Глава 8. Изнеженный молодой господин

Глава 8. Изнеженный молодой господин

— Госпожа, вы так добры, так заботитесь обо мне! — Глаза мужчины формы цветка персика наполнились трогательностью.

— Да уж, — Линь Хуайи с трудом подавила желание разразиться руганью и выдавила улыбку. — Так может, ты уже уберешься поскорее?

Он здесь только мешал ей!

Линь Хуайи не знала, за какие грехи ей достался мужчина с совместимостью в девяносто девять процентов, да еще и такой.

— Конечно, нет, — улыбка мужчины внезапно исчезла. Вместо того чтобы уйти, он шагнул ближе к ней и серьезно сказал: — Хотя я не знаю, каким я был раньше, но сейчас я не могу смотреть, как моя спасительница попадает в беду у меня на глазах.

Линь Хуайи нахмурилась. Только она собралась что-то сказать, как мужчина наклонился, подхватил ее под колени и поднял на руки!

Все слова застряли у нее в горле. Линь Хуайи уставилась на его кадык, оказавшийся прямо перед ее глазами, и потеряла дар речи.

За две свои жизни ее впервые несли на руках как принцессу!

Горячая грудь плотно прижималась к ее телу, словно хотела расплавить ее и вобрать в себя.

Линь Хуайи неловко пошевелилась, но стоило ей это сделать, как руки, державшие ее, сжались крепче, надежно удерживая ее в тесном пространстве.

— Не двигайся, — голос мужчины уже не был таким ясным, как раньше, в нем появились глухие нотки, но самолюбование в тоне ничуть не изменилось. — Ты совсем легкая, я тебя унесу. Не нужно меня жалеть и пытаться облегчить мне ношу.

«…» — Линь Хуайи сохраняла каменное выражение лица, думая про себя: «Ну ты и мечтатель».

Впрочем, бесплатной рабочей силой грех не воспользоваться. Судя по намекам Системы, этот мужчина в ближайшее время должен оставаться рядом с ней, так что она решила использовать его по максимуму.

Придя к такому выводу, Линь Хуайи, стараясь подавить внутренний дискомфорт, поудобнее устроилась в его руках и, обращаясь с ним как с тягловым ослом, указала дорогу домой, велев бежать ровнее.

К счастью, время было уже позднее, и по дороге домой они больше никого не встретили.

Только Линь Фу и Юнь Нян, обеспокоенные ее долгим отсутствием, зажгли факелы и собирались выйти на поиски.

— Хуайи, наконец-то ты вернулась! Больше нельзя так задерживаться в лесу до… — покрасневшие глаза Юнь Нян округлились, и ее ворчание оборвалось на полуслове, когда она увидела, в каком положении они находятся.

Линь Фу шагнул вперед, заслонив жену, и настороженно посмотрел на мужчину, сурово спросив:

— Ты кто такой? Сначала отпусти мою дочь!

Все-таки мужчина в расцвете сил, когда хмурился, выглядел довольно внушительно.

— Отец, мать, не волнуйтесь. Я спасла этого человека в лесу, — Линь Хуайи похлопала мужчину по руке, давая знак отпустить ее.

Теплое, нежное тело в объятиях… Хотя тряска на горной тропе не позволяла в полной мере насладиться ощущением «теплого благоухания нежного нефрита», ее уникальный аромат витал в воздухе.

Мужчине было немного жаль, что этот аромат сейчас исчезнет.

Однако он не был распутником, и как бы ему ни было жаль, он подчинился воле Линь Хуайи и осторожно опустил ее на землю.

Линь Хуайи было не до того, чтобы обращать внимание на его обращение с ней, как с хрупким стеклом.

Оказавшись вне его объятий, от жара которых ей было не по себе, Линь Хуайи почувствовала, что даже дышать стало легче.

Она опустила подробности про Систему и свою способность и рассказала, как спасла мужчину.

Выслушав ее, Линь Фу так и не разжал нахмуренных бровей:

— Значит, ты сейчас без регистрации?

Он сразу указал на самую суть проблемы.

Нынешняя династия Чаоцзинь правила уже сто лет, и у власти находился милосердный правитель.

