Глава 9: Я постараюсь полюбить тебя

Фу Ин растерянно посмотрела на него и тихо покачала головой.

— Я не плакала.

Пэй Чжи уже привык к тому, что она говорит одно, а думает другое. Он небрежно хмыкнул и отпустил её руку.

— Сегодня вернулся поздно, принёс тебе кое-что.

В голосе мужчины слышался холодок, он не сводил с неё глаз. С самого начала атмосфера вокруг него казалась напряжённой и тяжёлой, словно под ледяной поверхностью спал вулкан. Фу Ин инстинктивно выпрямила спину и участливо сказала:

— Ничего страшного, я не обижаюсь.

«.......» Ох, едва вырвавшись, эти слова захотелось проглотить обратно.

Вокруг на мгновение воцарилась холодная тишина. Фу Ин осторожно подняла глаза и взглянула на мужчину. Густые ресницы наполовину скрывали ледяные зрачки, челюсти были плотно сжаты, уголки губ опущены. Животный инстинкт кричал ей бежать. Кончики пальцев Фу Ин слегка задрожали, и она незаметно вжалась в мягкую кушетку.

Заметив её испуг, Пэй Чжи опустил взгляд, подавил эмоции и насмешливо бросил:

— Хм, и правда. Ты ненавидишь меня, даже презираешь, так с чего бы тебе обижаться?

На самом деле, она не так уж его и ненавидела. Просто не знала, как с ним общаться.

Фу Ин открыла рот, но решила, что лучше промолчать. Она молча наблюдала, как мужчина махнул рукой. Подошёл слуга с деревянной коробкой. Он был одет в тёмный шёлковый халат с перекрещивающимся воротом, рукава подвязаны, на поясе висел меч — он отличался от слуг поместья Пэй, которых она видела раньше. Фу Ин задержала на нём взгляд.

Слуга, не поднимая головы, поставил коробку на столик и почтительно удалился.

— Это пирожные из лавки Сюй Цзи на юге города. Попробуй, — холодный голос вернул её внимание.

Фу Ин открыла коробку. В небольшой деревянной шкатулке лежало двенадцать пирожных разной формы и вкуса, каждое размером меньше ладони, изящные и красивые. Лавка Сюй Цзи работала в столице уже сто лет, это было старое, проверенное место. Каждое их пирожное было классикой. Фу Ин особенно любила их каштановые пирожные. В детстве она часто просила маму купить их, но достать их было трудно, удавалось полакомиться лишь раз из трёх попыток.

Сердце Фу Ин дрогнуло. Она серьёзно посмотрела на Пэй Чжи и сказала:

— Спасибо.

Уголки её губ слегка изогнулись, обнажая милые, сладкие ямочки на щеках. Летний солнечный свет падал из окна на её тёмные, ясные и блестящие глаза, словно в них спрятались звёзды. Сердце Пэй Чжи неудержимо забилось. Он сел на другую кушетку, большим пальцем перебирая гладкие буддийские чётки, и с силой прижал язык к нёбу.

Он мысленно вздохнул: «Ну почему она такая послушная и мягкая? Стоит кому-то проявить к ней немного доброты, как она тут же глупо улыбается в ответ».

«Такая наивная и доверчивая, но в делах любви — упрямая». Он нахмурился и остановил её руку, выбирающую пирожное.

— Не ешь много, скоро ужинать.

Фу Ин послушно кивнула, выбрала только три штуки и, сложив их вместе, взяла в обе руки.

— Угу.

Ей было жаль съедать всё сразу. Всё равно они теперь её, можно оставить на потом.

Прежде чем закрыть коробку, она спросила:

— Ты будешь?

— Я люблю османтусовые пирожные, но сейчас не время, — Пэй Чжи отказался, но упомянул о своих предпочтениях, незаметно укрепляя её впечатление о нём.

Бесчисленное множество людей тайно пытались узнать о предпочтениях Пэй Чжи, а он так легко раскрыл их перед Фу Ин — лишь для того, чтобы, возможно, когда она будет есть пирожные, она хоть на мгновение вспомнила о нём.

«Берёшь чужое — руки коротки, ешь чужое — рот мягок». Фу Ин, не задумываясь, сказала:

— Тогда, когда зацветёт османтус, я приготовлю тебе османтусовые пирожные.

