Су Нуаньнуань редко бывала дома. После того, как ее отец, Су Чжэньдун, женился на другой женщине, дом перестал быть для нее домом.
Но иногда ей приходилось возвращаться — например, когда заканчивались деньги на лечение старшего брата.
Из больницы пришло последнее уведомление: если не оплатить лечение, Тун Жобэя отключат от аппаратов жизнеобеспечения.
У Су Нуаньнуань не было другого выбора, кроме как обратиться за помощью домой.
Переступив порог, она услышала звуки веселья. Оказалось, сегодня ее сводная сестра, Су Юйхань, вернулась из-за границы, и в ее честь устроили вечеринку.
Нуаньнуань, в своих пожелтевших от стирки кедах, неловко застыла в дверях.
Теплая и радостная атмосфера в доме мгновенно испарилась с ее появлением. Все замолчали, и пять или шесть пар глаз уставились на нее. Нуаньнуань почувствовала, как по спине пробежал холодок.
— Ой, посмотрите, кто пожаловал! Неужели это наша вторая мисс? — Бай Юнцзи, мачеха Нуаньнуань, с отвращением бросила тарелку с закусками на стол и презрительно посмотрела на нее.
Су Нуаньнуань застыла на месте, не зная, войти или уйти.
— Нуаньнуань, ты вернулась? Почему стоишь в дверях? — Су Юйхань с усмешкой посмотрела на нее. — Входи. Опять за деньгами пришла? Твой братец еще жив?
Язвительные слова Юйхань больно ранили Нуаньнуань. Она постаралась взять себя в руки и вошла в дом. — Папа, я вернулась.
Су Чжэньдун не стал защищать дочь от нападок жены и падчерицы. Он лишь коротко кивнул, не поднимая головы.
— Можешь помыть руки и присоединиться к нам.
Су Юйхань с грохотом бросила палочки на стол. — Папа, сегодня вечером ко мне придут друзья. Ты только посмотри на нее! Она же позорит нашу семью! Как я могу позволить ей сидеть с нами за одним столом? Она же распугает всех моих друзей!
— Именно, Чжэньдун. Господин Оу — важная персона. Пусть она не попадается ему на глаза, — сказала Бай Юнцзи, с отвращением глядя на жалкий вид Нуаньнуань. Она не хотела, чтобы ее дочь страдала из-за присутствия этой неудачницы.
— Юйхань, иди переоденься. Господин Оу скоро будет здесь. Тебе нужно хорошо выглядеть, — Бай Юнцзи успокаивающе погладила дочь по руке и отправила ее наверх. С Нуаньнуань она разберется сама.
— Тьфу! Один ее вид портит мне аппетит! Какая же она надоедливая! — Су Юйхань бросила злобный взгляд на Нуаньнуань и вышла из комнаты.
Нуаньнуань, закусив губу, посмотрела на единственного человека в этой комнате, с которым ее связывали кровные узы.
— Папа, я не буду ужинать. Мне нужно… У моего брата закончились лекарства. Не мог бы ты… — Если бы не лечение брата, стала бы она терпеть эти унижения? Они упрекают ее в бедности, но кто довел ее до такого состояния?
После смерти матери, которую они довели своими издевательствами, ее положение в семье резко ухудшилось. Из любимой дочери она превратилась в обузу.
Они смеют упрекать ее в бедности? А сами они чем лучше?
Су Чжэньдун чувствовал себя виноватым перед дочерью, но в присутствии жены и падчерицы он лишь продолжал молча есть. — В последнее время у компании проблемы. Нуаньнуань, ты же знаешь, у меня сейчас нет столько денег. Может, попросишь больницу подождать?
Он что, серьезно? Попросить больницу подождать? Разве больница станет слушать какую-то девчонку?
— Нуаньнуань, деньги твоего отца не с неба падают. Твой брат — это бездонная бочка. Сколько в него ни лей, все равно мало. Он уже все наши сбережения съел.
— Но… папа, хотя бы несколько тысяч… Если мы не заплатим, брату прекратят лечение, — взмолилась Нуаньнуань.
— Несколько тысяч? Ты думаешь, деньги так легко достаются? Несколько тысяч туда, несколько тысяч сюда… У нас нет денег! — Бай Юнцзи, услышав, что Нуаньнуань не отступает, повысила голос, опасаясь, что муж все-таки смягчится. — Нет денег, и все! Убирайся отсюда!
Она позвала служанку, чтобы та выставила Нуаньнуань за дверь.
— Вторая мисс, вам лучше уйти, — сказала служанка. Хоть Нуаньнуань и была в немилости, она все же оставалась дочерью хозяина дома.
— Папа, умоляю тебя, помоги моему брату! Без денег его не будут лечить! Папа, прошу тебя…
— Вы что, глухие? Вышвырните ее отсюда! Не портите мне настроение!
Видя гнев жены, Су Чжэньдун не посмел заступиться за дочь. — Нуаньнуань, иди домой. Сегодня у нас гости, не устраивай здесь сцен.
Именно эту картину увидел Оу Хаотянь, приехав в дом Су. Несколько дородных служанок вытаскивали кого-то из дома и грубо бросили на землю.
Его взгляд упал на съежившуюся фигурку, дрожащую от холода в снегу.
— Папа, умоляю, спаси моего брата…
Почему этот голос показался ему таким знакомым? Проходя мимо, Оу Хаотянь замер и обернулся.
— Су Нуаньнуань?! — неуверенно произнес он ее имя.
Нуаньнуань вздрогнула. Как же холодно! Этот голос был холоднее, чем снег под ногами.
Она подняла голову. Глаза ее были полны слез. Оу Хаотянь стоял прямо перед ней, и взгляд его был как у хищника.
Он молчал, но от него исходила аура власти, словно он был правителем мира.
Нуаньнуань смотрела на него снизу вверх. Это же тот самый дядя! Что он здесь делает?
Не раздумывая, она вскочила на ноги, не желая, чтобы он видел ее в таком жалком состоянии, и бросилась бежать.
— Думаешь, убежишь?!
Оу Хаотянь подумал, что, должно быть, забыл посмотреть в календарь, прежде чем выйти из дома. Как он мог встретить эту девчонку трижды за три дня, и каждый раз она плакала! Почему она так любит плакать?
Через несколько шагов сильная рука схватила ее. Нуаньнуань поскользнулась и повисла у него на шее. Оу Хаотянь подхватил ее на руки.
— Зачем ты убегаешь? Я что, собираюсь тебя съесть? — сердито спросил он.
— Нет, дядя… Я… я еще не вернула вам долг… Я обязательно верну…
Так вот почему она убежала! Она подумала, что он пришел требовать деньги.
— А если ты назовешь меня по-другому, я, может быть, и прощу тебе долг. Как тебе такое предложение?
— Как мне вас называть?
Оу Хаотянь чуть не позеленел от злости. Неужели он выглядит таким старым?
— Не называй меня дядей! Придумай что-нибудь получше! — прищурившись, он процедил сквозь зубы. Он и правда такой старый? Если она еще раз назовет его так, он ее точно придушит.
Су Нуаньнуань, заливаясь слезами, посмотрела на него. Наконец, под его пристальным взглядом, она тихо произнесла: — Дядюшка…
(Нет комментариев)
|
|
|
|