Глава 7. Какая-то приторная песня

— Обожаю куриные крылышки в кисло-сладком соусе! Хотя врач и сказал, что ты скоро отправишься на небеса… Кстати, о небесах… Раз уж мне скоро туда, нужно есть как можно больше. Если не съем сейчас, потом уже не будет возможности, — Гао Сыдао не был из тех, кто жалуется на судьбу. Даже рак не мешал ему искать радость в мелочах.

— Оппа, что это за песня такая приторная? — Уровень китайского Чхве Хэны ограничивался фразами «ни хао», «цзай цзянь» и «ни чи лэ ма», поэтому она не понимала сложных текстов. Иначе бы ей снова стало грустно, и она бы тихонько плакала в сторонке.

— Это песня про мою любовь к куриным крылышкам, конечно, она приторная. — Куриные крылышки в соевом соусе из «Кёчхон Читкен» имели коричневатый оттенок и выглядели не так аппетитно, как золотистая хрустящая курочка из других заведений, но по вкусу и текстуре они были одними из лучших среди сетевых ресторанов. Гао Сыдао взял крылышко и откусил большой кусок.

Гао Сыдао считал, что корейские блюда, которыми так гордились местные, — например, «пхальдо ёри» (восемь провинциальных кухонь) или «ханджонсик» (традиционный корейский обед), — были довольно посредственными. А вот жареная курица, адаптированная из американских куриных наггетсов, ему очень нравилась.

Китайцы верят, что «ты то, что ты ешь». За пять лет жизни в Корее он съел столько курицы, что это должно было как-то сказаться на его… хм… мужской силе.

— После ужина пойдём гулять вдоль реки или дома видео посмотрим? — Они заказали один набор из четырёх ножек и четырёх крылышек, и ещё один — из целой курицы. По идее, каждому должно было хватить по набору, но Чхве Хэна съела только одну ножку, немного маринованной редьки и белой клубники, и на этом её ужин закончился.

Она злилась на ту женщину с фамилией Соль из-за своей хрупкой фигуры, которая так контрастировала с пышными формами незнакомки. Из-за своего маленького аппетита она никак не могла набрать вес и в свои двадцать с небольшим лет выглядела как школьница.

— Пойдём прогуляемся, заодно мусор вынесем. — Врач действительно говорил, что после наложения швов не стоит перенапрягаться, но Гао Сыдао никак не мог успокоиться. Он хотел пройтись, чтобы развеяться. К тому же, днём он уже столько находился, что пара лишних шагов погоды не сделают.

Хозяин дома был очень хорошим человеком. За пять лет он только один раз поднял арендную плату, а на праздники всегда приносил фрукты, сладости, а иногда даже немного денег.

Самое приятное было то, что он не только не брал плату за обслуживание, но и сам сортировал мусор, что отнимало много времени и сил.

Если выбрасываешь разбитое зеркало, нужно наклеить специальную наклейку для переработки, иначе коммунальные службы найдут виновного и выпишут штраф. Цена наклейки зависела от типа и размера мусора, но даже самая дешёвая стоила две тысячи вон.

Гао Сыдао и Чхве Хэна вместе спустили зеркало вниз и оставили его на площадке для сортировки мусора. Они написали хозяину сообщение, и тот вскоре спустился, чтобы забрать его.

Им, конечно, было немного неловко, но нужно было экономить каждую копейку. В конце концов, хозяин был к ним так добр только потому, что хотел, чтобы они жили здесь подольше и платили ему арендную плату.

— Оппа, ты всё ещё не хочешь рассказать об этом своей семье? — Насколько знала Чхве Хэна, он уже два дня не связывался с родными. Если бы он с ними поссорился, это было бы понятно, но он никогда не показывал, что у него есть какие-то проблемы с семьёй.

В прошлый раз, когда он разговаривал с родителями по телефону, она лежала рядом и играла в телефон. Хотя она и не понимала, о чём они говорят, было очевидно, что у них тёплые отношения.

— У меня сложная семейная ситуация. Даже если я позвоню, не факт, что смогу с ними связаться. Да и диагноз ещё не подтверждён. В районной больнице Анамдона сказали, что есть подозрение на злокачественную меланому. Подождём до завтра, пока не будут готовы результаты гистологии, — Гао Сыдао невольно вздохнул, думая о родителях.

Живя вместе, Чхве Хэна замечала много странностей в поведении своего парня. Например, он никогда не сорил деньгами, но носил дорогие часы A. Lange & Söhne со сплит-хронографом, в его шкафу лежало несколько курток Hermès, но он предпочитал носить футболки Shein… Она долгое время не решалась спросить, но сегодня не выдержала. — Оппа, расскажи, что у тебя за сложная ситуация такая, что ты даже родителям не можешь сообщить о своей болезни?

— Раньше у моей семьи были деньги. Родители владели довольно крупной компанией. Но пару лет назад они неудачно вложились в расширение бизнеса, какой-то предатель в сговоре с посторонними людьми устроил рейдерский захват, и они не только потеряли всё своё имущество, но и остались должны кучу денег. Родителям пришлось бежать. Сейчас они скрываются, то ли в США, то ли в Канаде. Поэтому я и говорю, что не уверен, что смогу с ними связаться. — Гао Сыдао не был материалистом. Все дорогие вещи, которые у него были, — подарки матери.

