Глава 5. В мире останемся только он и я

Тук!  

Короткий и резкий удар по столу заставил всех присутствующих вздрогнуть. Мужчина медленно заговорил, привлекая всеобщее внимание:  

— Тише.  

Голос его был странным. Но еще более странным было то, что после этих слов все действительно замолчали. Окинув собравшихся презрительным взглядом, будто они были жалкими насекомыми, мужчина коротко произнес:  

— Есть завещание. Мы последуем воле покойного короля.  

Он жестом подозвал кого-то из тени, и в свете появилась фигура наследного принца. С тусклым, расфокусированным взглядом принц покорно двигался по мановению руки мага. Посадив его перед собой, мужчина было поднял руку, чтобы положить на плечо принца, но передумал и опустил её на спинку кресла, прежде чем снова заговорить:  

— Ситуация срочная, поэтому церемония коронации будет скромной. Однако нет никаких сомнений, что наследный принц станет новым королём Нордена, и он будет управлять всеми государственными делами.  

Закончив речь, он слегка постучал пальцами по спинке кресла, и в тот же момент принц с пустым взглядом воскликнул:  

— Будет так, как он сказал!  

Собравшиеся в королевском зале заседаний, словно загипнотизированные, кивнули и вскоре покинули помещение. Государственные дела, управляемые по воле одного человека. Да ещё и вскоре после смерти короля. Даже трёхлетний ребёнок увидел бы в этом нечто странное, но никто из присутствующих не почувствовал ничего подозрительного.  

Никто не знал, откуда взялся этот человек, как он оказался рядом с королём и почему ему доверяли. Сам правитель, как и все остальные, не сомневался в нём — напротив, со временем доверие к нему только росло. Как по волшебству.  

Первым покинувший зал заседаний, бледнолицый мужчина с горящими глазами остановился у окна королевской спальни. В этот момент за его спиной бесшумно возникла тень.  

— Отец.  

— Ты пришла, Грета.  

— Да. Теперь это близко.

Маг развернулся к дочери, широко раскинув руки, и засмеялся так, будто его рот вот-вот разорвётся.  

— Да. Наконец этот день настал.  

— Это заняло так много времени... Если бы мы сделали это в Империи... Я знаю. Даже если бы это было чуть большее королевство, всё сложилось бы иначе.  

— Очень долго. Сколько же прошло времени... Но теперь дни очищения этого грязного мира близки!  

— Грязного мира... — Грета с бледным лицом и лёгкой улыбкой сделала шаг к магу. — Но ведь есть и чистые, правда?  

— О чём ты?  

— Тот, кого избрали Древние Боги.  

— Ты о рабе?  

— Рабе Богов. Он умер, был очищен и воскрес — разве он не единственный чистый?  

— Верно. Поэтому он и должен сжечь этот мир...  

Его слова оборвались.  

Хлюп. Звук разрывающейся плоти. Глаза мага неестественно расширились от ужаса.  

Грета без колебаний вонзила кинжал ему в живот и резко провернула вправо. Скрип стали о кость раздражал нервы, но она лишь улыбалась. Счастливо.  

— Кх... кхе-кхе!  

Капли крови вылетели из его рта, забрызгав лицо Греты, но она даже не моргнула, глядя прямо на него.  

— Почему?..  

Маг смотрел на неё в шоке, пока его сердце не остановилось окончательно.  

— Почему?  

Нежно улыбаясь, Грета медленно вытащила кинжал и бросила на пол. Оружие, оставляя кровавый след, покатилось по белому ковру, а она осталась стоять у истока этой алой реки.  

Обнимая окровавленного мага, она опустилась на колени в лужу крови.  

— Отец... ты тоже был частью этого грязного мира. Поэтому я очищаю тебя смертью...  

Её пальцы, испачканные в крови, оставили красные следы на его щеке.  

— Прощай, отец.  

Её голос, полный странного блаженства, затих у него в ушах.  

В тот день, когда король Нордена пал жертвой убийства, замаскированного под несчастный случай, безымянный маг, воскресивший Крайера силой договора с Древними Богами и заклеймивший его как их раба, встретил свой конец. От руки собственной дочери.  

— В мире, который очистят Древние Боги, останутся только он и я. Это будет тот чистый мир, о котором ты мечтал.  

Грета сияюще улыбнулась и безжалостно пнула тело отца.  

Её глаза уже не видели мёртвого мага.  

Сверкающий взор Греты был направлен только на Крайера, который сейчас, вероятно, смотрел с высоты имперского зала заседаний на людей, которым предстояло быть очищенными.  

 

***  

 

Смерть короля Нордена была оформлена как несчастный случай.  

Никто не осмелился заикнуться об убийстве или других версиях.  

Точнее, не смог.  

Король другой страны убит в имперском дворце? Даже обезьяна догадалась бы, насколько опасной была бы такая тема.  

К тому же, Норден — ничтожное королевство с минимальным влиянием.  

Даже те, кто имел с ним дела, не стали копать глубже. Вернее, у них не было времени задумываться.  

Все в зале заседаний смотрели на Оливию и Крайера, стоявшего рядом с ней.  

— Мы... выражаем соболезнования Нордену...  

