Практикантка Бессмертных Врат

Этот удар был слишком силён. Сяо Лин не успела увернуться и подняла руку, чтобы защититься.

Кулак Не Фэна ударил Сяо Лин по запястью, отбросив её на несколько шагов назад, прежде чем она смогла устоять. Запястье онемело от боли.

В глазах Не Фэна мелькнуло презрение: «И это всё, на что ты способен? Неужели Тан Юньхао вчера действительно был ранен тобой?»

Он невольно засомневался, не ошибся ли Гу Чэн. Как мог человек с такой чистой духовной силой не суметь увернуться даже от одного его удара?

Может быть, он просто благоволит этому Сяо Миньчжи, потому что они оба выходцы из кланов цзянху?

— Что? — Сяо Лин разозлилась от этого удара и весьма невежливо спросила: — Второй брат-ученик собирается вступиться за Тан Юньхао и потребовать от меня справедливости?

— За него? — Не Фэн усмехнулся, даже не потрудившись ответить. Он достал из-за пояса ножичек, сел за стол и, продолжая вырезать из деревяшки, передал слова Гу Чэна: — Старший брат-ученик велел тебе прийти к нему.

Гу Чэн хочет её видеть?

Неужели нашлись следы госпожи Сяо?

Сяо Лин тут же выбежала из комнаты и направилась к двору Гу Чэна в Дворе Бессмертных, о котором ей рассказывал Цю Шэн.

Когда она пришла, Гу Чэн сидел за письменным столом и читал книгу. За его спиной было окно, и тёплый послеполуденный свет очерчивал его прямую фигуру.

Услышав шаги, он поднял голову и посмотрел на дверь. Его холодный взгляд встретился со взглядом Сяо Лин.

— Нашли мою… мою мать? — с нетерпением спросила Сяо Лин.

— Пока нет, — ответил Гу Чэн.

Сяо Лин почувствовала разочарование.

Гу Чэн взял со стола нефритовую подвеску и протянул Сяо Лин: «Личная нефритовая подвеска ученика. Не теряй её».

Сяо Лин взяла подвеску. Это была та самая, которую она держала в Пруду Очищения. На ней были вырезаны три новых иероглифа: «Сяо Миньчжи». Она провела пальцами по иероглифам, думая о пропавшей без вести госпоже Сяо, и её охватило беспокойство.

Погружённая в свои мысли, она вдруг почувствовала боль в запястье. Гу Чэн схватил её за руку, его длинные, чётко очерченные пальцы сжали синяк на её запястье.

— Сяо Миньчжи, что я говорил вчера? — холодно спросил Гу Чэн.

Сяо Лин стиснула зубы: «Дерущихся между собой учеников передают в Дисциплинарный Зал для наказания, но я не дрался, это…»

Она подумала о вспыльчивом характере Не Фэна. Если он узнает, что она ябедничает на него за его спиной, кто знает, как он будет придираться к ней в будущем.

— Это я случайно ушибся, — сказала Сяо Лин.

Глаза Гу Чэна слегка сузились, его взгляд был ледяным. Он явно не поверил.

Но у него не было доказательств того, что Сяо Лин лжёт, поэтому он в конце концов отпустил её руку.

Сяо Лин поспешно отступила на шаг, тряся онемевшим от боли запястьем.

— Сяо Миньчжи, — предупредил Гу Чэн, — если я узнаю, что ты сегодня дрался с кем-то, наказание будет суровым.

— Можешь проверять сколько угодно, — без тени вежливости ответила Сяо Лин и, развернувшись, ушла.

По дороге обратно Сяо Лин не могла не ворчать про себя. В прошлой жизни она была «дочкой полицейского», которую любили все старики и старушки в её районе. Почему же здесь, на Горе Цинчэн, её никто не жалует?

Вернувшись в западный флигель, она увидела, что Не Фэн всё ещё угрюмо вырезает свой кусок дерева. Проходя к своей кровати, Сяо Лин бросила на него взгляд, но так и не смогла разобрать, какую форму он пытается придать дереву.

Сяо Лин растерла запястье лекарственным вином, морщась от боли.

Закончив, она воспользовалась оставшимся временем и прилегла отдохнуть после обеда.

Сквозь дрёму она услышала скрип двери, а через мгновение раздался стук.

Сяо Лин откинула полог кровати. Не Фэна в комнате уже не было.

Она встала и открыла дверь. За дверью стоял Чжоу Цзыхань, держа бумажный пакет с унаби, и улыбался ей: «После обеда занятие по развитию духовной силы на Пике Духа. Идти туда довольно далеко, я боялся, что ты не знаешь дорогу, поэтому специально зашёл позвать тебя».

