План по завоеванию язвы и летучей рыбы - 3

План по завоеванию язвы и летучей рыбы - 3

Признание, на которое она с таким трудом набралась смелости, семпай неверно истолковал как приглашение вместе поиграть в волейбол. Изаёи тогда подумала, что это самая неловкая ситуация за все её шестнадцать лет жизни.

Поэтому она была твёрдо уверена, что в этом году ничего столь же неловкого больше не произойдёт.

Можно было назвать эту веру самоуспокоением, и это действительно был способ утешиться, иначе зачем бы она ограничивала временные рамки именно «этим годом»? Будущее было долгим, и Изаёи хотела оставить себе хоть какой-то путь к отступлению.

Как бы это сказать… Путь к отступлению-то был, но не слишком ли короткий?

Настолько короткий, что её ненадёжный план по завоеванию едва сделал первый шаг, как она тут же рухнула.

И с точки зрения реальности, и с психологической точки зрения, это было весьма болезненное падение.

За оглушительным треском рвущейся ткани последовал глухой стук — Изаёи всем телом шлёпнулась на асфальт. Тупая боль от копчика поползла вверх по позвоночнику.

Ощущение онемения было даже сильнее резкой боли.

Это онемение быстро распространилось от бешено колотящегося сердца к кончикам конечностей, из-за чего её рука всё ещё крепко сжимала незнакомый рукав, застыв в воздухе. Мозг тоже словно отключился от недостатка крови.

Она смотрела на черноволосого парня перед собой, а парень смотрел на неё.

Он замер на бегу, так и не опустив занесённую руку.

Никаких разговоров, и, конечно, никаких криков пока не было слышно.

Если бы не разорванный рукав формы, который едва заметно колыхался на ветру, если бы не капелька пота, которую она мельком увидела стекающей по мышцам руки сквозь дыру в ткани, Изаёи действительно подумала бы, что мир нажал на кнопку паузы.

Весенний ветер всё так же дул, незаметно становясь жарким и сухим, словно разгар лета. Лёгкого прикосновения к виску было достаточно, чтобы выступил тонкий слой пота от чувства вины.

Она пыталась осмыслить происходящее, но, едва осознав, что случилось, Изаёи захотелось немедленно отключить свои мысли.

Ах… Она всё полностью испортила!

Она ведь просто хотела спросить дорогу, ей просто не повезло поскользнуться, она просто в панике пыталась за что-нибудь ухватиться, чтобы не упасть — как же так вышло, что она схватила именно форму пробегавшего мимо незнакомого старшеклассника!

Уже на этом этапе было достаточно неловко.

Если бы в тот момент ей удалось восстановить равновесие, она бы точно не оказалась в нынешнем положении.

К сожалению, не удалось.

Схватиться за рукав формы было недостаточно, чтобы противостоять силе тяжести. Равновесие было полностью потеряно, и рукав, за который она крепко держалась, потянулся вниз под её весом.

Под действием этой огромной силы и получился такой результат — она порвала форму парня.

А ведь с того момента, как она, красная от стыда, выбежала из волейбольного зала, прошло всего шесть часов.

Самоуспокоение полностью провалилось. Событие, ещё более неловкое, чем полуденная неудача, так легко свалилось на неё.

Триста шестьдесят минут — слишком короткий срок, чтобы её маленькая душа, израненная предыдущим позором, успела исцелиться.

После первых десяти секунд оцепенения Изаёи задрожала от стыда.

А Кагеяма Тобио, за чей рукав она всё ещё держалась, тоже дрожал.

Но не от стыда, а просто потому, что ветер, задувавший в «рану» на его форме, был немного холодным.

Сосредоточенный на том, чтобы обогнать Хинату на сегодняшней пробежке, Кагеяма не обращал внимания ни на что, кроме соперника рядом. Если бы его так резко не остановили, он, вероятно, и не заметил бы, что на дороге есть кто-то ещё, кроме членов волейбольного клуба старшей школы Карасуно.

Этот рывок чуть не сбил его с ног.

С трудом удержавшись на ногах, он опустил взгляд и увидел, что рукав почти оторван.

Девушка перед ним дрожала так сильно, что казалось, вот-вот расплачется. Он подумал, что её, наверное, тоже пробрало сегодняшним внезапным похолоданием.

«Ты в порядке?» — вот что собирался спросить Кагеяма Тобио.

— Эй, ты в порядке?

Маленькое рыжее солнышко естественно вклинилось в эту неловкую сцену, успешно украв реплику, которая должна была принадлежать пострадавшему, Кагеяме.

Свидетелей неловкого происшествия стало больше!

Осознав это, Изаёи задрожала ещё сильнее. Только теперь она заметила мягкое ощущение ткани на кончиках пальцев, поспешно отпустила рукав и неловко поднялась с земли.

В тот момент, когда её ноги снова коснулись земли, она в панике подумала: может, стоит упасть на колени и поклониться в знак извинения, чтобы выглядеть искреннее?

— Я-я-я-я в порядке! Совершенно в порядке!

Изаёи одним махом поклонилась Кагеяме. Её голос, и без того срывающийся от волнения, теперь приобрёл ещё и эффект вибрации.

— Э-э… Вы-вы-вы… Вы как, не ушиблись? Простите, пожалуйста, простите, насчёт формы, это правда…

— Я тоже в порядке, — он опустил глаза, его взгляд упал на оборванные нитки у плечевого шва, выражение лица оставалось совершенно спокойным. — Да, форма порвалась.

Этот ужасный факт, так ясно озвученный самим пострадавшим, несомненно, нанёс Изаёи сокрушительный удар.

