Глава 1 (Часть 4)

— Ещё слово, и мой кулак полетит в тебя!

Её угроза, как и ожидалось, заставила собеседника немедленно замолчать. В этом и заключалось преимущество её жёсткого характера — люди не решались воспринимать её слова как пустую браваду. Но у всего есть свои плюсы и минусы: её дурная слава вспыльчивой особы следовала за ней по пятам.

Дин Юйфэй больше всего любила дорогу от автобусной остановки до дома… Нет, это был не её дом, а дом семьи Хэ.

Её отец был управляющим в доме Хэ, а мать — помощницей по хозяйству. В своё время дедушка Хэ построил для их семьи из трёх человек небольшой двухэтажный домик рядом с главными воротами, ниже виллы. У них было своё личное пространство, где они могли спорить или смеяться, не беспокоясь о том, что подумают хозяева.

Дедушка Хэ и бабушка Хэ были невероятно добрыми людьми. Хотя в глазах света они были нуворишами, разбогатевшими в одночасье на земельных сделках, они отличались мягким и тактичным нравом, были полны мудрости и осознавали свои недостатки. Поэтому они ещё усерднее вкладывались в воспитание потомков, уча детей, что удачно обретённое богатство нужно уметь сохранить собственными силами. Так выскочки превратились в могущественную и уважаемую семью.

Вилла семьи Хэ располагалась на полпути к вершине горы. Путь от остановки до виллы занимал около пятнадцати минут, но она всегда шла полчаса. Сама не зная почему, она очень любила эту дорогу. Утром после пробуждения и вечером после ужина она всегда несколько раз проходила по ней туда и обратно.

Откуда у неё такая странная привычка? Она и сама толком не знала. Было лишь ощущение — желание изо всех сил оставить свой след там, где ей ничего не принадлежало.

Зажглись уличные фонари, добавив ночи тепла, а шагам — уверенности. Она шла навстречу горному ветру. Пронизывающий осенний холод румянил её щёки, но она чувствовала себя бодрой и свежей, вся дневная усталость ушла.

Издалека она увидела Хэ Иньтао, стоявшего у боковых ворот виллы Хэ — мужчину, которого она меньше всего хотела видеть, но который постоянно крутился у неё в мыслях… Будь она трусихой, точно развернулась бы и пошла обратно. Но этот мужчина наверняка догнал бы её и схватил за воротник, как ловят котёнка, пытающегося сбежать.

Она выпрямила спину и с достоинством подошла к нему, холодно вскинув бровь:

— С каких это пор молодой господин стал привратником?

Не обращая внимания на её холодность, он пылко посмотрел на неё:

— Почему сегодня так поздно с работы?

— Во сколько хочу, во столько и возвращаюсь. Какое тебе до этого дело?

— Мы же возлюбленные. — Она выглядела довольно неряшливо: хвост, обычно аккуратно собранный на затылке, растрепался. Но в его глазах она всё равно сияла и была неотразима. Звёзды на небе меркли рядом с ней, окружающий пейзаж тускнел… Эта женщина существовала лишь для того, чтобы похитить его сердце и душу!

— Это понарошку, — ей казалось, что она, как попугай, постоянно повторяет эту фразу.

— Если я говорю, что по-настоящему, значит, так и есть, — на его лице читалась беспомощность перед ней, но тон был полон абсолютной властности. Так же, как и его отношение к ней — смесь нежности и деспотизма.

— Тебе не надоело повторять одно и то же?

— Нет.

Кровь бросилась ей в голову. Этот мужчина действительно мог вывести из равновесия кого угодно… Глубокий вдох, ещё один. Она могла позволить себе быть мегерой перед кем угодно, но только не перед ним.

— Я сегодня очень устала и не хочу спорить с тобой на эту тему.

— Просто признай, что мы возлюбленные, и спорить не придётся.

Ей очень хотелось просто ударить его, чтобы он отстал. Но чем больше она злилась, тем больше он был доволен. А это лишь доказывало, как легко он управляет её эмоциями и как велико его влияние на неё — то, чего она абсолютно не могла допустить.

— Признай, что мы играем роль, и мы тоже не будем спорить.

— Но я не играю роль. Зачем мне лгать себе и всему миру?

Этот мужчина всегда вызывал у неё чувство бессильной фрустрации, когда не находилось слов. Хотелось закричать, но нельзя. Какое несчастье!

