Глава 9. Смысл быть актрисой (Часть 1)

Первой реакцией в тот момент, как она его увидела, было: «Только бы не сфотографировали!» Даже в состоянии шока она инстинктивно и быстро втащила его в квартиру, с грохотом захлопнула дверь и с важным видом посмотрела в глазок, проверяя, нет ли снаружи подозрительных личностей.

Сун Сяотянь шмыгнула носом, достала из обувного шкафчика пару одноразовых тапочек и, присев, поставила их перед ним.

Её легонько похлопали по голове. Обида снова подступила, и уголки её губ невольно опустились.

— Зачем ты приехал? — Она так сильно плакала, что её голос звучал густо и гнусаво.

Чжэн Юйчуань переобулся и повесил пальто. Он смотрел, как его чёрное пальто висит на её светлой вешалке, и в голове царил сумбур. В отличие от Сун Сяотянь, он не был импульсивным человеком, скорее, умел выжидать и затаиваться.

Так почему же он, рискуя быть замеченным и, возможно, обидев её, вдавил педаль газа и примчался сюда?

Он и сам не знал.

Сун Сяотянь провела его в гостиную, усадила и налила стакан тёплой воды.

Чжэн Юйчуань держал стакан в руке. С его длинными руками и ногами он казался немного нелепым, втиснувшись в её маленький диванчик.

Раньше в их повседневном общении чаще всего говорила Сун Сяотянь, а Чжэн Юйчуань слушал. Но сегодня Чжэн Юйчуань молчал, а у Сун Сяотянь не было настроения болтать. Тишина делала атмосферу неловкой и странной.

— Вскоре после твоего дебюта я разговаривал с режиссёром Ваном, — осторожно начал Чжэн Юйчуань.

— У него дома много хорошо сохранившихся киноплёнок. Домработница говорила, что он часто один смотрит их, снова и снова пересматривая наши неотредактированные материалы.

— Он сентиментальный человек, всё время живёт прошлым, не может из него выбраться, — тихо согласилась Сун Сяотянь, немного приободрившись.

— Когда я был у него, он показал мне твои фотографии. Они стояли на шкафу рядом с фотографиями Чжан Сюэ, — сказав это, он горько усмехнулся.

— Он сказал мне, что ты очень похожа на Чжан Сюэ, во всём. Иногда ему даже казалось, что ты — это воскресшая Чжан Сюэ.

— Я знаю, он мне тоже всегда так говорил, — Сун Сяотянь сделала маленький глоток воды. По сравнению с пресной тёплой водой, она предпочитала ледяную.

— Но он также сказал, что ты — не Чжан Сюэ, — Чжэн Юйчуань вспомнил выражение лица Ван Ликэ, словно тот был рядом, хотя его уже не было в живых. — Ты — Сун Сяотянь, более упорная и стойкая, чем Чжан Сюэ.

— Он говорил, что если бы Чжан Сюэ продержалась ещё немного, возможно, всё сложилось бы иначе. Он слишком оберегал Чжан Сюэ, сделал её слишком хрупкой.

Сун Сяотянь на мгновение потеряла дар речи. Все говорили, что она — это Чжан Сюэ. Услышав от самого Ван Ликэ, что она — это она сама, она не знала, что и думать.

Это было похоже на то, как если бы отец актрисы Сун Сяотянь, с другой точки зрения, полностью и окончательно от неё отказался. Она всегда называла Ван Ликэ отцом актрисы Сун Сяотянь, ведь без него не было бы стольких других ролей в её карьере.

— Так почему ты приехал рассказать мне всё это?

— Ты помнишь, почему тогда сказала Ци Сысянь, что хочешь стать актрисой? — Чжэн Юйчуань не ответил на её вопрос, а задал другой, не связанный с темой.

Сун Сяотянь не знала, откуда Чжэн Юйчуань мог знать о её разговоре с Ци-цзе, но она действительно помнила, какую глупость тогда сказала: «Большую часть времени я неудачница. Я не самая красивая девушка в школе, не лучшая ученица в классе, не самая послушная дочь для родителей и не самый общительный друг. Поэтому я хочу быть лучшей версией кого-то другого. Если я смогу стать кем-то другим перед камерой, то я точно буду лучшей».

Но очевидно, что и сегодня она не была лучшей актрисой.

— Но ты — лучшая Чжан Сюэ, Лу Тунхуэй, Фан Ижань, Линь Лили, Бай Мэнси, Чжан Гучжэнь, Тун Сяоцянь, Пэн И.

Когда Сун Сяотянь услышала, как Чжэн Юйчуань без запинки перечислил все её главные роли за последние годы, её сердце словно сжалось от сильного удара. Помимо боли, она почувствовала и некоторую радость.

— Режиссёр Ван говорил, что тебе нравится играть. Он надеялся, что, постоянно становясь кем-то другим, ты сможешь найти себя и добиться успеха, почувствовать удовлетворение от своей работы.

Это были слова Ван Ликэ.

Сун Сяотянь пыталась вспомнить, в какой именно момент, играя Чжан Сюэ, у неё возникло желание стать актрисой. С какого момента интерес и любопытство превратились в желание делать это хорошо, всегда делать хорошо?

Она не знала, но именно Чжан Сюэ пробудила в ней глубоко скрытое желание стать актрисой.

— Режиссёр Ван надеялся, что тебе повезёт больше, чем Чжан Сюэ, и ты сможешь заниматься тем, чем хочешь.

————

Однажды Сун Сяотянь видела, как её фанаты спорили с фанатами какого-то айдола.

Сначала она наблюдала за этим с интересом, как за развлечением, пока не увидела комментарий фаната с другой стороны: «Когда вы расхваливаете её достижения и актёрскую игру, подумайте о том, что даже свинью можно было бы откормить, будь у неё такие же хорошие ресурсы».

Цао Цинцин говорила, что тогда её лицо почему-то сразу стало очень расстроенным.

Дальше фанаты продолжали долгую перепалку, но она не стала читать.

В то время её актёрская карьера только начинала набирать обороты. Было бы ложью сказать, что она не радовалась и не зазнавалась. Слова того фаната стали для неё холодным душем, отрезвив её.

Иногда неуверенные в себе люди склонны к чрезмерному самоанализу. Но она была в растерянности, не зная, что значит оправдать ожидания тех, кто готов был в неё вкладываться. Международная награда или роль, известная каждой семье?

Почему она вообще выбрала путь актрисы — для неё это был очень важный вопрос.

Но что, если ответ и истина, скрытые за пустыми словами и громкими фразами, — это человек?

Чжэн Юйчуань.

Потому что она хотела, как и он, вдохновлять других. Хотела, как и он, наблюдать за миром, примеряя разные роли. Хотела стоять с ним плечом к плечу на большой высоте. Хотела, как и он, быть очень хорошей актрисой.

Сун Сяотянь однажды в частной беседе сказала Цао Цинцин, что у неё есть старший коллега-актёр, которого она очень уважает. Имя она не назвала, но Цао Цинцин первой догадалась, что это Чжэн Юйчуань.

— Да кто не фанатка господина Чжэна? То, что он тебе нравится, — это не стыдно, милая.