Глава 17

Глава 17

Шэнь Лин и Тан Юэ встретились впервые за три года, и им было о чём поговорить. Они отправились в комнату Шэнь Лина, а Шэнь Хай тактично вышел приготовить чай.

Когда все трое уселись, Тан Юэ первым спросил:

— Ну, как твоё путешествие? Что нового узнал?

— Мир огромен, и в нём столько всего! То, что я увидел и услышал в пути, оказалось полезнее сотни прочитанных книг, — с чувством ответил Шэнь Лин.

Тан Юэ согласно кивнул.

— Это точно. За три года в Академии Хунлу я понял, что всегда найдётся кто-то лучше тебя. Раньше, учась в Столице, я считал себя весьма знающим, но если бы не эта поездка, так и остался бы лягушкой на дне колодца.

Видя, что Шэнь Лин молчит, он усмехнулся:

— Твои родители отпустили тебя в такое дальнее путешествие. Похоже, ты совершенно уверен в успехе на осенних экзаменах.

Шэнь Лин сбежал из дома тайно, и семья Шэнь не стала это афишировать, сообщив всем, что второй молодой господин отправился путешествовать. Поэтому в Столице никто не знал правды.

Услышав слова друга, Шэнь Лин слегка нахмурился.

Он никогда не любил серьёзные книги и читал их только для того, чтобы угодить родителям. Хотя он не прилагал особых усилий к учёбе, на экзаменах ему всегда удавалось набрать проходной балл. Учителя, видя его работы, надували щёки, как рыбы-фугу: большая часть ответов была верной, но ни одну работу он не доводил до конца.

Шэнь Лин был остроумным, обладал изысканными манерами и щедростью, поэтому желающих подружиться с ним выстраивалась целая очередь.

Однако по-настоящему близких друзей у него было немного, и Тан Юэ был одним из них.

Тан Юэ, в отличие от Шэнь Лина, учился хорошо. Он восхищался умом друга, но сожалел, что тот не любит книги.

Несмотря на это, они отлично ладили, и Тан Юэ с интересом относился к странным исследованиям Шэнь Лина. Они часто проводили время вместе, что-то изучая.

Шэнь Лин дружил с Тан Юэ, во-первых, из-за общих интересов, а во-вторых, потому что тот, в отличие от родителей Шэнь Лина, никогда не уговаривал его учиться.

Шэнь Лин думал, что за три года Тан Юэ не изменился, но теперь видел, что это не совсем так.

Заметив, что Шэнь Лин молча вертит в руках чашку, Тан Юэ понял, что задел его за живое. Неужели за три года Шэнь Лин так и не полюбил учёбу?

Тан Фэйфэй тоже знала характер Шэнь Лина. Почувствовав неловкость между братом и другом, она вмешалась:

— Брат, ты три года учился и всё никак не насытишься? Только встретились, а ты уже загрузил брата Шэнь Лина разговорами об учёбе. Как не стыдно! А я хотела, чтобы брат Шэнь Лин рассказал мне о своих приключениях в дороге, — она надула губки, глядя на Тан Юэ.

— Понял, понял, проказница, — Тан Юэ беспомощно покачал головой, увидев умоляющий взгляд сестры. — Что ж, тогда просим господина Шэнь просветить нас.

Шэнь Лин немного расслабился и с воодушевлением начал:

— В начале путешествия я несколько дней ехал на север. В Хаэре самый вкусный жареный ягнёнок целиком — хрустящий снаружи и нежный внутри, и почти без запаха. Молоко там пьют парное, только что из-под коровы, но мне вкус не очень понравился, слишком сильный…

Шэнь Лин был прекрасным рассказчиком. Он говорил так увлечённо, что Тан Юэ и Тан Фэйфэй, которые сначала просто хотели сгладить неловкость, постепенно заслушались. В его рассказах они словно сами видели ароматного жареного ягнёнка, дыни размером с арбуз, разноцветные камни…

Шэнь Лин рассказал много историй из своего путешествия, разумеется, умолчав о некоторых неприятностях, случившихся с ним позже.