Разве она не отправила всех норденских представителей домой, произнеся эти слова?  

— В дальнейших похоронных церемониях...  

То есть все они уехали.  

Так почему же этот рыцарь остался рядом с императорской принцессой?  

Этот вопрос витал в головах всех присутствующих.  

— Неужели... правда?..  

Чьё-то тихое предположение, словно вирус, заразило остальных.  

И тогда один из них, не в силах сдержать любопытство, наконец спросил:  

— Ваше Высочество!  

— Да?  

— Почему этот рыцарь не уехал?  

Оливия едва заметно дёрнулась, когда кто-то указал пальцем на Крайера.  

«Не смей тыкать в него пальцем, иначе исчезнешь без следа,» — мысленно процедила она, сохраняя на лице лишь вежливую улыбку.  

— Он останется в Империи для укрепления связей между нашими странами.  

— Что?  

— Но... но наши рыцари!  

— Что за чушь! Наши рыцари куда более...  

Зал взорвался.  

Едва Оливия закончила говорить, как все присутствующие тут же начали расхваливать своих собственных рыцарей.  

— Укрепление связей между странами? — тихо прошептал Крайер, и Оливия, взглянув на него, ответила:  

— А что мне было сказать? «Я влюбилась в него с первого взгляда и не могу отпустить, поэтому возьму его в любовники»? Хотя, что бы я сейчас ни сказала, они всё равно так подумают.  

Незамужняя принцесса наедине с мужчиной из другой страны...  

— Пусть будет «укрепление связей».  

— Как жестоко. Я не влюбилась в тебя с первого взгляда, но даже если бы это было так, ты мог бы хотя бы притвориться, что не испытываешь отвращения. Я что, так уж плоха...  

— Как я могу радоваться словам любви от женщины, которую должен убить?  

— Глупый вопрос, умный ответ...  

— Но как ты собираешься это уладить?  

Крайер кивнул в сторону шумящей толпы, и Оливия коротко ответила:  

— Придётся взять по рыцарю от каждой страны.  

Она ожидала такого развития событий. И понимала, какие фантазии сейчас роятся в их головах  

— Лучше, чем любовники.  

— Забудь эту часть. Вырежи её из памяти.  

— Если принцесса прикажет.  

— Меня передёргивает, когда ты называешь меня «принцессой», — Оливия поёжилась и покачала головой. — Если мы возьмём по рыцарю от каждой страны, это успокоит их подозрения.  

— Подозрения насчёт того, что они станут любовниками принцессы?  

— Опять эти любовники... Ладно, отчасти это так, но главное — война. Война.  

— Они же не знают, что я стану причиной войны? Разве что если кроме тебя есть другие, кто помнит прошлые циклы.  

— Не война, которую начнёшь ты. Война, которую начнёт Империя.  

— А, тема этой конференции — «мир во всём мире», да?  

— Именно. И мы внезапно изменили повестку, так что их беспокойство вполне объяснимо.  

— Поэтому ты разрешишь им оставить здесь своих «рыцарей»?  

— В общем, да.  

— Но, принцесса...  

— Да?  

— Мне кажется, приедут не рыцари, а любовники.  

Уголок рта Крайера дёрнулся в саркастической ухмылке, и Оливия медленно повернула голову.  

Шум в зале поутих — казалось, они уже договорились между собой.  

Рядом с каждым из правителей теперь стоял новый человек.  

Оливия окинула их взглядом и прошептала так тихо, что даже сама едва слышала:  

— Как думаешь, сколько из них действительно рыцари?  

Крайер наклонился к её уху:  

— Титулы есть у всех, но тех, кто действительно достоин звания рыцаря... Думаю, гораздо меньше, чем ты ожидаешь. Их больше волнует место в твоей спальне, чем война.  

— Чёрт возьми.  

Они ещё даже ничего не предложили, а эти уже готовы пить кумыс. Как же правы были предки Большейк...  

Она перенесла конференцию, чтобы ускорить переговоры о мире, а их интересует только свадьба.  

— Может, всё-таки начать войну, чтобы протрезвить эти блестящие глазки?  

— Ни за что. Войны быть не должно.  

Она слишком много раз видела, как даже мелкая стычка перерастала в континентальную бойню. Мир должен быть сохранён.  

Ради того, чтобы больше не умирать.  

— Голубь мира, значит?  

— Да, я голубь. Курлык-курлык. Доволен? Хватит... Не смейся. Перестань!  

Она стиснула зубы, видя, как его плечи дрожат от смеха.  

Ей хотелось схватить его за воротник и потрясти, но...  

Это бесполезно.  

Да и в итоге она сама окажется у него на груди, как цикада на ветке. Но злость требовала выхода, и она сжала кулак, спрятанный в складках платья.  

— Что ты делаешь?  

— Бью тебя.  

— Будто комар пролетел.  

— Хоть притворись, что тебе больно... Кхм. Не время для этого.  

Она убрала кулак, не добившись ничего.  

— Нам ещё нужно кое-что обсудить.  

— Например?  

— Детали твоего договора. И этого... мага, или кто он там.  

— Да. Но сначала нужно разобраться с этим хаосом.