Уравнение дружбы

Урок математики начался с разъяснения новой темы. Учитель написал на доске название: «Рациональные уравнения и работа с дробями». Его спокойный голос эхом разносился по классу, пока он объяснял:

— Сегодня мы вспомним, как решать уравнения, содержащие дроби. Давайте начнём с простого примера.

Он повернулся к классу и, немного помедлив, обратился к Оцуке Хикару.

— Оцука, подойди к доске.

Оцука уверенно поднялся с места и подошёл. Учитель записал задачу на доске и, выждав пару секунд, сделал шаг в сторону, давая ученику пространство для работы.

— Попробуй решить эту задачу, — спокойно сказал он.

Оцука начал уверенно, но вскоре остановился, нахмурившись.

(x^2-4)/(x-2)

x=2

Он задумчиво посмотрел на дробь, а потом быстро дописал решение.

2^2-4/2-2=4-4/0=0/0

— Вот так... думаю, — пробормотал он.

Класс зашумел, а учитель мягко, но настойчиво поднял руку, призывая к тишине.

— Оцука, вспомни, как решали. Внимательно еще раз посмотри.

Оцука почесал затылок, стёр написанное и взялся за решение заново. Через несколько минут он справился, выполнив задание правильно.

x^2-4=(x-2)(x+2)

x^2-4/x-2=(x-2)(x+2)/x-2

(x-2)(x+2)/x-2=x+2

x+2

2+2=4

Ответ: 4

— Отлично, — кивнул учитель, сдерживая улыбку. — Всегда будь внимательным при решении любых задач, чтобы не прийти к путанице. Можешь сесть.

Оцука вернулся на место, а урок продолжился.

Учитель, вытерев доску от предыдущего примера, быстро написал новый. Этот раз пример выглядел немного сложнее, с двумя дробями и переменными. Учитель повернулся к классу, обводя всех взглядом.

— А теперь давайте решим следующую задачу. Такеда, выйди к доске.

Наоси Такеда поднялся со своего места с той же невозмутимой уверенностью, что всегда отличала его. Не торопясь, он направился к доске, взял мел и, прежде чем начать, аккуратно поправил очки, сдвинув их чуть выше на переносице. Затем он внимательно изучил написанный пример.

— Хорошо, — коротко произнёс он, начиная решать.

Сначала Такеда аккуратно преобразовал дроби, а затем выполнил действия шаг за шагом. Его движения были спокойными и точными, как будто он уже заранее продумал всё до мелочей. Несколько раз он делал паузу, проверяя написанное, а затем продолжал.

Класс наблюдал за процессом в тишине. Даже самые непоседливые ученики, казалось, были заворожены его методичностью. Наконец, завершив решение, Такеда обвёл ответ мелом и повернулся к учителю.

Тот окинул работу внимательным взглядом, кивнул и улыбнулся.

— Отлично. Чистая работа, логичная последовательность действий. Именно так и нужно подходить к математике — с концентрацией и вниманием. Садись, молодец.

Такеда спокойно вернулся на место, не показывая ни гордости, ни смущения. Класс же снова оживился, а учитель начал объяснять следующий этап темы.

Пока учитель рассказывал и записывал примеры на доске, Хандзо сосредоточенно делал пометки в тетради, но мысли его снова ускользнули — взгляд упал на окно, за которыми мерцали солнечные блики на листьях.

Вдруг послышался чей-то голос:

— Эй.

Он обернулся и встретил взгляд Масуды. Она протянула руку и попросила линейку. Хандзо на мгновение посмотрел с недоумением, затем достал из портфеля линейку и передал ей. Она улыбнулась и тихо поблагодарила.

Учитель продолжал методично объяснять материал и примеры, осторожно подчеркивая важные моменты. В классе воцарилась спокойная атмосфера — кто-то старательно переписывал в тетрадь, кто-то чуть слышно перешёптывался. Масуда аккуратно провела линейкой по бумаге, делая чертёж, не отвлекаясь от объяснений.

Спустя примерно пятьдесят минут после начала урока раздался звонок на перемену. Часть учеников уже поспешила покинуть класс, разговаривая и смеясь, а другая осталась за своими столами, обсуждая что-то тихо и оживлённо. Масуда вернула линейку Хандзо, ещё раз поблагодарив его. Он коротко ответил «ага» и убрал линейку в портфель, после чего опустил голову на руки, лежащие на парте.

В этот момент к его соседу спереди, Такеде, подошёл тот самый Хикару Оцука — блондин с аккуратным хвостом и челкой, который всегда выделялся среди одноклассников. Его янтарные глаза светились уверенностью, а внешность не оставляла сомнений — он был одним из самых заметных красавцев в классе. Лёгкая улыбка играла на его губах, когда он завёл разговор с Такедой, словно приглашая к чему-то важному. Они были друзьями. Не просто друзьями, а лучшими друзьями.

— Эй, дружище, не занят сильно?

— Нет. Что-то случилось?