Он так увлёкся рассказом, что только закончив, почувствовал сухость во рту. Тан Фэйфэй заботливо налила ему чашку воды.

Тан Юэ и Тан Фэйфэй слушали с неослабевающим интересом, и им стало очень любопытно, кто же такая эта «Паньпань», которую Шэнь Лин так часто упоминал.

Тан Фэйфэй нахмурилась и спросила:

— Брат Шэнь Лин, кто такая Паньпань? — Интуиция подсказывала ей, что «Паньпань» — это девушка, и это ей очень не нравилось.

— Я подвернул ногу в горах, а Паньпань проходила мимо и помогла мне. По совпадению, она тоже направлялась в Столицу, так что мы пошли вместе, — ответил Шэнь Лин, промочив горло.

— Раз она путешествует с тобой, значит, Паньпань — красивая девушка? — поддразнил его Тан Юэ.

Он знал, что Шэнь Лин ценит красоту и чистоту, и случайный человек не смог бы стать его попутчиком.

Шэнь Лин улыбнулся и промолчал. Он не собирался рассказывать им о своих отношениях с Паньпань. Достаточно того, что он сам знает, как она хороша.

Увидев, что Шэнь Лин не возражает, Тан Фэйфэй почувствовала укол ревности.

Однако, судя по словам брата Шэнь Лина, эта Паньпань была всего лишь деревенской девушкой. Насколько красивой она могла быть? Эта мысль немного успокоила её.

— А где же эта Паньпань, о которой ты говоришь? — спросил Тан Юэ. Чем больше Шэнь Лин молчал, тем сильнее разгоралось его любопытство.

— Она впервые на лодке, ей нехорошо, сейчас отдыхает в своей комнате, — ответил Шэнь Лин. «Интересно, ей уже лучше?» — он немного волновался. Посмотрев на солнце, которое поднималось всё выше, он прикинул, что уже полдень, и повернулся к Шэнь Хаю. — Сходи на кухню, свари каши и отнеси в комнату Паньпань, посмотри, проснулась ли она.

Шэнь Хай уже собрался идти, как услышал наставление господина:

— Хотя нет, пусть лучше повар сварит, а ты проследи. Каша не должна быть густой. И принеси тарелочку сушёной редьки, но немного. Если Паньпань всё ещё плохо, сходи за лекарством.

Отвергнутый Шэнь Хай мог лишь утешать себя тем, что его господин научился заботиться о людях. Поистине, на каждого найдётся своя управа.

Шэнь Хай знал, что его господин влюблён в госпожу Паньпань, поэтому не удивился. А вот Тан Юэ и Тан Фэйфэй были поражены.

В их глазах Шэнь Лин был человеком, который, даже заболев, будет мучить других. А теперь он проявлял заботу, причём очень внимательно. Тан Юэ понял, что у его сестры нет никаких шансов.

Тан Фэйфэй пристально смотрела на Шэнь Лина, пытаясь понять, что у него на уме. Она не верила, что он действительно влюблён в эту Паньпань.

«Брат Шэнь Лин благодарен ей за помощь, вот почему он так хорошо к ней относится. Эта деревенская девчонка помогла ему, поэтому он так заботится о ней», — отчаянно убеждала себя Тан Фэйфэй.

Но даже она сама не очень верила в это оправдание.

— Уже поздно, давайте пообедаем. Говорят, в «Среди Вод и Облаков» отлично готовят рыбу с тофу, бульон очень вкусный, — сказал Тан Юэ, видя, что Тан Фэйфэй вот-вот закусит губу до крови. Он боялся, что она потеряет контроль над собой, и решил сменить тему.

— Да, рыба с тофу у них действительно отменная, бульон густой и ароматный. «Будда прыгает через стену» и окунь на пару тоже неплохи, — добавил Шэнь Лин, рекомендуя ещё два блюда.