— Мы никогда не сходимся во мнениях. Может, нам лучше вообще не общаться?

— А мне очень нравится с тобой не соглашаться.

— Ты что, ненормальный?

— Мой мозг всегда был в порядке. Только рядом с тобой он перестаёт слушаться.

— Ты действительно мастер перекладывать ответственность на других, — она сердито посмотрела на него, оттолкнула плечом и, открыв полуприкрытую боковую калитку, вошла на территорию виллы.

Он тут же последовал за ней.

— Я ещё не договорил.

— Я и не мешаю тебе говорить дальше. Но я устала, и у меня нет времени тебя развлекать.

Хэ Иньтао остановился, словно с готовностью идя ей навстречу. Он перестал навязчиво следовать за ней, но с деланым участием предупредил:

— Я не против продолжить разговор, стоя под твоим балконом. Но расстояние большое, трудно будет контролировать громкость. Ничего, если все вокруг услышат?

Она резко затормозила и, развернувшись, свирепо посмотрела на него. Как жаль, что под рукой нет ничего тяжёлого, чтобы запустить ему в голову и заставить замолчать.

— Чего ты в конце концов хочешь?

— Давай сядем, выпьем кофе и поговорим.

— Ты думаешь, мы способны сесть и поговорить? — она с сомнением и насмешкой посмотрела на него. — Разве мы не умеем только препираться?

— Если ты изменишь своё отношение и будешь мне подыгрывать, мы не будем препираться.

Она не удержалась и закатила глаза.

— Почему это я должна менять отношение и подыгрывать тебе, а не ты мне?

— Ты женщина. Женщинам не стоит быть такими напористыми и любящими соревноваться.

«Вот шовинист…» — сдержись, она ни за что не покажет ему свою ярость.

— Разве есть такой закон?

— Для таких вещей закон не нужен, это здравый смысл. Женщины, посоревновавшись, всё равно хотят вернуться в семью, прижаться к любимому мужчине.

Хотя ей не хотелось этого признавать, но, глядя правде в глаза, большинство женщин действительно стремились к семейному очагу, к счастью и нежности рядом с любимым мужчиной. Конечно, эти мысли она оставила при себе, иначе он стал бы ещё более самодовольным.

— Но ты — не мой любимый мужчина.

— Ах ты, женщина, как же ты любишь поспорить ради спора.

— Я констатирую факты.

Взгляд Хэ Иньтао стал глубже, в его тёмных глазах вспыхнул огонь. Он торжественно поклялся:

— Однажды ты сама признаешься, что я — твой любимый мужчина.

Этот мужчина был невероятно самонадеян. Но её бешено колотящееся сердце сейчас выражало не гнев, а растерянность, словно она тонула в зыбучих песках. То ли его взгляд, то ли его решимость всегда лишали её способности сопротивляться. Но она всё равно упрямо ответила:

— Жди сколько угодно. Но не говори, что я не предупреждала: в этой жизни можешь и не мечтать!

— Ты ведь нарочно, да? Знаешь, что я обожаю вызовы, и постоянно бросаешь мне перчатку, — он не рассердился, на его губах играла улыбка. Он продолжил, словно говоря сам с собой: — Мне вот интересно, это я мечтаю, или ты просто до последнего момента не хочешь признаться себе в своих чувствах?

— …Мне лень с тобой разговаривать, — она, словно спасаясь бегством, развернулась и бросилась к дому. Она думала, что на этот раз, как бы он ни угрожал, она не остановится. Но, видимо, её опасения были напрасны — он не пытался её удержать.

На самом деле, сегодня вечером Хэ Иньтао просто хотел её увидеть. Если он не видел её хотя бы день, не перебрасывался с ней парой колкостей, он чувствовал себя не в своей тарелке. Из-за его занятости на работе они не виделись уже неделю. Если бы он и сегодня не взглянул на неё, то, вероятно, не смог бы уснуть.

Однако их противостояние длилось уже больше десяти лет, и, кроме фальшивого статуса возлюбленных, ничего не изменилось. Они всё так же топтались на месте. Как же это удручало!

Он поднял голову на второй этаж. В её комнате зажёгся свет. Он тихо вздохнул. Как же ему всё-таки укротить эту женщину?