Османтус цветёт в десятом месяце. Раз она пообещала, ей придётся остаться с ним на четыре месяца.

«Хм, к тому времени она, вероятно, уже будет носить моего ребёнка, и тогда я привяжу её к себе на всю жизнь». Пэй Чжи довольно улыбнулся.

После обеда Пэй Чжи ушёл в кабинет заниматься делами.

Фу Ин прождала ещё два часа, но Ся Чань так и не вернулась. Она поняла, что с Ся Чань что-то случилось.

Побледнев, Фу Ин побежала в кабинет. Охранявший снаружи слуга, увидев её, сразу пропустил внутрь, словно хозяин кабинета давно её ждал.

Кабинет был большим. В глаза бросались десятки книжных полок. Пройдя вглубь, она увидела Пэй Чжи, сидящего за столом. Его спина была прямой, как сосна. На столе, помимо «четырёх драгоценностей кабинета» и стопки докладов, лежало письмо и шпилька.

Сердце Фу Ин упало. Она подошла и легонько потянула Пэй Чжи за рукав. Встретившись с его холодным взглядом, она тихо взмолилась:

— Прости, это я заставила Ся Чань отправить письмо. Отпусти её, пожалуйста, накажи лучше меня.

Это она поступила опрометчиво, не стоило впутывать Ся Чань.

Глаза девушки были невероятно красивы — чёрные и белые, с влажным блеском, словно говорящие.

Пэй Чжи не стал потакать ей, как раньше. Он положил холодную руку ей на шею сзади и сильно нажал. Фу Ин, пошатнувшись, упала в его объятия.

— Цзяоцзяо, если хочешь, чтобы я отпустил её, ты должна показать немного искренности, — сказал мужчина.

С того момента, как он получил письмо, Пэй Чжи не собирался так просто её отпускать. Но увидев слёзы Фу Ин, он вдруг передумал. Вместо того чтобы заставлять её признавать вину и молить о пощаде, он хотел, чтобы она сама попросила его, чтобы, сдерживая страх, она сама расслабилась и позволила ему делать с ней всё, что угодно.

Тонкие, бледные, как фарфор, пальцы девушки крепко вцепились в рукав мужчины, её хрупкая спина непроизвольно дрожала. Спустя мгновение она оставила поцелуй у уголка его губ. Пэй Чжи поджал губы и посмотрел на неё сверху вниз.

Фу Ин легонько потёрлась о его губы, долго пытаясь добиться ответа, но безуспешно. Она целовала его, а он холодно наблюдал за её действиями, без малейших эмоций. Фу Ин от отчаяния заплакала и, наконец, сдавшись, всхлипнула:

— Да что ты хочешь от меня?

Пэй Чжи не спешил действовать. Он поднял руки, усадил маленькую женщину к себе на колени и обнял.

Он медленно поглаживал её по спине — жест, похожий на утешение, но с каким-то скрытым смыслом. Сердце Фу Ин билось в такт его прикосновениям. Увидев, что она немного успокоилась, Пэй Чжи словно со вздохом произнёс её имя «Цзяоцзяо» и нежно, ласково спросил:

— Ты так сильно меня ненавидишь? Если уж нужно кого-то любить, почему бы не меня?

— Я буду носить тебя на руках. Всё, что ты захочешь, я дам тебе. Хочешь капризничать или злиться — пожалуйста. Что такого хорошего в этом Хо Шэне, что ты всё время о нём думаешь?

— Ты не поймёшь, — Фу Ин со слезами на глазах упрямо посмотрела на него.

«Ты не знаешь, какую радость и страх потерять испытывает человек, у которого ничего не было, и вдруг ему улыбнулась судьба».

«Ты стоишь так высоко, ты просто не можешь понять, что значит для неё эта единственная надежда после того, как у неё отняли всё».

Пэй Чжи перестал её поглаживать, другая его рука крепче сжала её тонкую талию. Он холодно произнёс:

— Цзяоцзяо, подумай хорошо, прежде чем говорить. Эта служанка всё ещё заперта в комнате для наказаний.

Его вид ясно давал понять: ему нужна причина.

