Глава 4 Начало.

< trong>Москва, несколькими часами ранее.

Коля сжимал руль служебного автомобиля, так он пытался побороть беспокойство и ненависть. Но кряхтение и бессвязные слова его друга Саши вновь заставляли его злиться и проклинать своего начальника Валеру. Коля вновь посмотрел на него, и без подсказок можно было понять, что Саня чем-то заразился, и это не просто вирус, а что-то иное. На его левой руке был огромный отпечаток бурого оттенка; на кончиках пальцев были видны кости, словно Коля смотрел через стекло. Тело также изменилось: оно стало намного худее, стали видны отчётливо скулы, синие вены, по которым бежала кровь. Словно он превратился в ту самую мумию из храма.

— Саня, ты только держись, мы уже подъехали к больнице, — обеспокоенно произнёс Коля.

Припарковав машину возле лестницы, он вытащил еле живого Саню и ускоренным шагом пошёл к входу.

Алена Никифоровна, заведующая хирургией.

Сейчас она чуть дремала и гоняла мысли в своей голове:
«Интересно, как там справляется Максим с Никитой? Ему всего семнадцать. Хоть он и показывал мне свою взрослость, но мало ли: Максиму всего десять, поэтому за ним нужен глаз да глаз. Ладно, позвоню, узнаю».

Прождав три гудка, Максим ответил:
— Да, мам?
— Максим, ты как, справляешься с Никитой?
— Ага, покормил. Сейчас пойду гулять. Кстати, мам, ты завтра работаешь?
— Нет.
— Тогда не могла бы ты полторы тысячи мне дать?
— И зачем тебе?
— Ну… это просто я Машу на свидание пригласил.
— Ладно, ловелас. Когда домой приду, дам денег. И смотри, чтобы Максим лёг не позже десяти часов.
— Ага, помню. Спасибо.

«Вот и он скоро уедет из гнёздышка, будет своё вить», — подумала Алена.

В кабинет ворвалось трое врачей, их лица были испуганными и удивлёнными.
— Алена Владимировна, у нас пациент умер! — хором произнесли врачи.

От такого заявления Алена чуть задумалась, размышляя услышанное, затем убрала телефон:
— И причина, почему он умер?
— Мы не можем понять. Когда он к нам приехал, его пульс был сорок восемь на тридцать пять. Температура — двадцать девять.
— Успели проверить только это?
— Да, — опять хором произнесли врачи.
— Когда он к нам поступил? — задала вопрос Алена.
— Минут десять назад.
— Отправили труп в инфекционный бокс?
— Да, главврач сразу об этом сказал. Сейчас он находится в инфекционном боксе. Наверное, кровь уже взяли.
— Понятно. Тогда идёмте.

В боксе уже было много врачей. Все они занимали высокие должности, вроде меня; здесь даже присутствовал главврач, что очень удивительно. Одевшись в специализированный химзащитный костюм, Алена вошла в бокс. К ней сразу же подошёл главный врач.
— Алена! — удивлённо произнёс главврач.
— Добрый день, Михаил Романович.
— И какими судьбами вы пришли к нам? — спросил Михаил Романович.
— Да вот хочу посмотреть на пациента, который недавно умер, да и помочь чем смогу.
— Ой, не стоило. Его уже скоро увезут в инфекционную больницу, там и поймут, от чего умер пациент. А вы лучше возвращайтесь к себе в кабинет, отдохните — у вас сегодня ещё две операции.

< trong>Владимир Сухов.

Владимир был обычным врачом в больнице, хотя нет — всё же это место на больницу не смахивало. Трёхметровые заборы, проходные пункты с злющей охраной, на каждом окне стояла решётка. Ну, вот никак это место не было похоже на простую больницу — больше на тюрьму или психиатрическую лечебницу. Но в трудовой было указано: «Больница», хотя и не первым в предложении. Инфекционная больница № 12. Сюда Владимир попал сразу после мединститута. За его плечами — пятилетний рабочий опыт. Стольких он здесь повидал! И заражённых СПИДом, вичом, гепатитом, даже коронавирусом. На работу он не жаловался — на его ежемесячные потребности хватает. А что ещё нужно? К девушкам он интереса не имел, считал, что от них одни расходы: педикюр, шопинг…

Сейчас он стоял поодаль от входа и медленно курил сигарету. В такие моменты его голова рождала очень интересные идеи и создавала невообразимые моменты. Но реализовать, а тем более делиться этим с кем-то, не хотел. Вот сегодня он стоял и неспешно закуривал сигарету, представляя, как стоит на сцене огромного зала, а внизу ревёт толпа людей, выкрикивая его имя.

Но мысли моментально потерялись, как только на площадку въехала «скорая», из которой быстро выбежали несколько людей, одетых в химзащиту. Двое достаточно крепких мужиков несли на носилках мужчину.
«Ничего себе, чтобы „скорая“ сюда приехала! Неужели вторая волна коронавируса пришла?» — бросив сигарету, он побрёл за носильщиками.