Сяо Лин действительно не знала дороги. Она поблагодарила его и пошла вместе с Чжоу Цзыханем на гору, по пути угощаясь унаби.

Они дошли до Зала Бессмертных. Ученики, охранявшие зал, проверили их нефритовые подвески и только потом пропустили внутрь.

Они обогнули ширму и вышли на террасу. Рядом с террасой был железный цепной мост, другой конец которого терялся в густом тумане. Это место было ей незнакомо.

— А? — удивилась Сяо Лин. — В прошлый раз, когда я выходила, здесь было другое место.

Чжоу Цзыхань набил рот унаби, как хомяк, и невнятно пробормотал: «Это потому, что в прошлый раз ты шла не на Пик Духа».

— Что ты имеешь в виду? — не поняла Сяо Лин.

Чжоу Цзыхань прожевал и проглотил мякоть унаби: «Зал Бессмертных — это не обычный зал, а Зал Перемещений. Как следует из названия, через него можно попасть в разные дворы Горы Цинчэн».

Услышав это, Сяо Лин невольно обернулась и ещё раз взглянула на Зал Бессмертных. За те несколько дней, что она провела на Горе Цинчэн, только сегодня она наконец почувствовала, что действительно попала на гору бессмертных.

Практика развития духовной силы проходила на вершине Пика Духа. Двадцать с лишним учеников сидели на земле, скрестив ноги, и медитировали с закрытыми глазами.

Сяо Лин просидела так весь остаток дня, но так и не ощутила того «потока духовной силы внутри тела», о котором говорил Чжоу Цзыхань. Она чувствовала только, как её одежда промокла от тумана на вершине горы, и замёрзла до костей. Когда они спускались, её руки и ноги немного одеревенели.

Спустившись с горы, Сяо Лин отклонила предложение Чжоу Цзыханя пойти вместе в купальню, одна вернулась в комнату, переоделась в сухую одежду и пошла ужинать в столовую.

Возвращаясь в Верхний Двор Мао, Сяо Лин встретила двух учеников из восточного флигеля. Они вежливо поздоровались друг с другом и разошлись по своим комнатам.

В тот вечер Не Фэн вернулся только тогда, когда Сяо Лин уже умылась и собиралась ложиться спать. Войдя в комнату, он не сказал ей ни слова, сел за стол и продолжил вырезать свой кусок дерева.

В последующие несколько дней они жили в комнате весьма мирно, молчаливо договорившись игнорировать друг друга.

В свободное от занятий время Сяо Лин целыми днями проводила с Чжоу Цзыханем, слушая его сплетни о сектах совершенствования и наслаждаясь беззаботностью.

Она вспоминала свою прежнюю работу, где почти каждый день задерживалась допоздна. Когда у неё были такие спокойные и свободные дни?

Когда у человека хорошее настроение, и характер становится лучше.

Даже когда Тан Юньхао время от времени приходил искать неприятностей, Сяо Лин встречала его с добродушной улыбкой и энтузиазмом участкового полицейского, принимающего граждан. Это так напугало Тан Юньхао, что он решил, будто Сяо Лин одержима, и несколько дней подряд обходил её стороной.

В этот вечер Сяо Лин сидела за письменным столом и смотрела расписание на следующий день. Увидев утренний Урок Духовного Меча, она заинтересованно вскинула бровь.

Внешние ученики не изучали магические техники, за исключением управления мечом.

За время пребывания на Горе Цинчэн Сяо Лин не раз видела учеников, летающих на мечах. Она мысленно разделила изучаемые предметы на категории: талисманы и гадание попали в категорию «бесполезное», остальные — в «можно изучить», и только полёт на мече был отнесён ею к «действительно полезному».

Не говоря уже о другом, одни только извилистые горные тропы, по которым приходилось подниматься и спускаться… Если бы можно было летать на мече, это было бы равносильно личному вертолёту, которому даже не нужна посадочная площадка. Невероятно удобно!

Поэтому, когда пришло время Урока Духовного Меча, Сяо Лин заранее вместе с другими учениками получила меч для занятий и поспешила на площадку для тренировки с мечом.

Площадка для тренировки с мечом находилась на полпути к вершине горы. Это была просторная ровная площадка, за которой начинался обрыв.

Время ещё не подошло, но ученики уже начали самостоятельно выстраиваться.

Чжоу Цзыхань поторопил Сяо Лин встать вместе с ним. Сяо Лин удивилась, почему сегодня все такие активные. Она как раз собиралась спросить, едва успев произнести «Цзыхань», как Чжоу Цзыхань поспешно приложил палец к губам, затем указал на дощатый настил, ведущий к площадке, и беззвучно одними губами произнёс слово. Сяо Лин с трудом разобрала последние два слога — «пришёл».

Пришёл?

Кто пришёл?