Фу Ин помолчала, вспомнив случай из детства. Она с малых лет была красивой, часто носила золото и серебро, привлекая внимание. В десять лет её схватили разбойники, засунули в тёмный ящик и прятали два дня. Ей удалось сбежать. Шёл дождь, она долго искала укрытие под дождём и спряталась в разрушенном храме. Когда она была в бреду от жара, именно Хо Шэнь нашёл её и отнёс домой.

Заикаясь, она рассказала о том, что так долго скрывала:

— Он спас мне жизнь. Я хочу отблагодарить его.

Но не более того. Тогда Хо Шэню было всего двенадцать лет. Она же не питала нездоровых пристрастий к мальчикам, как она могла в него влюбиться? Только после смерти родителей она, отбросив стыд, начала «завоёвывать» Хо Шэня. До того момента, как он отдал её, она верила, что её стратегия успешна, что даже если нет любви, то есть хотя бы привязанность или дружба.

— Ты боишься темноты? — Пэй Чжи долго молчал, а потом тихо спросил.

Фу Ин понуро кивнула. В прошлой жизни она не боялась темноты. Но после того случая в этой жизни у неё остался страх. Каждый раз, когда темнело, ей казалось, что на неё кто-то смотрит. Особенно ужасно было то, что ночью она плохо видела. К счастью, в древности люди привыкли ложиться спать рано, и это короткое время она могла вытерпеть.

— Прости, — Пэй Чжи легонько поцеловал её в лоб. Это был очень невинный поцелуй, полный его раскаяния и нежного утешения.

Он извинялся за то, что несколько раз ночью закрывал ей глаза.

За эти дни Фу Ин уже привыкла к его прикосновениям. Он больше не допрашивал её, а вместо этого успокаивал, помогая ей быстро оправиться от воспоминаний. Она покачала головой и тихим, хриплым голосом попросила:

— Я всё сказала. Ты отпустишь Ся Чань?

— Хорошо, я отпущу её, — на этот раз Пэй Чжи согласился очень легко.

Фу Ин не ожидала, что он так просто согласится. Она на мгновение замерла, а потом улыбнулась.

— Спасибо.

Её брови изогнулись в улыбке, но глаза всё ещё были влажными от слёз — жалкий вид, вызывающий сочувствие. «Почему его девочке пришлось пережить столько трудностей?» — Пэй Чжи глубоко вздохнул. Он хотел было прибегнуть к новым уловкам, чтобы заставить её пообещать больше не видеться с Хо Шэнем, но теперь ему было жаль применять к ней какие-либо хитрости.

— Я слышал, у тебя есть ещё брат, — прежде чем привезти её сюда, Пэй Чжи тщательно разузнал о прошлом Фу Ин и знал, что она все эти годы искала своего брата, но безуспешно.

Фу Ин настороженно посмотрела на него.

— Что ты собираешься делать?

— Что делать? — Пэй Чжи улыбнулся. Его лицо, белое, как нефрит, выражало уверенность и спокойствие. Низкий, чистый голос звучал проникновенно. — Сделать то, чего ты хочешь. Я помогу тебе найти его. Живого или мёртвого — нужно знать наверняка. Если он жив, я помогу ему получить высокие титулы и должности. Если он способен, я поддержу его.

Он был главой Кабинета министров Великой Янь, могущественным сановником, вторым после императора. Он мог столкнуть человека в адскую бездну, а мог и осыпать несметными богатствами — всё зависело от его желания. Связь между Фу Ин и Хо Шэнем была глубже, чем он думал. Тогда он использует то, что для Фу Ин важнее всего, чего она желает больше всего, в обмен на её преданность. В мире всегда найдётся что-то важнее, чем благодарность за спасение жизни.

— Я... — зрачки Фу Ин расширились от шока и радости. Она прикусила нижнюю губу, поколебалась и сказала: — Мне нечего тебе дать.

Чтобы что-то получить, нужно что-то отдать — этот урок она усвоила ещё в прошлой жизни. Поэтому она так отчаянно старалась быть хорошей для Хо Шэня. Теперь же всё, чего она желала, Пэй Чжи так легко преподнёс ей, и это казалось нереальным.

— Забудь его. Люби только меня, — Пэй Чжи хотел её безраздельной любви, её искреннего, преданного сердца.

Девушка дрожащей рукой сжала край его одежды. В её сияющих, как звёзды, глазах впервые отразился он один.

— Хорошо, я обещаю тебе. Я постараюсь полюбить тебя, полюбить тебя постепенно.