Глава 10

Глава 10

После ужина Цзян Хунюань, как обычно, собирался уйти в свою комнату, но Цзайцзай остановил его.

— Братик, пойдем погуляем! После еды погуляй — до девяноста девяти доживай, — эту фразу часто повторяла его бабушка. Цзайцзай произнес ее, покачивая головой, и стал похож на маленького старичка.

Цзян Хунюань, пациент с терминальной стадией социофобии, высвободил свой рукав: — Не пойду.

Цзайцзай упорно обхватил его ногу: — Братик, ну пойдем, пойдем! Я договорился с Цици снизу, что мы сегодня пойдем играть в песочнице.

Услышав слова «играть в песочнице», Цзян Хунюань уже представил себе грязного ребенка, которого можно сразу выбрасывать. Он твердо сказал: — Нельзя.

— Тогда можно я пойду к Леле по соседству посмотреть на новую игрушку, которую ему купила мама?

Цзян Хунюань немного подумал и сказал: — Как хочешь.

— Братик, пойдем со мной! У них есть большая собака, я боюсь.

Цзян Хунюань хотел было сказать: «Боишься — не ходи», но, опустив глаза и увидев выжидающий взгляд малыша, проглотил свои слова.

Система, наблюдавшая за тем, как Цзян Хунюаня уговорили выйти, несколько раз цокнула языком, отметив, что у этого малыша определенно есть талант к убеждению.

Цзян Хунюань впервые сам постучал в дверь соседей. Хотя он, как обычно, сохранял невозмутимое выражение лица, Цзайцзай почувствовал, что брат держит его за руку крепче обычного. Неужели брат тоже боится собак?

Дверь открыла хозяйка дома, Су Фан. Увидев Цзян Хунюаня, она немного удивилась, но, заметив маленького ребенка, которого он держал за руку, улыбнулась.

Еще месяц назад она бы даже не открыла дверь соседскому мальчишке. Раньше Ань Цзячэнь был известным маленьким тираном в их районе: гонял собак и кур, часто обижал других детей. Ее Леле однажды пострадал от Ань Цзячэня — тот бросил в него камень и поранил голову. Родители Ань не только не извинились, но и обвинили Леле в том, что он начал первым. Су Фан тогда так разозлилась, что несколько дней не могла есть. С тех пор их семьи долгое время не общались.

Но в прошлом месяце, когда она вернулась с работы, ей позвонили из общинного медпункта у входа в жилой комплекс и сообщили, что ее Леле поранился и находится там.

Она поспешно прибежала в медпункт и увидела Леле, который сидел на кушетке и плакал, сморщив личико. Его штаны были испачканы грязью, а рядом с ним сидел тот самый маленький дьяволенок Ань Цзячэнь!

В порыве беспокойства она подбежала, оттащила Ань Цзячэня и сделала ему выговор.

Неожиданно всегда робкий Леле сказал ей, что он сам упал в канаву во время игры, а Ань Цзячэнь помог ему выбраться. Ему было так больно, что он мог только плакать. Ань Цзячэнь увидел рану на его ноге, сам привел его в медпункт, заботливо оставался с ним, пока обрабатывали рану, и ждал вместе с ним прихода мамы.

Су Фан слушала, разинув рот. Она даже заподозрила, что ее сын повредил не ногу, а голову, или что перед ней стоит не Ань Цзячэнь?

Она снова посмотрела на малыша, которого только что довольно грубо оттолкнула. Он послушно стоял в стороне, заложив руки за спину, его влажные глаза блестели, и в нем не было и следа прежней несносности.

Кстати, как этот малыш выглядел раньше? Был ли он таким милым?

Взгляд Су Фан на мгновение затуманился. Воспоминания о внешности прежнего Ань Цзячэня стали расплывчатыми, и в конце концов смутный образ в ее памяти заменился обликом этого малыша.

В следующую секунду Су Фан перестала сомневаться и с извинением посмотрела на несправедливо обвиненного ею ребенка: — Тетя ошиблась. Спасибо тебе большое за сегодня. Приходи к нам в гости, когда будет время.

Изначально Су Фан хотела сказать, что придет с Леле поблагодарить их на следующий день, но при мысли о родителях Ань она невольно нахмурилась. Эта пара оставила у нее очень плохое впечатление. Особенно глава семьи, Ань Юань, — властный, эгоистичный, грубый и неразумный. Хозяйка, Цзян Шань, хоть и не была такой плохой, но во всем слушалась Ань Юаня. Муж и жена дудели в одну дуду. Неудивительно, что их сын вырос таким избалованным, можно сказать, это их «заслуга». Непонятно, как этот малыш сам по себе стал лучше. Может, это как в поговорке: от плохой лозы — хороший побег?

Но даже так, она не собиралась слишком сближаться с этой парой, поэтому слова, готовые сорваться с языка, изменились, и она пригласила в гости только малыша.

Этот мальчик из семьи Ань действительно стал намного послушнее. Каждый раз, приходя к ним, он вел себя очень вежливо и прилично. Леле тоже любил с ним играть. Су Фан понаблюдала за ними несколько раз и успокоилась.

— Это Чэньчэнь пришел! Заходи скорее, Леле весь день о тебе говорил.

Не успела Су Фан договорить, как Леле выбежал из кабинета: — Чэньчэнь, иди скорее сюда! Смотри, какую модельку машины мне купила мама, она суперкрутая!

Маленький друг стремительно утащил Цзайцзая за собой, оставив Цзян Хунюаня стоять у двери.

— Сяоюань, ты тоже заходи, присаживайся, — пригласила Су Фан.

Цзян Хунюань, собиравшийся сделать шаг назад, остановился. Он видел, как утащили малыша, и уже собирался идти домой, но, услышав приглашение Су Фан, шевельнул губами и в конце концов выдавил: — Хорошо.

Глядя на слегка напряженную спину Цзян Хунюаня, Су Фан беспомощно покачала головой. У семьи Ань два сына: младший — живой и непосредственный, старший — молчун. Говорят, и отношение к ним в семье совершенно разное, словно они не от одной матери.

Честно говоря, даже им, соседям, было жаль Цзян Хунюаня. Некоторые даже видели на нем следы побоев. Кто их наносил, было очевидно, но, учитывая скандальный и неразумный характер его отчима Ань Юаня, никто не хотел напрашиваться на неприятности.

— Сяоюань, угощайся фруктами. Мои родственники сегодня утром привезли, сами вырастили. Попробуй, очень свежие.

Цзян Хунюань промычал «угу» и несколько механически взял вилку, подцепил кусочек ананаса. Только он собрался отправить его в рот, как на него бросилась большая белая тень.

— Ецзы, не балуйся! — Су Фан поспешно остановила слишком восторженную большую собаку.

Она виновато сказала: — Это наша новая самоедская собака, зовут Ецзы (Кокос). Не смотри, что она такая большая, характер у нее очень ласковый, она очень любит людей. О, кстати, она особенно любит играть с вашим Чэньчэнем. Возможно, твой запах похож на запах Чэньчэня, поэтому она так радуется.

Цзян Хунюань посмотрел на свои штаны, перепачканные белой шерстью, затем на Ецзы, которая радостно высунула язык. У него возникло странное дежавю, словно образы малыша и Ецзы наложились друг на друга.

На лице Цзян Хунюаня впервые появилось легкое недоумение. И это та самая страшная большая собака?