— Эх… Лечение, наверное, дорого стоит? — Чхве Хэна хотела помочь, но её семья была среднего достатка. Отец работал на небольшой руководящей должности в почтовом отделении, мать преподавала в школе. Они не были богатыми. — Может, мне на зимние каникулы не ехать в Тэгу, а остаться в Сеуле и подработать?

— Да брось, сколько ты заработаешь на подработке? Хватит только на пару курсов химиотерапии. Да и у меня меланома, неизвестно, доживу ли я до того момента, как ты получишь зарплату. — Любой, кто хоть немного знаком с биологией, знает, что самый большой орган человека — это не сердце, печень, селезёнка, желудок или почки, а кожа.

В отличие от рака внутренних органов, который можно лечить хирургическим путём, удаляя опухоль, или перекрывая доступ питательных веществ, злокачественная меланома развивается гораздо быстрее, и эффективных методов лечения пока не существует. — Эй, ну что ты опять плачешь? И так кожа да кости, а ещё больше исхудаешь.

— Ты же любишь девушек-«досок», разве тебе не нравится, когда я худая? — После этих слов Чхве Хэна расплакалась ещё сильнее. Женщины по своей природе более эмоциональны, чем мужчины, и любая мелочь может вызвать у них слёзы.

Хотя Гао Сыдао и не принял её предложение, он, конечно же, был тронут. Ему было почти тридцать, и он был более опытным в отношениях, чем молодые парни.

Большинство девушек в Китае, столкнувшись с перспективой ухаживать за умирающим мужчиной и оплачивать дорогостоящее лечение, скорее всего, спели бы ему «расстаёмся, ты найдёшь себе лучше», а не думали бы о подработке, чтобы помочь с медицинскими расходами.

Они гуляли вдоль притока Чхонгечхона около часа, прошли из Анамдона в Чегидон и вернулись домой только к часу ночи.

Гао Сыдао думал, что не сможет заснуть, ожидая приговора, словно заключённый, но, едва его голова коснулась подушки, он провалился в сон. Этот день был для него слишком долгим и изматывающим.

В пятницу утром у Чхве Хэны были занятия, и она рано ушла в университет. Гао Сыдао проснулся, когда выспался, взял сумку и поехал на кольцевом автобусе в больницу Корё.

Его встретила та же медсестра и проводила в тот же кабинет. — Извините, господин, что доставляем вам столько хлопот.

Заведующий отделением был по должности выше лечащего врача, поскольку у него были не только медицинские, но и административные обязанности. По обычному графику Пан Ёнджун принимал пациентов только один день в неделю. То, что он пришёл два дня подряд, явно было сделано специально для Гао Сыдао. Конечно, Гао Сыдао был благодарен ему, но ещё больше — своему научному руководителю, заместителю главврача Чану.

— Диагноз подтверждён. У вас рак, — Пан Ёнджун достал медицинское заключение и положил его на стол.

Возможно, Гао Сыдао так хорошо подготовился к этому моменту, что теперь, когда всё случилось, он был на удивление спокоен. Он взял со стола заключение и начал читать.

В корейских медицинских заключениях часто использовали китайские иероглифы наряду с корейским текстом, чтобы избежать недопонимания. Представьте, что вам в больнице выдают заключение, написанное пиньинем, и вы поймёте, почему они так делают.

— Эм… Здесь написано, что опухоль доброкачественная? — Гао Сыдао читал так внимательно, что не заметил улыбки на лице пожилого врача. Увидев заключение, он очень удивился. Гистологическое исследование показало хороший результат, но врач сказал, что у него рак. Может, это не меланома, а какой-то другой вид рака?

— Судя по результатам биопсии, родинки, которые у тебя начали расти, — это не злокачественные образования. У тебя «лень-рак». Результаты общих анализов показывают, что ты в состоянии субздоровья. Наверное, мало двигаешься? — Пан Ёнджун с трудом сдерживал смех. Он специально так сказал, чтобы проверить, насколько стрессоустойчив ученик его старого друга. И, судя по всему, тот был не робкого десятка. — Хотя результаты гистологии хорошие, МРТ и КТ всё равно нужно сделать. Случаи ошибочных диагнозов нередки.

Гао Сыдао тоже хотел улыбнуться, но, увидев своё отражение в окне со странным выражением лица, не смог этого сделать.

Тот тип, который назвался Гао Юйшуай, явно намекал ему на то, что эта внезапная «ошибка» в диагнозе неслучайна.

Неужели, чтобы жить дальше, ему действительно придётся убивать человека каждые сорок девять дней?

Пройдя обследование в отделении радиологии, Гао Сыдао нашёл врача-ординатора, который вчера брал у него образец ткани. Увидев шов, тот остолбенел. Обычно после наложения швов нужно не меньше пяти дней, чтобы их можно было снять, но рана Гао Сыдао полностью зажила.

Пришлось снять швы раньше времени. Косметические нити не рассасываются, и если бы они остались в тканях, началось бы воспаление.

— Похоже, мне придётся искать подработку. — Конечно, он был рад, что у него нет рака, но, думая, что ему осталось жить всего несколько месяцев, он потратил все деньги, отложенные на аренду. Теперь придётся пересмотреть свои планы на зимние каникулы.

Кроме того, он хотел разобраться в том, что случилось с тем мужчиной, который умер в ночь первого снега. Пока он не выяснит это, он не сможет успокоиться.