Войдя в холл, он увидел только бабу Нюру, уборщицу. Сейчас она просто стояла и смотрела куда-то в даль коридора.
— Баба Нюра, что случилось? — спросил Владимир, подойдя к ней.
— Здравствуй, Вова. Да вон юродивые бегут, ничего не видят, а я только полы помыла! — запричитала баба Нюра.
— А куда эти юродивые пошли?
— Неужели тебе что-то от них надо?
— Ага.
— Они в спецблок ушли.
— Спасибо, баба Нюра.

Только Владимир хотел побежать за носильщиками, как баба Нюра схватила его за руку:
— Если туда пойдёшь, то уже больше не вернёшься из теневого мира, — тихо и угрожающе произнесла баба Нюра.
— Чего? — переспросил Владимир.
— Говорю, иди в обход — там пол только помыла.
— А-а-а… Ладно, спасибо.

Сказал Владимир и пошёл в обход, как потребовала баба Нюра.
После недолгих скитаний по спецотделу он всё же смог найти носильщиков. Они находились в комнате с множеством инструментов для вскрытия и анализов. Их и Владимира разделяла стена со стеклом и дверью. Они положили мужчину на операционный стол и затем вышли из операционной. Успев схватиться за закрывающуюся дверь, он быстро прошмыгнул внутрь.

«Так, одним глазком посмотрим и уйдём. Он всё равно мёртвый, так что заразиться от него я точно не смогу», — подумал Владимир.

Приоткрыв чёрный пакет, Владимир встал в ступор. Тело было невообразимо повреждено: дыры (штук пять, не меньше) покрывали всё; волос практически не было, а те, что остались, были седовласого цвета и казалось, что они сейчас отпадут. Кожа сморщенная, как у старика, с синеватым оттенком.
— Ты что, блять, такое? — удивлённо спросил Владимир.

«Ну его нахуй, а то реально ещё заражусь и буду как вот этот вот», — Владимир начал закрывать пакет, как вдруг в пакете что-то дёрнулось.

Владимир тут же отскочил на метр назад.
«Что это было? Он ведь дёрнулся. Да, он точно дёрнулся. Но как? Трупы же не могут двигаться. Я же не в ёбаном фильме, а в реальном мире?»

Но, прождав минут десять, тело так и не встало из мёртвых.
— Выдохнул… — Владимир облегчённо вздохнул. — Я думал, всё, мне кабзда. Ну, как-то не хочется становиться заражённым в числе первых. Да если посмотреть на мою жизнь и как я живу, то можно сказать, что я был бы главным героем, а не неизвестным челом, который сдох от своего любопытства.

Говорил Владимир, пока осторожно подходил к трупу.
Полностью удостоверившись, что труп не оживёт, аккуратно начал закрывать пакет. Когда молния скрыла лицо, пакет резко дёрнулся, и Владимир опять отскочил назад. Пакет упал на пол. Но это не прекратилось: труп извивался в поисках выхода, а затем, как только нашёл его, сразу же просунул туда голову. Владимир не верил своим глазам. Его одолевал страх, смотря на такое ужасное нечто. Из пакета на него смотрело существо непонятного происхождения — оно не отрывало глаз от Владимира, отчего становилось ещё хуже. Не дожидаясь, пока эта тварь выберется наружу, он быстро выбежал из лаборатории.

Забежав в ближайший туалет, он облокотился об дверь спиной:
«Это что, бля, было? Как оно может ещё быть живым? Ну, теперь неудивительно, почему „скорая“ его привезла».
— Ладно, соберись, Вов. Нужно отсюда уходить, чтобы на меня не пали подозрения. Благо, камер здесь нет. Ну, а с бабой Нюрой я сам порешаю.

Закончив обговаривать план, Владимир вышел из туалета.

< trong>13:00. Москва. Лейтенант полиции Самойлов.
— Вот что за народ! То поножовщина, то убийство, — недовольно высказался капитан Ерёмин.
— Ага, — согласился Самойлов с словами старшего по званию.

Сейчас капитан Ерёмин и Самойлов направлялись на ещё один вызов. По словам диспетчера, это поножовщина с двумя трупами.
— Что сегодня за день такой? Все бригады во всех районах задействованы. Словно люди обезумели: то кто-то бросается на кого-то, то кто-то убил и говорит, что он не виноват. Ну или вон — школьный автобус снёс всю остановку: двадцать четыре трупа. И что самое смешное — водитель автобуса тоже умер.
— Да, и не говори.
— Вот если сейчас я приеду и опять увижу человека, говорящего, что он не хотел, а труп сам на него напал, всё — я пишу заявление на увольнение, — высказался капитан.
— Ой, не руби сгоряча. Может, люди отмечают какой-то праздник — вот у все башни и заклинило.
— Ага, праздник… До праздников нам ещё срать и срать. Тут что-то другое. Точно — видимо, в Москву новый наркотик завезли. Да, точно. Тогда всё сходится.
— Нет, ничего у тебя не сходится. Во-первых, посмотри, на какие мы вызовы ездим. Даже если взять последний вызов — там из ценного у них только сама квартира и всё. Это точно не в наркоте дело. Да и к тому же в Питере то же самое происходит, хоть и не так масштабно.
— Ну да. Может, тогда какой-нибудь вирус на нас распылили, а мы и не заметили. Да те же американцы.
— Не, тоже не то. Ладно, хватит гадать. Уже почти приехали, — сказал Самойлов, сбавляя ход.