Трудно угодить, трудно угодить!

Трудно угодить, трудно угодить!

Просто убравшись в малой переговорной, она, человек, который обычно даже в собственной комнате не убирается, подумала: кто бы мог подумать, что первая работа после выпуска будет заключаться в выполнении поручений для компании? Боже, это что, наказание для меня?

Только она вышла из малой переговорной, собираясь вернуться в комнату отдыха, чтобы изучить кофемашину, как услышала, как несколько человек кричат, требуя медовую воду, апельсиновый сок, зеленый чай, черный чай и какой-то Тегуаньинь.

Ладно, это ее работа. Записав все ручкой, она вернулась на свою «кухню», чтобы заняться делом.

Разнося чай и воду, она не забывала представляться каждому, и, наверное, все ее запомнили, во многом благодаря ее глазу.

Нет худа без добра, сегодня она по-настоящему это осознала.

Закончив с их заказами, она потянулась и немного присела на стуле.

Взгляд упал на кофемашину, и она вспомнила, что главное дело еще не сделано. Тут же достала телефон, чтобы изучить ее, но, взглянув на время, поняла, что его совсем нет.

От безысходности, под давлением времени, она на всех парах помчалась в кофейню внизу и заказала чашку свежемолотого черного кофе.

Свежемолотый кофе, конечно, дорогой, а главное, она не могла провести его по счету компании.

Чтобы Хоу Чэнхао ничего не заметил, она перелила кофе в чашку. Пусть считает, что это она его сделала.

Расставив чай и воду на всех местах, люди начали заходить по двое-трое. По привычке они быстро заняли свои места, и она, поняв намек, тут же выскользнула наружу.

В огромном офисном пространстве остались только несколько новых стажеров и она.

Но хотя они тоже стажеры, они занимаются своей специальностью, а она? Бегала, бегала и забежала в комнату отдыха. В университете ведь не было такой специальности!

Один из стажеров снова крикнул ей:

— Эй, из комнаты отдыха, налей мне воды!

Да, хоть они и стажеры, но она — из комнаты отдыха, а они — из отдела дизайна. У них есть право приказывать ей, а она может распоряжаться только собой.

В душе тихо текли две струйки слез.

— Здравствуйте, вот ваша вода, — почтительно подала она стакан с оставшейся медовой водой.

Тот сделал глоток и пожаловался:

— Мне нужна вода, минеральная вода! Что это ты мне дала?

— Простите, простите, я сейчас вам поменяю, поменяю.

В этот момент секретарша, Лили, снова позвала ее:

— Шаша, Шаша…

Эх, она даже не знала, что делать сначала: поменять ему воду или побежать к секретарше и спросить, что случилось?

— У меня есть минеральная вода, еще не открытая. Может, поменяемся? — красивая стажерка пришла ей на помощь.

Действительно, красивая и добрая! Она смотрела на нее с огромной благодарностью, а та понимающе улыбнулась ей и тихо сказала:

— Секретарша тебя зовет, иди быстрее.

Она тихо ответила: — Спасибо, — и на всех парах побежала к секретарше.

— Почему так медленно?

— Простите, у меня со слухом не очень, только сейчас услышала. Простите, правда, простите, — она снова соврала. Эх, с тех пор как она пришла в эту компанию, кажется, больше всего она говорит именно ложь.

Эх, как же быть?

В детстве мама часто говорила, что у врунишек нос вырастет. Повзрослев, она знала, что это неправда, но врать все равно нехорошо.

Она не может так больше. Человек должен жить честно и открыто. Сегодня вечером ей нужно вернуться домой и исправиться.

— Быстро возьми эти материалы и раздай, а потом стой в переговорной и уберись еще раз после окончания совещания.

— Угу, хорошо, сестра Лили.

Она тихонько открыла дверь и вошла, раздавая материалы по одному, стараясь не мешать совещанию.

В этот момент Хоу Чэнхао, уставший от разговоров, взял стоявшую рядом чашку, сделал глоток и тут же посмотрел на нее странным взглядом. Чувствуя себя виноватой, она тут же опустила голову, стараясь не обращать внимания.

К счастью, он потом продолжил говорить и не стал смущать ее перед всеми.

Она погладила свое маленькое сердечко, вздохнула с облегчением и тихо встала в углу.

Внезапно она поняла, что это тоже неплохая работа. И, кстати, она действительно увидела разницу между собой и ними.

Слушать их обсуждения было словно слушать лекцию профессора, причем живую лекцию.

Каждый раз, когда Хоу Чэнхао задавал вопрос, она мысленно отвечала сама себе. Если кто-то высказывал ее точку зрения и получал одобрение, она тоже радовалась, испытывая небольшое самодовольство.

В конце концов, она даже стала надеяться, что такие совещания будут проходить каждый день, чтобы она могла побольше узнать.

Совещание длилось полтора часа. Накал страстей нарастал, и никто не чувствовал усталости, включая Шашу.

Только когда оно наконец закончилось, они почувствовали усталость, потянулись и по одному организованно вышли.

Остались только Шаша, занятая уборкой, и Хоу Чэнхао, что-то записывающий.

— Директор, я почти закончила уборку. Если больше ничего не нужно, я пойду.

Ответа от него не последовало.

Ладно, наверное, он даже не удостоит ответом на такой вопрос. Лучше тихонько уйти, чтобы он не спросил, почему кофе на вкус другой?

— Подожди.

Все-таки этого было не избежать.

— Директор, что-то еще?

— Лили тебе не сказала?

Она была в полном замешательстве. Что еще она должна была знать?

— Директор, я что-то упустила?

— Надеюсь, такая ошибка будет только один раз, — он указал на чашку кофе и собрался выйти, ничего не объясняя.

Она тут же признала свою ошибку:

— Простите, директор, я не умею пользоваться кофемашиной, поэтому купила его внизу. Но этот кофе очень дорогой, думаю, вкус должен быть примерно таким же?

Кофе — это просто кофе, разве не все они одинаковые? Неужели, выпив кофе, можно почувствовать вкус апельсинового сока?

По-моему, он просто капризничает. Но даже если он капризничает, почему страдает она?

— Видимо, Лили тебе действительно не сказала. В самом левом шкафу в комнате отдыха стоит целый набор посуды. Это мой личный.

Эх, почему он не сказал раньше? Оказывается, он разозлился не из-за кофе, а из-за чашки! Зря она сегодня столько врала, все из-за нечистой совести.

Впрочем, он и правда слишком манерный. Всего лишь директор, а живет такой привередливой капиталистической жизнью?

Трудно угодить, трудно угодить!