Глава 1 (Часть 1)

Двадцатилетняя Юань Цзимэй встречала свою смерть с поразительным спокойствием. Врождённый порок сердца с самого начала исключил её из круга наследников семьи.

Родители, узнав о её проблеме со здоровьем, уже на следующий год родили ей младшего брата, а на неё саму почти не обращали внимания.

Однако во многих отношениях Юань Цзимэй считала, что живёт совсем неплохо. Ей не приходилось беспокоиться о еде и питье, семья была достаточно богата, чтобы содержать её до самой смерти. По сравнению с большинством людей, её жизнь была вполне сносной.

Лучшие врачи, приглашённые из-за границы, говорили, что она не доживёт до совершеннолетия. Юань Цзимэй всегда считала, что смогла дотянуть до двадцати лет только благодаря своему оптимизму.

Прожила на два года дольше — как ни крути, это её выигрыш. С этой мыслью Юань Цзимэй закрыла глаза.

Единственным сожалением было то, что она не попрощалась с *тем* человеком.

Юань Цзимэй не знала, что после того, как она закрыла глаза, в комнату вошёл высокий мужчина. Он спокойно посмотрел на её тело, казавшееся просто спящим, наклонился и коснулся губами её ещё тёплого лба.

————

— Цзимэй!

— Цзимэй!

— Доченька!

— Младшая сестра!

Юань Цзимэй нахмурилась, чувствуя головную боль. Семья Юань кичилась своим статусом великого рода и потому превыше всего ставила правила. Говорить не слишком громко было самым основным из них, но помимо этого существовала ещё целая куча предписаний. Юань Цзимэй втайне всегда ворчала, что эти правила давно устарели.

Так когда же в семье Юань появилось столько «невоспитанных» людей, которые шумели так, что ей даже умереть спокойно не давали?

Хотя, постойте, разве она уже не умерла?

Юань Цзимэй наконец осознала, что что-то не так. С трудом разлепив веки, она увидела толпу людей в развевающихся одеждах, окруживших её. Выражения их лиц были разными, но в основном выражали беспокойство.

— Папа, мама, дядя-наставник, старшие братья и сёстры, что вы делаете?

Тут Юань Цзимэй вспомнила. Она — Юань Цзимэй из мира культивации. Секта Цанъюэ только что пережила вторжение Заморских демонов. Все культиваторы секты уровня Зарождающейся души и выше отправились помогать в места наиболее сильного вторжения. Никто не ожидал, что демоны проберутся в саму секту Цанъюэ и застанут их врасплох. Чтобы активировать великий защитный массив секты, она влила в него всю свою духовную силу, а потом потеряла сознание.

— С сектой сейчас всё в порядке? — спросила Юань Цзимэй о том, что волновало её больше всего.

— Всё в порядке, всё в порядке! И Заморских демонов всех прогнали, — поспешно ответил её родной отец и по совместительству глава секты Цанъюэ, Юань Су. Его жена, Чжу Си, которой не удалось первой заговорить с дочерью, даже наградила его недовольным взглядом.

— Хорошо, что всё в порядке. Все целы?

— Все целы, — снова первым ответил Юань Су. Чжу Си, наконец не выдержав, оттащила его назад и с улыбкой посмотрела на свою дочь: — Цзимэй, ты только очнулась, не думай пока об этом. Ты сама-то в порядке?

Юань Цзимэй чувствовала боль во всём теле и никак не могла покривить душой, сказав, что всё хорошо. Поэтому она лишь покачала головой: — Мне кажется, с моим телом что-то странное.

При этих словах лица присутствующих стали немного нерешительными, а глаза Чжу Си медленно покраснели.

— Дядя-наставник Сюань Чжи, что со мной? — Юань Цзимэй посмотрела на мужчину средних лет, стоявшего чуть позади, и в её сердце зародилось смутное подозрение. Кажется, она где-то уже видела этот сюжет?

Даос Сюань Чжи был всё же более спокоен. Он ровным тоном произнёс: — Из-за истощения духовной силы твоё духовное море разрушено. Ты больше не сможешь культивировать.

Эти слова прозвучали как приговор. Юань Цзимэй ещё не успела никак отреагировать, а Чжу Си уже громко разрыдалась. Юань Су обнял её, осторожно утешая, но и его глаза давно покраснели.

Позади стояли ещё несколько знакомых Юань Цзимэй старших братьев и сестёр-учеников, все с покрасневшими глазами, с тревогой смотревшие на неё.

Юань Цзимэй показалось, что её нынешнее состояние довольно странное. Она растянула губы в улыбке: — Мама, чего ты плачешь? Я ведь ещё даже не расстроилась!

— Я плачу от жалости к своему дитя! — всхлипывая, ответила Чжу Си.

Юань Цзимэй с беспомощной улыбкой покачала головой: — Папа, отведи маму и успокой её, пожалуйста. И вы, старшие братья, сёстры, дяди-наставники, тоже возвращайтесь пока, — она бросила многозначительный взгляд на Юань Су.

— Хорошо, Цзимэй только очнулась, пусть немного отдохнёт одна, — Юань Су немедленно понял намёк дочери и, обнимая Чжу Си, принялся её уговаривать.

Чжу Си, очевидно, тоже понимала, что её состояние может повлиять на дочь. Неохотно она позволила Юань Су увести себя, так и не сказав ни слова отказа.

— Цзимэй… — уходя, люди то и дело оборачивались, глядя на неё.

Юань Цзимэй с улыбкой покачала головой: — Я правда в порядке, возвращайтесь!

Окружающие решили, что она лишь притворяется сильной, и от этого им стало ещё тяжелее на душе. Но они понимали, что ей нужно побыть одной, поэтому неохотно разошлись, не забыв на прощание напомнить: — Хорошенько отдохни, мы навестим тебя завтра.

«Вы там себе напридумывали чего-то странного, да?!» — мысленно возмутилась Юань Цзимэй.

Только когда все ушли, Юань Цзимэй села на кровати и задумалась. Она действительно была Юань Цзимэй из мира культивации, но, похоже, она также была и Юань Цзимэй из нашего мира. Те двадцать лет жизни не были выдумкой, к тому же она помнила, что вроде бы читала эту новеллу?

Точно, она оказалась персонажем новеллы, причём второстепенным пушечным мясом. Пожертвовала своим духовным морем ради защиты секты, потеряла возможность культивировать и теперь ей осталось жить всего двести лет.

Двести лет!!!

Двадцатилетний опыт из нашего мира подсказывал Юань Цзимэй, что в том мире, где большинство людей жили всего несколько десятков лет, прожить двести лет — это просто огромная удача!

Юань Цзимэй чувствовала себя именно Юань Цзимэй из мира культивации, потому что ясно помнила всю свою жизнь с детства. По сравнению с этим, двадцать лет в нашем мире казались сном. Она не помнила большинства деталей, только то, что читала эту новеллу.

Но она не могла объяснить, почему попала в наш мир, или почему ей приснился наш мир, и почему она запомнила именно ту новеллу. Может, это небеса сжалились над ней и послали ей предупреждение?

Юань Цзимэй теперь и сама не могла разобраться, какой из Юань Цзимэй она является. Впрочем, как в притче о Чжуан-цзы, которому приснилось, что он бабочка: кто знает, это ему снилась бабочка, или бабочке снилось, что она — это он?

Юань Цзимэй перестала зацикливаться на этом, решив, что нынешнее положение дел просто превосходно. Как ни посмотри, прожить двести лет — это хорошо, тем более что сейчас она была полна сил и совершенно здорова!