Июнь — сезон выпускных. Пышно цветут делониксы, воздух пропитан грустью расставания.
До выпускной церемонии оставалось всего три дня. Ученикам третьего класса старшей школы уже не нужно было ходить на уроки, большую часть времени они занимались самостоятельно.
После обеденного перерыва Чан Моли с тревогой в сердце в одиночестве направилась к зданию библиотеки.
Тук-тук! Тук-тук!
Она почти слышала отчетливый стук собственного сердца. Ей приходилось делать глубокие вдохи, иначе в следующую секунду она могла перестать дышать от чрезмерного волнения.
Придет ли Ди Яхэн?
Но даже если придет, результат был предсказуем — ей точно откажут.
На самом деле, Чан Моли не питала никаких надежд относительно исхода признания. Все ученицы Вэйфаньской школы знали, что близнецы Ди отказывали всем девушкам, которые им признавались. А она знала, что те девушки были намного лучше нее.
Она прекрасно знала свое место, но, несмотря на это, все равно очень нервничала.
Ничего не поделаешь, скоро ей предстояло встретиться с «ангелом» лицом к лицу.
Стоило лишь завернуть за угол, и она узнает, придет ли Ди Яхэн… Чан Моли остановилась, с трудом сглотнула, делая последнюю попытку морально настроиться.
«Признаться тому, кто нравится, — это просто чтобы не оставить сожалений. Чан Моли, не волнуйся и не бойся, результат давно известен, не так ли?»
Она закрыла глаза, развернулась и снова открыла их.
Ха!
Высокая фигура стояла в тени дерева, спиной к ней.
Тук-тук-тук-тук!
Ее сердце мгновенно забилось вдвое быстрее обычного.
Ди Яхэн все-таки пришел?!
— Я… я… — Она облизнула губы, но, открыв рот, не смогла вымолвить ни слова, только повторяла «я».
«Ди Яхэн» в этот момент обернулся. На нем была та же форма Вэйфаньской школы — белая рубашка с коротким рукавом, темно-серые брюки и розовый галстук, — но на нем она смотрелась в сто раз лучше, чем на других учениках.
«Ди Яхэн» уставился на нее своими чарующими глазами, отчего у нее перехватило дыхание.
— Я… я… я Чан Моли… это я написала тебе письмо.
В общем-то, это была глупая фраза. Она часто бывала у них дома, и пусть они не были близки, но и незнакомцами их назвать было нельзя.
— Спасибо… спасибо… что пришел… — Чан Моли теребила руки, то выставляя вперед левую ногу, то правую, не смея поднять на него глаз.
А вот «Ди Яхэн» смотрел на нее очень смело и прямо, не отводя взгляда.
Но он тоже молчал.
В воздухе повисла невыносимо неловкая тишина. У Чан Моли дрожали руки и ноги. От сильного волнения она даже не заметила, что на лице «Ди Яхэна» не было и тени улыбки.
Кстати, как ученики Вэйфаньской школы различали Ди Яхэна и Ди Яяня, когда они были в одинаковой форме?
Очень просто: на левой стороне груди у каждого было вышито имя.
А если они были без формы?
Тогда их различали по улыбке.
Ди Яхэн, которого называли ангелом, был очень мягок и вежлив, на его губах всегда играла легкая улыбка. А Ди Яянь походил на красивого хладнокровного Сатану, его лицо было до крайности непроницаемым, и увидеть его улыбку было сложнее, чем взобраться на небо.
На лице «Ди Яхэна», стоявшего перед ней, не было и намека на улыбку. Он засунул руки в карманы брюк и ждал «признания» Чан Моли.
— Я… я хочу тебе кое-что сказать… если не скажу, буду жалеть. Ты просто послушай и не принимай всерьез… — А? Что это за признание такое? Чан Моли захотелось откусить себе язык.
У-у-у… Ладно, лучше она скажет все разом, покончит с этим поскорее.
— Ты мне нравишься!
Она сказала! Наконец-то сказала! И довольно громко — к счастью, за библиотекой было уединенное место, и ученики сюда заходили редко.
В этот момент ее переполняли эмоции. Однако прошла секунда, две… минута, а неловкое напряжение вокруг только нарастало.
— Мм, и что дальше? — наконец произнес «Ди Яхэн».
Чан Моли застыла на месте, словно над ее головой закружила стая ворон.
Он спросил ее «и что дальше?». Что она должна была ответить?
— Э-э… — Она никогда раньше никому не признавалась и заранее не готовилась. Она зашла в тупик.
