Глава 05 (Часть 1)

Глава 05

Переступить порог Куньнингуна было всё равно что отдать свою жизнь в руки Чжан Мэнъяо. Сердце Гу Няньцю обратилось в пепел. Она мечтала поскорее вернуться в реальный мир, но судьба распорядилась иначе.

Подойдя к дверям главного зала, Чжан Мэнъяо внезапно остановилась. Она обернулась к слегка растрёпанной Гу Няньцю, и в её глазах промелькнуло ещё большее презрение. Потирая пальцем кольцо с фиолетовым камнем, она взяла платок и, делая вид, что говорит невзначай, произнесла:

— Господин Цзи доверил тебя мне. Я понимаю его намерения и, разумеется, не обману его ожиданий. Я как следует обучу тебя правилам.

Сердце Гу Няньцю на миг замерло, дурное предчувствие охватило её.

Она услышала, как Чжан Мэнъяо продолжила:

— Для начала научите её, что такое поклон на коленях.

— Слушаюсь, — ответила служанка.

Служанка надавила на хрупкие плечи Гу Няньцю, заставив её согнуть колени. Гу Няньцю поморщилась от боли и, потеряв опору, опустилась на твёрдые каменные плиты. Колени пронзила резкая боль.

— Стой на коленях. Когда научишься — встанешь, — Чжан Мэнъяо взмахнула платком и удалилась. По её покачивающейся походке было видно, как она довольна.

Гу Няньцю пыталась вспомнить, когда это Цзи Чунь просил императрицу учить её дворцовым правилам.

Убедившись, что такого поручения Цзи Чунь не давал, Гу Няньцю крикнула:

— Ваше Величество, вы, должно быть, ослышались! Господин Цзи не...

Не успела она договорить, как почувствовала боль в спине, словно от удара.

Служанка холодно произнесла:

— Дворцовые правила гласят: обращаясь к наложницам более высокого ранга, нужно говорить почтительно, нельзя кричать. Иначе это будет сочтено за неповиновение. Лёгкое наказание — понижение в ранге, тяжёлое — ссылка в Холодный дворец и заключение. В худшем случае могут последовать и более суровые меры.

Услышав слова служанки, Гу Няньцю похолодела. Она послушно прижалась коленями к каменным плитам, выпрямила спину и осталась стоять на коленях перед главным залом Куньнингуна под палящим солнцем.

В зале из бронзовой курильницы в виде зверя поднимались струйки дыма, которые разносились ветром по всему помещению. Дымка окутывала изображения журавлей, делая и без того роскошный зал похожим на сказочный чертог.

Служанка подала горячий чай. Чжан Мэнъяо взяла чашку, сделала глоток, отставила её и спросила:

— Та девушка всё ещё ведёт себя смирно?

Служанка забрала чашку и тихо ответила:

— Отвечаю Вашему Величеству, стоит на коленях смирно.

Говоря это, служанка поставила чашку и принялась массировать ноги Чжан Мэнъяо, подлизываясь:

— Ваше Величество — Мать Поднебесной. Вы прилагаете столько усилий, чтобы наставлять своих подданных. Всё это ради их же блага. Они не успевают вас благодарить, как же они посмеют осуждать Ваши действия?

— Ах, если бы все во дворце были такими же разумными, как ты, мне не пришлось бы так утруждаться, — вздохнула Чжан Мэнъяо.

Снаружи Гу Няньцю послушно стояла на коленях, но в душе затаила злобу на Чжан Мэнъяо. После полудня, когда обитатели Куньнингуна утомились, Гу Няньцю поднялась с земли, намереваясь отомстить. Однако ноги онемели от долгого стояния на коленях, и она могла лишь неподвижно стоять во дворе.

Как только ноги пришли в норму, она, превозмогая боль в коленях, направилась в кабинет. Приподняв крышку тушечницы, она зачерпнула немного туши, прокралась в спальню императрицы и нарисовала ей под глазами чёрные круги.

Сделав это, она вытерла руки о подол платья императрицы, заодно сорвала её поясную бирку, украла одежду служанки, переоделась и с наглым видом вышла за дворцовые ворота.

Императрица часто посылала служанок за пределы дворца, поэтому стража у ворот давно привыкла к этому. Ничего не заподозрив, они быстро пропустили её.

Выйдя из дворца, Гу Няньцю наняла повозку и сказала вознице:

— Знаешь, как доехать до поместья господина Цзи Чуня? Туда и поезжай.

— Господин Цзи — важный сановник при дворе. Кто ж из столичных жителей его не знает? — ответил возница. — Конечно, знаю дорогу. Двадцать медных монет. Если цена устраивает, садитесь.

Гу Няньцю забралась в повозку. Возница щёлкнул кнутом рядом с лошадью, крикнул «Но!» — и колёса закрутились, унося повозку вперёд.

Прижавшись спиной к стенке повозки, она надеялась поскорее добраться до поместья Цзи и молилась, чтобы люди императрицы её не догнали. Ей казалось, она слышит, как в обычно тихом Куньнингуне раздаются крики, способные сотрясти весь императорский дворец.

И это действительно было так.

Когда императрица ложится спать, когда встаёт, когда отдыхает днём и сколько часов спит — всё это было строго регламентировано дворцовыми правилами.

Молодая служанка увидела, что время пришло, и вошла со свежей водой, чтобы помочь императрице умыться. Каково же было её удивление, когда она увидела, что лицо императрицы перепачкано чем-то чёрным.

Служанка побледнела от ужаса и выронила бронзовый таз.

Бронзовый таз с гулом покатился по полу. Чжан Мэнъяо вздрогнула и проснулась. Увидев катающийся по полу таз и мокрое пятно на войлочном ковре, она тут же пришла в ярость:

— Даже таз с водой удержать не можешь! Зачем тебе такие руки? От них никакого толку!

Служанка, перепуганная до смерти, упала на колени и взмолилась о пощаде:

— Служанка не нарочно потревожила Ваше Величество! Просто когда служанка увидела лицо Вашего Величества, у неё от страха задрожали руки, и таз выпал.

— Дрянная девчонка! — в ярости вскричала Чжан Мэнъяо. — Ты хочешь сказать, что моя внешность пугает?

Служанка отчаянно замотала головой. Слёзы падали на вышитый войлочный ковёр, расплываясь кругами. Плача, она объясняла:

— Даже если бы у служанки было в сто раз больше смелости, она бы не посмела шутить над внешностью Вашего Величества! Служанка не это имела в виду! Ваше Величество, взгляните в зеркало, и сами всё поймёте.

Чжан Мэнъяо холодно посмотрела на служанку. Взмахнув рукавом, она заметила пятна туши на подоле своего платья. Почувствовав неладное, она приказала:

— Принесите бронзовое зеркало!

Служанка подала зеркало. Чжан Мэнъяо взяла его, взглянула на своё отражение и чуть не умерла от страха. Схватившись за голову, она закричала:

— А-а... А-а-а-а-а!

Все служанки в Куньнингуне одна за другой упали на колени, распростёршись на полу и не смея поднять головы.

После приступа крика Чжан Мэнъяо в гневе швырнула бронзовое зеркало. Драгоценные камни, украшавшие его обратную сторону, разлетелись на куски по углам.

Лицо Чжан Мэнъяо исказилось от ярости, в глазах пылал огонь. Она гневно вскричала:

— Кто это сделал?! Я найду её! Я заставлю её заплатить за это!