— Да вот хочется с тобой обсудить одну тему, как раз связана с математикой, думаю, ты не будешь против.

— Неужели тебя что-то заинтересовало в математике? Ну, выкладывай.

— Хорошо. Как при умножении сто на ноль получается не сто, а ноль? Если я переложу 100 яблок из бочки А в пустую бочку Б, у меня не пропадут яблоки все разом.

— Ну ты даёшь, гуманитарий. Смотри сюда.

Такеда достал две купюры по тысяче иен.

— У тебя значит тысяча иен. Два раза по тысяче иен это две тысячи иен. Один раз по тысяче иен это тысяча иен. Ноль раз по тысяче иен это ноль иен. Теперь понял?

— Ясно. Не продолжай. Ты просто упрямый осёл, который не в состоянии гибко мыслить. Специально для тебя: у тебя 100 яблок, взяв каждое яблоко по 0 раз у тебя не будет 0 яблок. У тебя как была сотня, так и останется.

— Зачем ты их берёшь, дура? Их умножать надо! А исходя из твоей тупой гуманитарной логики выходит, что, взяв каждое из 100 яблок по два раза ты получишь 200? Нет, дебил, у тебя как было 100 сгнивших кислых яблок, так и останется.

— Ты себя слышишь? Если я из своей корзинки, где у меня 100 яблок вместо одного яблока буду брать сразу 2, то у меня будет 200 яблок. Умножение — это гипотетическое действие, оно используется как «А вот что, если…» Так вот, с умножением на 2 все логично, а вот умножение на ноль почему-то не то же самое, что и умножить на один. Почему? Да потому что у ученых ошибка в расчетах!

— Ты тупой козёл, Оцука. Если ты, гнида гуманитарная, будешь брать по 2 яблока из корзины, где 100 вонючих яблок, и перекладывать в другую корзину, то по итогу ты сможешь переложить только 100, мать твою, яблок, потому что у тебя, шакал гашенный, дырявый лимит в сто яблок и ты не можешь создавать новые только касанием своих продроченных рук, как доктор Манхеттен. Ноль — это не «взять», это «не делать ничего». Вот и весь ответ.

В этот момент к ним подошли двое одноклассников. Первый, Кадзуо Фудзивара, — худой парень с коричневыми волосами, уложенными в аккуратные шторки, карими глазами и дружелюбной улыбкой. Он был самым низким парнем в классе, но излучал такую энергию, что его рост вовсе не казался недостатком. Рядом с ним стоял Рюта Казама — высокий, мускулистый парень с ярко-красной стильной прической и алыми глазами, сразу привлекающими внимание. Он был выше всех в классе и, похоже, осознавал это, но держался спокойно.

— Опять спорите? — весело спросил Фудзивара, наклонив голову и усмехнувшись. — Что на этот раз?

— Да уж, шум у вас тут не на шутку, — добавил Казама, скрестив руки на широкой груди. Его голос звучал спокойно, но взгляд с лёгкой улыбкой выражал искренний интерес.

Такеда и Оцука переглянулись, словно обсуждая без слов, стоит ли втягивать этих двоих в свой спор.

— Ладно, оставим математику математикам, а яблоки — шинигами, — наконец заявил Оцука, махнув рукой, как бы подводя черту под разговором.

— Ну, по крайней мере я надеюсь, что ты понял, — сказал Такеда, сдержанно улыбаясь.

— Конечно понял! — фыркнул Оцука, а затем посмотрел на подошедших. — И вообще, вы что, решили проверить, не начали ли мы тут драться?

— Ну, по голосам показалось, что вот-вот в ход пойдут не только слова, — подмигнул Фудзивара, засунув руки в карманы. — Вот и подумали, а вдруг нужна поддержка.

— И ещё просто стало интересно, — добавил Казама, прислонившись рукой к парте. — Вы такие разные, а всё равно как будто постоянно пересекаетесь.

— Разные? — переспросил Оцука, удивлённо подняв брови. — Да мы с Такедой лучшие друзья, почти братья. Разве нет, дружище?

Такеда только кивнул, не отрываясь от книги, которую начал читать, когда спор закончился.

— Ну вот, — сказал Оцука, победно разводя руками. — Видите? Мы дополняем друг друга, как Инь и Ян.

— Интересное наблюдение, — протянул Фудзивара, прищурившись. — А что насчёт того, чтобы занять время до следующего урока?

— В смысле? — прищурился Оцука.

— Да просто, — ответил Фудзивара, доставая из кармана колоду карт. — Может, партию сыграем?

— Или, если вы такие умные, — добавил Казама, — попытаетесь меня обыграть в шахматы?

Оцука посмотрел на карты, затем на Такеду, а потом на шахматы.

— Ну, карты мне ближе. А ты как, Такеда?

— Предпочту шахматы, — ответил тот, спокойно закрывая книгу.

После этого Оцука и Фудзивара пересели к одному из столов, раскладывая карты для новой партии, а Казама и Такеда начали расставлять фигуры на шахматной доске, углубляясь в свои игры.