Наверное, наставник по Уроку Духовного Меча?

Сяо Лин подумала, что этот наставник, должно быть, особенно строг, иначе эта компания учеников, обычно приходящая в последнюю минуту, не выстроилась бы так рано в ожидании.

Сяо Лин посмотрела на дощатый настил, ведущий к площадке. Из лёгкого тумана вышла высокая, статная фигура. Человек был одет в тёмно-зелёный халат, в руке держал длинный чёрный меч, а в глазах застыл нетающий лёд.

Гу Чэн?

Как он здесь оказался?

Увидев Гу Чэна, Сяо Лин тут же ощутила недоброе предчувствие. Она повернулась к Чжоу Цзыханю и спросила: «Урок Духовного Меча ведь не он ведёт?»

Чжоу Цзыхань стоял навытяжку, только его руки незаметно развёл в стороны, что явно означало: «А кто же ещё?»

Когда Гу Чэн подошёл ближе, двадцать с лишним учеников разом поклонились: «Старший брат-ученик!»

Гу Чэн обвёл всех взглядом, который остановился на Сяо Лин.

Сяо Лин тут же напряглась, инстинктивно пытаясь вспомнить, не нарушала ли она правила секты в последние дни. Подумав, она поняла, что нарушений было немало.

Неужели Гу Чэн собирается свести с ней счёты прямо сейчас?

Пока Сяо Лин размышляла, она услышала голос Гу Чэна: «Сяо Миньчжи».

Ну вот…

От судьбы не уйдёшь. Сяо Лин ответила: «Здесь».

— Ты пока постой в стороне и наблюдай, — сказал Гу Чэн. — Если что-то будет непонятно, после урока спросишь у своего второго брата-ученика.

Оказывается, он не собирался её наказывать. Сяо Лин вздохнула с облегчением.

Но… спросить у Не Фэна?

Сяо Лин взглянула на мрачное лицо Не Фэна и подумала: она-то хочет учиться, но захочет ли он её учить?

— Внешние ученики не носят мечей, Старший брат-ученик забыл? К тому же он… — Не Фэн вертел в пальцах ножичек и легкомысленно бросил: — Лучше Старшему брату-ученику самому его обучать. Боюсь, я случайно пораню нашего младшего брата-ученика Миньчжи, и кое-кто на меня рассердится.

О том, что тётя Сяо Миньчжи была женой главы секты, на Горе Цинчэн знали лишь немногие.

После этих слов все взгляды тут же устремились на Сяо Лин, гадая о её происхождении.

Сяо Лин стояла рядом с Гу Чэном, чувствуя себя очень неловко под этими взглядами. Гу Чэн не ответил Не Фэну, что сделало положение Сяо Лин ещё более неловким. Она тихо сказала: «Старший брат-ученик может не беспокоиться. Если что, я позже могу спросить у Чжоу Цзыханя».

Гу Чэн, даже не взглянув на неё, выбрал одного из учеников, чтобы тот руководил практикой фехтования.

— Всем обнажить мечи! — громко скомандовал тот ученик.

Сяо Лин стояла в стороне с мечом в руке. Видя, что их движения не слишком быстрые, она тоже обнажила меч и начала повторять за ними. Простую начальную стойку она ещё могла выполнить, но дальше совершенно не успевала, поэтому просто стояла с мечом и наблюдала за остальными.

Меч как оружие сам по себе нёс ощущение удали и грации. Двадцать с лишним юношей в белых одеждах учеников, одновременно практикующих фехтование, представляли собой прекрасное зрелище.

Глядя на этих юношей в белом, Сяо Лин почему-то почувствовала, будто смотрит на выступление айдол-группы.

Очевидно, ученик, которого Гу Чэн выбрал руководить практикой, был выдающимся центровым участником группы. Не Фэн, который выполнял движения не слишком усердно, лишь для вида, был похож на айдола, вернувшегося в стажёры, который на настоящем соревновании мгновенно затмит всех остальных. А Чжоу Цзыхань…

Сяо Лин посмотрела на Чжоу Цзыханя, который уже не успевал за движениями меча остальных и отчаянно размахивал руками, и мысленно внесла его в список тех, кто вылетит после первого же отборочного тура.

Что касается Гу Чэна, наблюдавшего за тренировкой учеников, он явно был главным экзаменатором, от которого зависела судьба практикантов, — той самой влиятельной фигурой, за которую все должны были держаться.

Подумав об этом, Сяо Лин втайне вздохнула с облегчением. К счастью, сейчас она была Сяо Миньчжи, которому предстояло вернуться и унаследовать Крепость Сяо.

Иначе под началом Гу Чэна её, практикантку, попавшую сюда по связям, наверняка замучили бы жестокими дополнительными тренировками до полусмерти.