Глава 7 (Часть 1)

Она слегка прикусила нижнюю губу, раздумывая, как лучше поступить, когда он вдруг сменил тему.

— Уже поздно. Я провожу вас до Башни Осенней Ясности, — он взглянул на молодой месяц, только что появившийся в небе, вспомнив, что сейчас время ужина в Башне Осенней Ясности.

Она опешила, не только потому, что он вдруг оставил ее в покое, но и из-за его предложения.

Чтобы избежать недоразумений, он всегда намеренно держался на расстоянии от женщин, а теперь сам предложил проводить ее до Башни Осенней Ясности?

Заставив себя досчитать до десяти, она вдохнула и улыбнулась.

— О чем глава Цан хочет меня спросить?

— Что вы думаете о Драконьем Городе? — он взглянул на нее и первым направился к выходу из переулка.

— Зажиточный, мирный, оживленный, — честно ответила она, как покорная молодая жена, послушно следуя за ним.

— А что думаете о горожанах? — снова спросил он.

Она слегка улыбнулась, ничуть не задумываясь. — Прямодушные, добрые, преданные, — она сделала паузу, а затем добавила: — И очень ловкие.

— Большинство из них воины, — кивнул Цан Вэйгун.

— Нет, я говорю о женщинах, — она подняла голову, встретившись с его слегка удивленным взглядом. — У них есть талант. Очень жаль, что они не могут учиться боевым искусствам и сражаться вместе с мужчинами, — вспоминая их навыки слежки и ловкое владение ножом при разделке кур и свиней, она не могла не восхищаться.

Он не стал ругать ее за абсурдные слова, лишь очень-очень слегка нахмурился.

— Они женщины, — он смотрел на нее.

— И что?

Она изогнула бровь.

— Война неизбежно связана с кровопролитием. Они не смогут этого вынести, — война безжалостна. Помимо кровопролития, иногда приходится безжалостно отрубать противнику руки и ноги, а то и голову. Нормальные люди не захотят убивать, ведь чувство вины и боль после убийства могут преследовать всю жизнь в кошмарах.

Такую боль ни в коем случае не должны нести женщины.

— Если есть мужество и решимость, женщина не обязательно упадет в обморок при виде крови, — ее взгляд был иным. — То, что могут мужчины, женщины не обязательно не могут, — говоря это, она вышла с ним из переулка, и, как и ожидалось, тут же привлекла всеобщее внимание.

Почти все, кто увидел их на улице, невероятно широко раскрыли глаза, а те, кто не раскрыл, принялись тереть глаза руками.

Пройдя всего несколько шагов, многие женщины, обладающие острым зрением, узнали ее. Они широко раскрыли глаза, быстро переводя взгляд с нее на Цан Вэйгуна и обратно, а затем, поняв что-то, показали ей ободряющие жесты.

Сыту Син погладила лоб, который начал болеть, понимая, что теперь она действительно не сможет оправдаться, даже если прыгнет в Желтую реку.

— Их физическая сила не может сравниться с мужской, — Цан Вэйгун, казалось, совершенно не поддавался влиянию окружающих, прямо переходя к сути.

— Если дополнить это военной стратегией и тактикой, то не обязательно, — ей оставалось только собраться с мыслями и инстинктивно ответить: — У каждого есть свои сильные стороны. Те, кто слабее физически, могут использовать луки и арбалеты для стрельбы издалека. Те, у кого не хватает выносливости, могут объединить усилия и расставлять ловушки. При достаточной подготовке, правильном распределении сил и умелой военной стратегии женщины тоже могут сражаться плечом к плечом с мужчинами.

Она ответила уверенно и безупречно. В его темных глазах мгновенно вспыхнул яркий свет.

— Вы участвовали в войнах?

— спросил он.

Ее прекрасные глаза дрогнули. Сыту Син вдруг поняла, что, кажется, слишком много показала.

— Нет, я просто случайно читала кое-какие книги, — она покачала головой, отрицая.

— Похоже, те «книги», которые вы читали, были не совсем обычными «книгами», — многозначительно сказал он, словно ему было очень интересно, какие именно книги она читала.

Она невинно раскрыла глаза и пожала плечами. — Всего лишь книги вроде «Искусства войны Сунь-цзы». Разве глава Цан тоже их не читал?

Он пристально посмотрел на нее, больше не задавая вопросов, словно о чем-то размышляя. Она тоже молчала, просто тихо следовала за ним и тоже размышляла.

Хотя он был скрытным, он был разумным и великодушным мужчиной. Он никогда не сближался с женщинами без причины. Зачем он сегодня намеренно сократил расстояние с ней, даже позволив горожанам увидеть это? Какова его цель?

— У вас есть какие-нибудь предложения?

Суровый голос снова раздался над головой.

— Что?

Она подняла голову и увидела, что он остановился и повернулся, глядя на улицу.

— Глядя на этот город, что, по вашему мнению, им еще нужно?

Он стоял на арочном мосту, его высокая фигура выделялась из толпы, позволяя легко обозревать всю улицу.

На улице стоял шум и гам, горели яркие огни. Сияние фонарей делало его черты лица еще более выразительными, но не освещало его зрачки. Иногда налетал осенний ветер, несколько прядей черных волос падали ему на лоб, отчего он выглядел еще более отчужденным.

Оказывается, его волосы развевал ветер.

Он всегда спешил, занимаясь делами города без отдыха, и даже сейчас, когда должно было быть время ужина с семьей, он все еще думал о городских делах.

— А вы? Что нужно вам?

Она не удержалась и спросила в ответ. Ее нежное сердце слегка дрожало и сжималось по какой-то причине, которую она сама не понимала.

— Почему вы так спрашиваете?

Он удивленно посмотрел на нее.

— Потому что вы никогда не думаете о себе, — она прямо смотрела на его холодное лицо, невольно гадая, улыбался ли он когда-нибудь от души.

Даже у самого холодного человека бывают счастливые моменты. Как давно он не смеялся от души? Несколько дней? Несколько месяцев? Или... несколько лет?