Хотя сам он не обладал выдающимися способностями, но, пользуясь наследием предыдущего императора, он поддерживал в стране порядок.

В мирное время люди редко переезжали, и внезапное появление нового человека в крестьянской семье неизбежно вызвало бы проблемы.

Получить регистрацию было возможно, но для этого, во-первых, нужны были связи, а во-вторых, большая сумма денег.

Мужчина встретился с их взглядами и неуверенно спросил:

— Может, мне постараться и вспомнить?

Линь Хуайи отвернулась и криво усмехнулась:

— Похоже, он и до потери памяти был дураком. Не обращайте на него внимания. Отец, мама тебе рассказала, сколько мы сегодня заработали?

— Рассказала, — на лице Линь Фу отразилась сложная смесь гордости и беспокойства.

Он открыл рот, глядя на Линь Хуайи, но ничего не спросил — видимо, Юнь Нян его предупредила.

Линь Хуайи сделала вид, что не заметила его колебаний, и поставила корзину перед родителями:

— Мы с мамой посчитали: пока стоит жара, мы сможем заработать немного денег. Жизнь определенно наладится. Позже я добавлю новые товары, так что на содержание семьи хватит.

— Но мы с мамой женщины, нам нужна опора, чтобы нас поддерживали! Отец, может, ты уволишься с пристани и останешься дома помогать нам с мамой?

Это был деликатный способ выразить мысль. Линь Фу все-таки был главой семьи, и прямо сказать ему, чтобы он жил за счет дочери, занимаясь легкой работой, было бы слишком унизительно.

— Хорошо, — Линь Фу не стал вдаваться в подробности и охотно согласился.

— Кстати, мама, ты вернула те миски? — Линь Хуайи обеспокоилась другим вопросом.

— Еще нет, — Юнь Нян указала на дом. — Я решила просто выкупить все миски. Все равно они нам понадобятся для дальнейшей торговли, а постоянно беспокоить других неудобно.

К тому же, пользоваться своим всегда удобнее, чем чужим.

Их дело было маленьким, и они не могли позволить себе зависеть от внешних факторов.

Линь Хуайи мысленно вздохнула: матушка не зря была из знатной семьи, голова у нее работала отлично! Не то что отец — тот был молчаливым, и ему нужно было указывать, что делать.

— Гур-гур.

Мужчина потер живот и смущенно посмотрел на Линь Хуайи:

— Простите, простите, я постараюсь заставить его замолчать.

Его жалобный тон вызвал у Линь Хуайи раздражение. Она потратила столько энергии на его спасение, неужели она пожалеет для него тарелку еды?

Только тут Юнь Нян осознала, что у них есть еще одна проблема, требующая решения. Ее только что разгладившееся лицо снова омрачилось.

Но…

Если бы Хуайи не была к нему неравнодушна, разве она привела бы его домой?

«Ладно, ладно, — подумала она. — В крайнем случае, мы с мужем будем работать больше. Попросим старосту деревни оформить этому юноше регистрацию. А пока не накопим достаточно денег, сможем присмотреться к его характеру».

— Сначала поедим, — тихо сказала Юнь Нян, приняв решение.

Линь Хуайи не знала, что ее образ в глазах матери изменился. Потирая живот, она последовала за Юнь Нян.

Хотя она и не говорила, но после целого дня усталости тоже была очень голодна.

Ужин был скромным — простой рис и овощи, но никто из четверых не оставил ни крошки.

Линь Хуайи мельком взглянула на мужчину. Он держал палочки и враждебно смотрел на неочищенный рис в своей миске. Помедлив, он отправил его в рот, словно принимая яд.

Казалось, ему стоило больших усилий проглотить это. Неужели рис так царапал горло?

«Действительно, изнеженный молодой господин», — фыркнула про себя Линь Хуайи.

После ужина Юнь Нян убрала со стола и перенесла свои вещи, чтобы спать с Линь Хуайи, а мужчина должен был спать с Линь Фу.

— Лишней комнаты нет, тебе придется пока потерпеть, — вежливо сказала Юнь Нян.

Линь Хуайи была гораздо прямее:

— Мама, это он сейчас нуждается в нашей помощи, а не мы в его. Зачем ты с ним так вежлива? Осторожнее, а то еще сядет на шею!