Если бы полученный ею урон можно было визуализировать, это была бы цифра «9999», написанная шрифтом Times New Roman самого большого размера, ярко-жёлтая, жирная, да ещё и с тенью.

Она поспешно прижала руку к сердцу.

Под этим ударом Изаёи невольно отступила на шажок назад, её ноги, обычно такие уверенные в бассейне, теперь неудержимо дрожали.

Она почувствовала, что ей действительно нужно упасть на колени и молить о прощении.

— Пфф… Действительно порвалась!

Хината Шоё прикрыл рот рукой, хихикая, но уголки его губ так откровенно растянулись в улыбке, что это уже выходило за рамки «хихиканья» и было неприкрытым смехом.

Он смеялся так беззаботно, что совершенно проигнорировал мгновенно помрачневшего Кагеяму рядом и его гневный крик: «Хината, придурок!». Его маленькое, проворное тело быстро металось из стороны в сторону, точно уклоняясь от каждой раздражённой атаки Кагеямы.

Уворачиваясь, Хината бросил взгляд на клетчатую юбку Изаёи.

Словно обнаружив что-то невероятно важное, он резко выпрямился и с любопытством подошёл поближе.

— А, ты из Шираторизавы!

Это не имеющее отношения к делу восклицание немного разрядило атмосферу, дав Изаёи возможность чуть свободнее вздохнуть.

Она неуверенно кивнула и услышала, как Хината с удивлением пробормотал, что встретить здесь ученицу Шираторизавы — большая редкость.

— Ты ведь не пришла выведывать наши методы тренировок? — запоздало осознав неладное, маленький рыжик отскочил на несколько шагов назад и принял защитную стойку, подняв руки. — Давай, я не боюсь Ушиваку!

— Нет-нет-нет, я не имею никакого отношения к волейболу!

Неожиданно оказавшись в роли шпиона, Изаёи поспешно замотала головой, отрицая обвинения и пытаясь прояснить свою позицию.

— Я просто… э-э, я пришла…

На полуслове её мозг заклинило.

Нельзя же сказать, что она пришла искать влюблённых дурачков?

Если бы она действительно так сказала, ей стало бы ещё неловчее, чем сейчас.

Похоже, как бы ей ни хотелось лгать, придётся это сделать.

Изаёи сжала кулаки, её щёки запылали ещё сильнее. Казалось, вместе с жёсткими словами, которые она выдавливала сквозь зубы, в воздух вырывался горячий пар.

— Я зде… — сказала она. — Здесь… гуляю!

— Гуляешь, а-а…

Рыжая голова понимающе качнулась. Похоже, любопытство любопытного парня было успешно удовлетворено, но Изаёи ещё не могла расслабиться.

Её напряжённый взгляд медленно переместился обратно на Кагеяму.

Ей было ужасно стыдно смотреть на огромную дыру на плече его формы, но она не хотела слишком явно показывать своё чувство вины. Изаёи молча подняла взгляд на несколько сантиметров выше, прямо в глаза Кагеяме.

Приходилось признать, что смотреть ему в глаза было ещё неловчее.

Изаёи изо всех сил собралась с духом, веря, что только глядя в глаза собеседнику, можно лучше всего выразить свои искренние извинения, но её голос всё равно неуверенно дрожал.

— Насчёт формы… — она всё же хотела вернуться к главному. — Мне правда очень жаль!

Кагеяма неловко почесал затылок. Он не выглядел таким расстроенным, как Изаёи, и просто сказал:

— Ничего страшного, это не так уж важно.

— Но я всё равно доставила вам неудобства! Может, так: я заплачу…

— Есть брешь!

Вместе с внезапным возгласом Хинаты, полным озарения, послышался быстрый топот ног, устремившихся вверх по склону.

Хината, всё ещё погружённый в их «гонку», остро почувствовал, что настал решающий момент для определения сегодняшнего победителя, и помчался к финишу.

Кагеяма, конечно, не собирался уступать. Крича что-то вроде «Не смей стартовать раньше!», он тоже бросился в погоню.

Изаёи инстинктивно подняла руку, чтобы остановить Кагеяму — нужно же было хотя бы выяснить, как уладить дело с формой!

Неизвестно, к счастью или к несчастью, на этот раз Изаёи не удалось схватить его за рукав.

Ладонь осталась пустой, а спина Кагеямы мгновенно исчезла в конце дороги.

На этом длинном склоне снова осталась только Изаёи.

Её рука так и застыла в воздухе, а мозг был на грани отключения.

Именно в этот момент она вспомнила, что вся эта неловкая ситуация началась с того, что она хотела спросить дорогу.

Но теперь она не только по-прежнему не знала, куда идти, но и устроила ещё более неловкий переполох.

Это было просто…

В этот повторяющийся второй раз 1 марта Изаёи впервые по-настоящему захотелось расплакаться.

Если бы она вскоре не встретила других членов волейбольного клуба Карасуно, которые участливо спросили, не случилось ли у неё чего, то сегодня вечером на этой горе наверняка раздались бы рыдания девушки.

Наверное, ей повезло: среди встреченных волейболистов она увидела и парня со стрижкой «ёжик», и либеро Карасуно со светлой прядью спереди, но у Изаёи уже не было никакого настроения.

Какая любовь, какое признание — все эти чрезмерно радужные, розовые чувства были полностью разбиты сегодняшним двойным ударом позора и позорно уползли обратно в пучину мыслей о полном провале.

С трудом добравшись до дома, она рухнула на кровать и снова открыла письмо, полученное утром.

Сколько бы она ни перечитывала, чёрные буквы оставались такими же чёткими.

「Ради будущего, которое так близко, пожалуйста, постарайся завоевать чьё-то сердце!

」

Изаёи оставалось только вздыхать.

— …Проклятое сверхъестественное явление!