Глава 5 (Часть 2)

Она очень терпеливо рассказывала нам обо всем, что касалось этого дома, даже после того, как мы все устроились в своих комнатах.

Например, ее комната на третьем этаже, и мы можем постучать в любое время, если что-то понадобится. Или, например, рядом с моей одноместной комнатой на первом этаже есть маленькая кухня, и всем, что там есть, можно пользоваться. А еще у них на втором этаже в двух двухместных номерах есть проблема с дверным замком.

Мы послушно окружили ее, время от времени кивая и благодаря. В конце она с большой радостью сказала мне, что в этом доме давно не было столько молодых девушек.

Съемки планировалось начать через два дня. К счастью, ни у кого из нас пятерых не проявились симптомы высотной болезни, поэтому эти два свободных дня мы провели, гуляя по окрестностям по совету хозяйки дома.

Этот городок был еще меньше предыдущего. Если гулять, витая в облаках, можно было незаметно выйти за его пределы.

Инфраструктура здесь была хорошо развита, хоть и маленькая, но со всем необходимым, особенно в мини-маркете были клубничные леденцы на палочке.

Е Си очень нравился вид из сада за домом. Однажды днем она уговорила меня и Цзянь Фулин пойти к ней в комнату и порисовать с ней.

Сначала я отказалась, сославшись на то, что постер еще не готов, но она прямо спросила: — Ты уже начала его делать?

Я покачала головой, и сопротивление оказалось бесполезным.

Войдя в комнату, она действительно основательно подготовила места для рисования для нас двоих. Я подумала: раз уж пришла, закачу рукава и буду рисовать. Но не успела я сделать и пары штрихов, как Е Си, увидев контур и глаза кошки, тут же остановила меня и, указывая в окно, сказала, что нужно рисовать сад.

— Я хочу рисовать кошку.

— Нельзя.

— Тогда нарисую кошку, а потом сад.

— Нельзя.

— Я хочу нарисовать кошку в саду.

— Тогда сначала нарисуй сад.

Наши препирательства были довольно громкими и привлекли Гу Сяосяо и Цэнь Моянь из соседней комнаты.

В итоге Е Си умудрилась уговорить их присоединиться к рисованию, а Гу Сяосяо, не особо задумываясь, села рядом со мной.

Эх, я, которая дулась из-за того, что Е Си не разрешала мне рисовать кошку, в тот момент втайне решила простить ее.

— Рисуйте, что хотите, главное, чтобы вам было весело, — сказала она, передавая карандаши Гу Сяосяо и Цэнь Моянь.

Ладно, на самом деле я все еще на нее злилась.

— Что ты будешь рисовать? — Когда все уселись, Гу Сяосяо, держа планшет для рисования, наклонилась ко мне, вытягивая шею, чтобы рассмотреть мой рисунок.

Я быстро прикрыла рисунок и тихо спросила: — А ты?

— Не знаю, — она с некоторым беспокойством опустила голову, глядя на пустой лист. — Я редко рисую, у меня нет никаких идей.

Я тоже опустила голову и посмотрела на выглядывающие из-под моей руки кошачьи уши, предложив ей: — Можешь рисовать животных, это просто и... мило.

Она согласилась, подперев щеку рукой, немного подумала, сделала несколько штрихов, но потом отложила планшет и подмигнула мне.

— Что случилось? — спросила я, положив планшет на стол.

— Я хотела нарисовать наших двух собак, но мне кажется, что мой навык рисования слишком плох для них, — она надула губы и без дела перебирала безделушки на столе, явно собираясь сдаться.

— Тогда не рисуй собак, нарисуй каких-нибудь других незнакомых животных.

— ...Например?

— Например... например, курицу, краба, черепаху... что угодно.

— Хорошо, попробую.

Она действительно охотно принимала советы. Сказала «попробую» и действительно попробовала, нарисовав всех трех животных примерно за несколько минут.

Сначала, видя, как она усердно рисует, я немного успокоилась, но не ожидала, что она так быстро закончит и отложит карандаш.

— Готово?

— Готово, — она с улыбкой протянула мне рисунок и тихо сказала: — Ты не можешь смеяться надо мной.

Я действительно удержалась от смеха, даже несмотря на то, что краб и черепаха на рисунке выглядели очень счастливыми, я не смеялась.

Ее навык рисования был очень похож на детскую манеру: грубые контуры и простые детали, глядя на которые, хотелось наградить ее наклейкой с сердечком.

— Сестра Сяосяо, если бы вы издали сборник детских рисунков, он бы хорошо продавался, — сказала я, успокоившись, и подняла голову.

— Правда? — Она недоверчиво посмотрела на меня, явно не поняв моего намека.

Я чуть не вырвалось «Дурочка», но она первой с интересом захотела посмотреть мой рисунок.

— Цзянь Ци, что ты нарисовала?

— Нарисовала кошку.

— Это одна из ваших двух кошек? — Я упоминала ей о наших кошках.

Я немного поколебалась и сказала правду: — Нет. Это... другая кошка.

— Другая кошка?

Наши голоса были очень тихими, а вот остальные трое в комнате все время довольно оживленно разговаривали и смеялись.

Я убедилась, что они не обращают на нас внимания, и вдруг, поддавшись порыву, сказала: — Когда закончу, подарю тебе.

Она с радостью приняла этот подарок и даже предложила обменяться рисунками.

Она хотела подарить мне ту курицу, краба и черепаху.

Я не отказалась. В тот же день я подарила ей этот рисунок. Она без конца хвалила кошку, говоря, что она красивая, и даже несколько раз спросила, что это за кошка.

Я соврала ей, сказав, что это кошка, которую я видела в Калифорнии, с нежной и чистой белой аурой, которую я никогда раньше не встречала, как снега Скалистых гор.

Она слушала, ничего не понимая, но всему поверила. В конце концов, она аккуратно положила рисунок в отделение для багажа.

В тот момент у меня вдруг возникло предчувствие: вероятно, эта кошка отправится в Пекин вместо меня.

Так и сбылось мое пророчество.

Начав работать в этом городке, я постепенно перестала считать название «Скалистые горы», которое можно найти в словаре, таким недостижимым.

В солнечные дни, стоя на любой открытой площадке городка и глядя вверх, можно было увидеть величественные горные хребты. Они зелеными стенами тянулись вдаль, а на острых вершинах виднелись бледные следы.

Это и были снега Скалистых гор, мой святой Грааль в этот короткий период времени.