Настоящая жизнь (3). Часть 2

Двери камер одна за другой оставались позади. Он даже чувствовал лёгкое дуновение ветерка в этом неподвижном, удушливом воздухе.

За углом кто-то шёл им навстречу. Она спряталась за его спиной, затем, неизвестно что достав из-за пазухи, бросила вперёд.

Внимание идущего тут же было привлечено. Он невольно наклонился, чтобы рассмотреть, что там блестит на земле.

Жемчуг или драгоценный камень?

Хотя она не издала ни звука, он почувствовал, как она усмехнулась про себя. Затем она взмыла в воздух и в тот самый миг, когда мужчина присел, пролетела прямо у него над головой.

Хуан Цянь отчётливо увидел макушку того человека. Не успев мысленно изумиться, он уже бесшумно приземлился и повернул за угол.

Оказавшись на пустыре в укромном уголке тюрьмы, она опустила его на землю:

— Уф, а ты тяжёлый. Ещё немного, и я бы умерла от усталости.

— Кто ты? — Хуан Цянь посмотрел на неё. В сердце зародился смутный трепет, словно истина, которую он так мучительно искал, вот-вот откроется.

Она посмотрела на него и медленно сняла вуаль.

— Это ты! — вырвалось у него. Такое прекрасное лицо.

— Да, это я.

Они стояли лицом к лицу.

Он отчётливо ощущал её мягкое дыхание.

Время шло, звёзды меняли своё положение. Осколки прошлого проносились между ними, то собираясь, то рассеиваясь. Он посмотрел ей в глаза, и сам не зная почему, с его губ сорвалось имя, которое он повторял бесчисленное количество раз.

— Сяо Ши, — тихо позвал он.

-------------------------------------------------------------

Они сели рядом.

Какое-то время оба не знали, с чего начать. Наконец, Хуан Цянь усмехнулся:

— Помнишь моего отца? Он был высоким, статным человеком. Даже в тот день, когда мы втроём поехали забирать Цзя Цзя, у меня было такое впечатление. Мать плакала так, что чуть не теряла сознание, а он всё так же шёл впереди, гордо и прямо неся урну с прахом.

— Но через несколько дней я нашёл его в кабинете, он съёжился на полу. Только тогда я с ужасом понял, что он давно уже стал стариком, сломленным непосильной ношей.

— Я разбирал его дневник. Последние несколько недель записи были очень хаотичными, местами почти бессвязными. Но я всё же смог разобрать, что он хотел сказать. Он считал, что смерть Цзя Цзя была странной, а объяснения, которые ему дали, — совершенно нелогичными.

— Главная причина была в том, что он побывал в комнате Цзя Цзя. Следы там указывали на то, что она ушла в спешке. Мы оба знали Цзя Цзя. Хотя она жила одна, но о любых важных событиях всегда звонила домой и сообщала. Например, о той вечеринке мы знали заранее.

— Если бы Цзя Цзя добровольно и спокойно отправилась на другую встречу, она бы обязательно нам сказала. Правда, Сяо Ши, не смотри, что Цзя Цзя иногда была вспыльчивой, она была очень послушным ребёнком.

Хуан Цянь задохнулся от подступивших рыданий и долго не мог продолжать.

Гань Цзян протянула руку и крепко сжала его ладонь.

— В общем, отцовская интуиция подсказывала ему, что Цзя Цзя погибла не так, как они говорили — будто бы она случайно пошла на вечеринку с какими-то солдатами и была убита. Почему только прах? Почему мы даже тела не видели? Ведь тогда говорили, что тела выносили одно за другим.

— Сяо Ши, я не могу этого понять. Слишком много вопросов в голове, я чувствовал, что схожу с ума. Тогда я поехал на базу требовать правды. Первые несколько раз они ещё были любезны, но потом, видимо, им это надоело, они хотели меня выгнать, даже угрожали проучить.

— На самом деле, тот Ли Имин был хорошим человеком. В тот день, увидев меня, он вздохнул, похлопал по плечу и сказал, чтобы я больше не спрашивал, что некоторые вещи лучше не знать. А в ту же ночь он погиб.

— Ты спрашиваешь, что случилось той ночью? Я правда не помню. Помню только, что много выпил, а потом потерял сознание. Очнулся уже в каком-то переулке. Что было дальше, ты знаешь — все говорили, что видели, как я сбил человека на машине.

— Сяо Ши, я не могу их простить. Из-за них моя мама умерла такой ужасной смертью, рядом не было ни одного человека, ни одного!

Слеза капнула в лунном свете. Хуан Цянь поднял голову и увидел, что Гань Цзян плачет.

Он вытер её слёзы:

— Не плачь. Слезами горю не поможешь.

Он не заметил, что его собственный голос, полный глубочайшей скорби и боли, ранил сердце сильнее любых слёз.

— Тогда почему ты не веришь, что это я убила? — дрожащим голосом спросила Гань Цзян.

— Не знаю. Может быть, интуиция. Я просто не мог смириться с мыслью, что ты — убийца Цзя Цзя, — он тихо усмехнулся.

— Точно так же, как сейчас, увидев твои глаза, я назвал твоё имя, хотя ты совершенно изменилась.

Гань Цзян верила.

Она не раз думала, узнает ли её И Ань, если она встретит его на небесах в этом облике.

Ответ был — да, узнает.

Она упрямо верила: если ты по-настоящему любил человека, то даже если его внешность изменится до неузнаваемости, ты всё равно услышишь отклик своей души.

— Сяо Ши, не думал, что твои способности действительно так велики, — Хуан Цянь пристально смотрел на неё, его взгляд был тёплым, без тени подозрения.

— Я и сама не знаю, почему отличаюсь от обычных людей, — с досадой сказала Гань Цзян.

Хуан Цянь мгновенно понял её страдания и обнял её за плечи:

— Не бойся. Быть собой — это лучшее.

Гань Цзян глубоко вздохнула:

— Сначала я найду людей, чтобы подать апелляцию по твоему делу, посмотрим, есть ли шанс на пересмотр. Если нет, я…

— Не думай об этом, — он разгадал её мысли и тут же прервал её. — Не думай о худшем исходе и тем более не думай идти на отчаянный риск.

— Обещай мне, — он крепко сжал её запястье.

Она смогла лишь кивнуть, пряча скатившиеся слёзы.

— Тогда отведи меня обратно, — сказал Хуан Цянь.

«Сяо Ши, не торопись. Мы будем мстить медленно, чтобы каждый из них умер ужасной смертью, без погребения», — поклялся он про себя, когда Гань Цзян снова взвалила его на спину.