Сыту Чэ долго стояла у ворот, ожидая возвращения принцессы из дворца. Наконец, в темноте показалась ярко-жёлтая фигура. Когда она подошла ближе, Сыту Чэ невольно подумала, что принцесса действительно купается в милости императора. Ей, похоже, совсем не нужна была белая накидка, которую держала Сыту Чэ, — её собственная жёлтая мантия с изображением дракона была достаточно тёплой.
Минъюэ подошла и смахнула снег с плеч принцессы. Сыту Чэ, поняв, что в её услугах больше не нуждаются, не стала навязываться и, сделав несколько шагов назад, направилась к себе.
— Стой.
Тихий, но чёткий голос принцессы, прорезавший шум ветра и снега, заставил Сыту Чэ невольно остановиться. Она немного растерялась. За несколько дней, что она провела здесь, принцесса ни разу не взглянула на неё, не говоря уже о том, чтобы заговорить. Сыту Чэ подозревала, что принцесса даже имени Цзя Юньцина не вспомнит.
— Дай сюда.
Принцесса слегка приподняла подбородок, не глядя на Сыту Чэ, с царственной гордостью. Смысл её слов был предельно ясен. Молодой генерал, изображая почтительное удивление, подошла к ней, низко поклонилась и сняла с неё ярко-жёлтую мантию, а затем снова накинула белую накидку. Минъюэ внимательно следила за ней, опасаясь, что её руки коснутся чего-то, чего не следует.
«Небеса свидетели», — мысленно поклялась Сыту Чэ, — у меня нет никаких неподобающих мыслей по отношению к принцессе. А если есть, пусть она раскроет мою истинную личность.
— Принцесса, этот человек такой скользкий, держитесь от него подальше. Не позволяйте ему получить выгоду и еще притворяться невинным, — ворчала Минъюэ, когда они вернулись в кабинет.
— Скользкий?
— Да, — Минъюэ сразу поняла, что принцесса не помнит, как этот человек пытался к ней подлизаться. — Это тот, кто в тот день расхаживал перед вами с полуголой грудью.
— Тогда почему ты позволила ему остаться? — не поднимая головы, спросила Чжоу Нань.
Минъюэ на мгновение замолчала, а затем честно ответила:
— Я думала, с его характером его выгонят через пару дней. Не ожидала, что он будет вести себя так смирно.
Те компаньоны, которых выгнали раньше, всеми правдами и неправдами пытались приблизиться к Чжоу Нань. Но стоило им провести рядом с ней немного времени, как они теряли контроль и начинали вести себя неподобающе. Минъюэ как-то находила в курильнице для благовоний возбуждающие добавки. Кто-то украл носовой платок Чжоу Нань и подбросил другому, пытаясь обвинить его в непристойном поведении. Были и те, кто пытался взять силой то, что им не принадлежало. В общем, чего только не случалось.
Она не могла не признать: все говорят, что женщины ревнивы и пытаются соблазнить мужчин, но не знают, что мужская ревность и уловки ничуть не уступают женским.
Разве достоинства и недостатки характера зависят от пола? Просто люди по своей природе разные.
Напомнив себе об этом, Чжоу Нань вспомнила, как вскоре после её возвращения в столицу один наглец, делая вид, что растирает тушь, нарочно коснулся её руки. Она выбросила его вместе с тушечницей за дверь.
После того случая она начала учиться боевым искусствам у своего наставника. Она ясно понимала, что все богатства и почести — лишь мираж. Чтобы жить с достоинством в этом мире, нужно полагаться только на собственные силы и способности.
Защищать и любить себя — вот самое важное и самое нежное, чему научил её тот человек.
— Вела ли она себя как-то странно, пока меня не было?
О ком шла речь, обе понимали без слов.
— Странно… вроде бы нет, — Минъюэ задумалась, вспоминая. — Но когда я сказала, что её не возьмут с нами на юг, она сделала вид, что расстроена, хотя на самом деле чуть не расплылась в улыбке. Очень странно.
— Она не хочет ехать на юг, — заключила Чжоу Нань.
— Да, вот что странно. Казалось бы, этот человек только и мечтает, чтобы быть рядом с вами, — Минъюэ недоумевала.
— У неё воротник был плотно застёгнут.
Чжоу Нань неожиданно произнесла эту фразу. Минъюэ опешила, а затем с раздражением сказала:
— Хоть какое-то чувство приличия у него есть.
Чжоу Нань ничего не ответила, села за стол и принялась за доклады.
Видя, что она так поздно занимается государственными делами, Минъюэ очень переживала за неё.
— Зная, что вы нездоровы, как император может позволять вам так утруждаться?
— Среди документов, которые отец поручил мне, много касаются назначения и продвижения чиновников. Знаешь, почему?
Минъюэ вдруг всё поняла. Император таким образом укреплял авторитет и связи принцессы при дворе.
Сыту Чэ ворочалась в постели, терзаясь сожалением. Она наконец поняла, что сделала не так. Этот доклад вполне мог раскрыть её.
Почерк был безупречен, содержание — тоже. Печати, которые она вырезала из украденной редьки, тоже были как настоящие.
Проблема была в цвете чернил.
Путь от границы до столицы занимал два-три месяца. Доклад проходил через четыре-пять почтовых станций. Чем ближе к столице, тем ярче должны быть чернила на печати. Она учла все детали, кроме этой, незначительной, но роковой. «Это же всё равно что прямо сказать принцессе: я написала этот доклад прямо здесь, у тебя под носом!»
Как она могла совершить такую глупую ошибку? Неужели роль фаворита совсем отучила её думать?
Молодой генерал в досаде хлопнула себя по лбу. Теперь оставалось лишь надеяться, что у принцессы не такой острый взгляд и не такое тонкое обоняние.
Или… может, просто украсть доклад обратно?
Никогда не откладывать работу на завтра — таков был принцип принцессы. Ночь была уже глубокой, но в кабинете всё ещё горел свет.
Чжоу Нань, взяв доклад, лишь немного подумала, а затем провела длинным пальцем по ряду печатей, стирая ровные ярко-красные отпечатки. На её губах появилась едва заметная уверенная улыбка хищника, учуявшего добычу.
Эта лисица наконец показала свой хвост.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|