В «Среди Вод и Облаков» блюда подавали так же быстро, как и всегда. Однако за столом у каждого были свои мысли, и никто толком не поел, оставив почти нетронутыми изысканные кушанья.

Шэнь Лин беспокоился о Паньпань. «Если её всё ещё укачивает, придётся сойти на берег и продолжить путь по суше», — размышлял он.

Тан Юэ переживал за Тан Фэйфэй. Сколько раз он ей говорил, но она ни слова не слушала. «Теперь-то она, наверное, успокоится», — думал он.

Но Тан Юэ плохо знал свою сестру. Пока Тан Фэйфэй не услышит от самого Шэнь Лина признание, она не сдастся.

И даже если брат Шэнь Лин влюблён в эту девчонку, не факт, что у неё хватит способностей войти в семью Шэнь.

После обеда Тан Юэ поспешил увести Тан Фэйфэй.

Видя, что сестра идёт следом с недовольным лицом, Тан Юэ замедлил шаг, положил руку ей на плечо и попытался образумить:

— Фэйфэй, пойми же, ты Шэнь Лину совершенно не интересна. С самого детства о нём всегда заботились другие, я никогда не видел, чтобы он о ком-то заботился. Очевидно, эта девушка для него особенная. Тебе лучше поскорее выбросить его из головы. В Столице полно достойных молодых людей.

Тан Фэйфэй сбросила руку Тан Юэ и сердито сказала:

— Брат, что за ерунду ты несёшь! Не буду я с тобой разговаривать, я возвращаюсь в свою комнату! — С этими словами она свернула к своей двери и с громким стуком захлопнула её.

Видя, что она по-прежнему упорствует, Тан Юэ понял, что она не успокоится, пока не набьёт себе шишек. Он вздохнул и вошёл в соседнюю комнату.

Паньпань выпила принесённую Шэнь Хаем кашу и снова уснула. Проснувшись, она почувствовала лёгкость во всём теле, голова больше не кружилась, и тошнота прошла.

Выйдя из комнаты, она обнаружила, что лодка уже давно покинула уезд Тан и плыла по широкой реке Нефритовой Воды.

Глядя вдаль с палубы, Паньпань могла разглядеть высокие здания на берегу. Широкая водная гладь была спокойной. Кроме их большой лодки, вдалеке виднелось несколько рыбацких лодок.

Вода в реке Нефритовой Воды текла на север, подгоняемая ветром. В лучах заходящего солнца она переливалась золотыми искрами.

Звук ударов кормового весла о воду доносился по ветру.

Паньпань облокотилась на перила, закрыла глаза и позволила ветру трепать её волосы. Она ощущала лёгкое покачивание лодки, и это было довольно приятно.

Вернувшись в свою комнату, Тан Юэ немного почитал, но от качки у него закружилась голова, и он вышел подышать свежим воздухом.

Он подошёл к комнате Шэнь Лина и увидел девушку, стоявшую у перил с закрытыми глазами. Он понаблюдал за ней некоторое время. Девушка не двигалась, словно спала.

Тан Юэ подумал, что она слепая, и подошёл спросить:

— Девушка, вам нужна помощь?

Паньпань, погружённая в свои ощущения, не услышала шагов. Внезапно раздавшийся мужской голос застал её врасплох. Она быстро открыла глаза и увидела слева от себя бледного юношу-книжника. Смутившись, она сказала:

— Всё в порядке, я просто задумалась, — и поспешно повернулась, чтобы уйти в свою комнату. Как неловко! Неужели он подумал, что она спала?

«Какие красивые глаза! Какие чистые глаза!» — Тан Юэ был поражён её внезапно открывшимся взглядом.

Глядя на закрывшуюся дверь, Тан Юэ с удивлением обнаружил, что эта девушка живёт по соседству с Шэнь Лином. Вспомнив её одежду, он подумал: «Неужели это та самая Паньпань, о которой говорил Шэнь Лин?»