Кто-нибудь, спасите ее!
«Ди Яхэн» очень «любезно» пришел на помощь.
— Ты должна спросить меня, согласен ли я встречаться с тобой, — в этом же вся суть «признания», не так ли?
Чан Моли неловко улыбнулась. На самом деле, не имело значения, скажет она это или нет, ведь результат был заранее известен.
Но раз уж он подсказал, она тупо добавила: — Ты согласен встречаться со мной?
Все равно его ответ будет «нет». Задавая вопрос, она не ждала никакого чуда.
— Хотя ты довольно глупая, низкая и круглая, но… я дам тебе шанс, — великодушно объявил «Ди Яхэн». — Хорошо, я согласен встречаться с тобой.
Что?!
Чан Моли остолбенела, ее рот широко раскрылся…
— Комары залетят, — видя, что она застыла в изумлении, любезно напомнил «Ди Яхэн».
— А-а-а… — Чан Моли мгновенно превратилась в заевшую пластинку, долго «акая», но так и не приходя в себя.
Она не ослышалась? Она должна была ослышаться… Точно ли она не ослышалась? Да, точно ослышалась… Нет-нет, она не ослышалась, она совершенно точно слышала: «Хорошо, я согласен встречаться с тобой…»
Эти несколько слов крутились в ее маленькой голове, и Чан Моли казалось, что ее голова вот-вот взорвется.
«Ди Яхэн» подошел к ней ближе, и у нее снова произошел всплеск адреналина.
— Закрой рот, дыши.
Будучи не в состоянии соображать, она могла лишь подчиняться его словам, выполняя команду за командой.
Только когда ее дыхание нормализовалось, она поняла, что неосознанно задерживала его довольно долго.
«Ди Яхэн» покачал головой и со вздохом произнес: — Ну почему такая глупая?
— Я… я… я не глупая, я просто слишком удивлена.
«Ди Яхэн» приподнял бровь. — Неплохо, хотя бы возражать умеешь.
Маленькое личико Чан Моли сильно покраснело, в основном потому, что он стоял очень близко, так близко, что она чувствовала приятный запах, исходивший от него.
Только ее что-то смущало, и это сомнение росло по мере того, как ее мозг постепенно возвращался к работе.
Сегодняшний «Ди Яхэн» был каким-то злым, не похожим на того, кого она помнила. Тот «он», которого она встречала в доме семьи Ди, всегда улыбался и говорил очень элегантно, он бы точно не стал так саркастически насмехаться, как сейчас.
Чан Моли в замешательстве склонила голову набок, размышляя… Внезапно ее взгляд упал на определенную точку на его груди. Она прищурилась, чтобы разглядеть получше.
— Ди… Я… Янь… — прочитала она имя.
Через три секунды она вскрикнула, в ужасе отшатнулась на большой шаг и указала на него дрожащим пальцем.
— Ты… ты… ты не Ди Яхэн…
Ди Яянь развел руками и пожал плечами. — А я и не говорил, что я — это он. Это ты не разобралась, кому признаешься, так что не вини меня.
— Как ты здесь оказался? — Чан Моли почувствовала, что вот-вот расплачется. Первое в жизни признание чуть не довело ее до ручки, а она еще и ошиблась адресатом?
— Это неважно.
Как это неважно?! А-а-а-а…
Чан Моли, готовая расплакаться, сказала: — Прости, я ошиблась адресатом. Считай, что я ничего не говорила, а ты ничего не слышал. Прощай. — Лучше бы и не виделись.
Сказав это, она тут же повернулась, чтобы сбежать. Какой позор!
— А-а-а-а! — В следующую секунду она снова вскрикнула от ужаса.
Оказалось, ее крепко схватили за воротник сзади, не давая уйти.
— Невозможно, — холодно бросил Ди Яянь. — Ты уже призналась, и я согласился. Отказываться поздно.
— Но я хотела признаться не тебе! — запротестовала Чан Моли.
Ди Яянь опасно прищурился. Ее слова его разозлили.
Не ему, и что с того? Неужели он хуже Яхэна?
Из-за этой злости он тем более не собирался ее отпускать.
— В любом случае, я согласился. С этого момента ты моя девушка, а я твой парень. Мы па-рень и де-вуш-ка, — Ди Яянь терпеливо, используя ее же логику, еще раз «объяснил» ей их будущие отношения.
Чан Моли посмотрела на него с невинным видом. — Разве так можно? — пробормотала она.
Это же чистое принуждение, хнык-хнык.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|