересовался, но потом засомневался:

— Ты забыла про соседа, старого пьяницу Чэня? Он не пускал сына в школу, а тот пошел и пожаловался в районный комитет.

Ли Янь немного подумала и спросила:

— Боишься, что эта девчонка сделает так же? Думаю, нет. Она же немая, точно не пойдет.

Линь Цзюнь подумал и решил:

— Пусть идет учиться. В конце концов, за образованную девушку выкуп точно будет больше.

Решив так, родители оформили ей документы для поступления в школу. Только поэтому она смогла сесть за парту начальной школы.

Чэнь Цилу плюхнулся на стул рядом с ней и улыбнулся:

— Эй, какое совпадение! Мы соседи по парте!

Линь Чжиюэ ничего не сказала, только молча подвинулась ближе к краю парты.

Когда в класс вошла учительница, дети затихли.

Учительница начала перекличку по списку. Когда назвали имя Чэнь Цилу, мальчик высоко поднял руку и крикнул:

— Здесь!

Когда дошла очередь до Линь Чжиюэ, девочка рядом с ним молча подняла руку.

Чэнь Цилу пробормотал ее имя, и вдруг ему в голову пришло прозвище:

— Эй, давай я буду звать тебя Сяо Юэлян — Маленькая Луна, хорошо? А как ты будешь звать меня? Дай подумать... Может, А-Лу? Звучит неплохо. Как тебе, Сяо Юэлян?

Линь Чжиюэ спокойно посмотрела на него, потом опустила голову и промолчала.

Спустя время некоторые озорные дети в классе начали задирать тихих одноклассников.

Они собирались вместе и смеясь кричали:

— Линь Чжиюэ! Немая! Молчунья! Ха-ха-ха...

Иногда приходится признать, что детская жестокость бывает неприкрытой. Они с колкостью выкрикивали то, что причиняло боль другим.

Линь Чжиюэ не отвечала, просто тихо сидела, как фарфоровая кукла.

На самом деле, у Линь Чжиюэ с детства была белая кожа и большие глаза, она выглядела очень изящной и красивой, словно фарфоровая кукла.

Видя, что она не реагирует, самые смелые и злые дети стали дергать ее за волосы и кидать в нее учебниками.

В этот момент Чэнь Цилу увидел происходящее. Он тут же схватил книгу и швырнул ее в ответ, громко крикнув:

— Зачем вы ее обижаете?!

В то время Чэнь Цилу из-за недоедания был худым, как росток фасоли. А главные задиры в классе, наоборот, были хорошо упитанными, высокими и крепкими. По крайней мере, казалось, что Чэнь Цилу им не противник.

Но Чэнь Цилу все равно выступил вперед, чтобы защитить ее. Потому что для него она была его Маленькой Луной.

Он не мог позволить, чтобы ее обижали другие.

Чэнь Цилу поднял ее книги, привел их в порядок и положил на парту. Он погладил ее по волосам и сказал с неожиданной серьезностью:

— Сяо Юэлян, если тебя обижают, ты должна давать сдачи. Нельзя так просто терпеть, иначе они будут постоянно тебя задирать, поняла?

Слышать такие слова от шести-семилетнего мальчика было немного смешно, но именно из-за среды, в которой он рос, он усвоил эти уроки.

Это должно было быть самое прекрасное время — детство, но, к сожалению, у них обоих его не было.

В воспоминаниях Чэнь Цилу чаще всего всплывало, как Чэнь Мэй пил, а напившись, начинал его ругать или наказывать. Но большую часть времени отца не было дома — соседи говорили, что он уходил играть в азартные игры.

Он часто голодал. Каждый раз, когда живот начинало сводить от голода, он пил воду, надеясь, что так продержится дольше.

Иногда соседи приносили ему поесть, но это случалось не каждый день. В конце концов, они делали это из доброты, они же не были его родителями.

Линь Чжиюэ смотрела на него широко раскрытыми глазами, словно не понимая, о чем он говорит.

Чэнь Цилу по-детски улыбнулся и хлопнул себя по груди:

— Не понимаешь — не страшно. Теперь А-Лу будет тебя защищать.