Глава 1

Деревня Цинъюнь была маленькой и неприметной, основанной всего несколько десятков лет назад.

Жители деревни обитали у подножия горы. Пахотной земли внизу было мало, каждой семье едва доставалось по полму земли. К счастью, они жили рядом с горой, богатой природными ресурсами, что позволяло им выживать.

Деревенские жители жили за счёт горы: рубили дрова, собирали лекарственные травы, а иногда охотились на дичь, чтобы полакомиться.

Чжан Цуйхуа была единственной дочерью своего отца, Старика Чжана. Она родилась плечистой, с широкой талией, крепкого телосложения, а силой превосходила мужчину на восемь десятых.

Мальчишки в деревне с детства учились охоте у взрослых. Чжан Цуйхуа, с её прямым характером, не ладила с девочками и тоже училась вместе с мальчишками.

Когда этим детям исполнялось шестнадцать, они должны были в одиночку отправиться в горы и добыть зверя, что служило доказательством их становления охотниками.

Другим в первый раз удавалось подстрелить фазана или кролика, что уже считалось большой удачей. И только Чжан Цуйхуа в свой первый поход добыла полувзрослого дикого кабана.

Вся в крови, она вынесла тушу из гор и вернулась в деревню…

Когда она вошла в деревню, жители, увидев её окровавленный вид, остолбенели и шарахнулись в стороны. Лишь когда она отошла подальше, селяне начали перешёптываться.

— Божечки, какой огромный кабан! На сколько же его хватит?

— И не говори! Кто в нашей деревне сравнится с Цуйхуа по силе?

— Это точно.

— …

Когда Чжан Цуйхуа принесла кабана домой, её родители тоже были поражены: «Как это ты умудрилась добыть кабана?»

Цуйхуа простодушно улыбнулась: «Повезло, хе-хе…»

После того как тушу положили в подходящее место, её мать, боясь, что дочь ранена, тщательно её осмотрела. Но кожа была гладкая и шелковистая, ни единой царапины. Это было удивительно.

— Испугала меня до смерти! Оказывается, это кровь кабана! — её мать прижала руку к груди, вздыхая с облегчением. Цуйхуа лишь почесала голову и улыбнулась.

— Мам, я в порядке!

— Хорошо, что в порядке, хорошо, что в порядке. К счастью, моя дочка крепкая, сильная, и кожа у неё гладкая и шелковистая…

Мать Цуйхуа не хвасталась без причины. Она впервые видела ребёнка с такой хорошей кожей, как у её дочери. Не говоря уже о прочем, одна только кожа — белая и нежная.

Она действительно была в порядке. На самом деле, у Чжан Цуйхуа был секрет, о котором не знали даже её родители.

Она была не просто сильнее других, её способность к самоисцелению была поразительной. Небольшой порез на руке заживал в мгновение ока.

Во время схватки с кабаном его клык оставил на её плече большую рану, кровь залила всё тело — страшное зрелище!

На самом деле, её мать сначала подумала правильно: засохшая кровь на ней была не кабаньей, а её собственной. Просто она долго отдыхала в горах, дожидаясь, пока рана заживёт, и только потом ушла.

Убедившись, что у дочери нет ран, её отец, Старик Чжан, начал размышлять, как бы завялить кабанье мясо, чтобы сохранить его надолго.

Хотя стояла глубокая осень, свинина долго не хранилась, если только её не засолить…

Кстати о засолке: соль — вещь хорошая, но слишком дорогая. В их деревне мясо чаще всего сохраняли путём вяления — просто и экономно.

Прежде чем разделывать тушу, нужно было удалить щетину. Пока Цуйхуа мылась, её мать снова вскипятила котёл воды для обработки кабана. Отец тем временем расстилал снаружи доски, чтобы положить на них тушу, оставалось только дождаться, пока закипит вода.

Чтобы удалить щетину, тушу ошпаривали кипятком. Лучше всего было бы опустить кабана целиком в котёл, но котёл в доме Чжанов был недостаточно велик. Пришлось повозиться: ошпаривать тушу кипятком, а затем соскабливать щетину ножом.

Цуйхуа, обтерев тело и смыв следы крови, вышла помогать отцу соскабливать щетину. Мать отвечала за кипячение и подливание воды. Семья работала слаженно, чётко распределив обязанности.

Удаление щетины — дело кропотливое и самое хлопотное. Разделка туши была проще. Отец Цуйхуа в молодости был хорошим охотником, и хотя годы взяли своё, в разделке мяса он был гораздо опытнее Цуйхуа, обладавшей лишь грубой силой.

Старик Чжан разделывал тушу, а Цуйхуа рубила мясо на мелкие куски, чтобы мать могла их сложить, а потом натереть специями и вывесить вялиться.

Чжан Цуйхуа ушла в горы вчера утром. Днём ничего не добыла, поэтому осталась в горах на ночь. Ночью на неё напал дикий кабан, она сражалась с ним, потом залечивала раны…

Поэтому вернулась она только сегодня утром.

Сегодня в доме был большой улов, и к обеду мать Цуйхуа приготовила обильный стол с вкусными блюдами. Отец с дочерью наелись досыта. Старик Чжан даже достал припасённое вино и предложил дочери выпить с ним.

— Цуйхуа, давай, выпей с отцом!

Грызя рёбрышко, Чжан Цуйхуа приподняла веки: «Да ладно! Пап, ты же пить не умеешь, не буду я с тобой пить».

— А вот и не верю, — сказал Старик Чжан и уже собрался налить дочери вина.

После первого же круга Цуйхуа бросила взгляд на отца, который уже пьяный лежал на столе, и со вздохом произнесла: «Я же говорила, что ты не умеешь пить. Столько вина, а ты уже рыбу кормишь!»

Сказав это, она взяла ещё лепёшку и продолжила есть с овощами.

Мать Цуйхуа: «…»

Она всё это время наблюдала, как дочь уплетает лепёшки и куски мяса, и недоумевала. В кого пошла Цуйхуа? С детства её аппетит был необычным. В год её рождения поблизости никто не рожал, а её молока Цуйхуа не хватало. Хотела попросить у кого-нибудь, да не у кого было.

Вырастить её было непросто. Перепутать в роддоме тоже не могли — в тот год в деревне ребёнок родился только в их семье Чжан. Девочка выжила лишь потому, что отец время от времени доставал звериное молоко и добавлял рисовый отвар, чтобы её выкормить.

Сегодня мать Цуйхуа приготовила еды больше обычного, желая воспользоваться случаем и проверить аппетит дочери. Но та ела и ела, пока весь стол не опустел.

— Наелась? — спросила мать Цуйхуа.

Проглотив последний кусок лепёшки, она ответила: «Наелась…»

Мать Цуйхуа покачала головой. Этому она не могла поверить. Дочь всегда была очень тактичной и на вопрос, наелась ли, всегда отвечала «да».

Что ж, и на этот раз не удалось узнать её меру.

— Отнеси отца внутрь.

— Ага!

С этими словами Цуйхуа легко подхватила отца на руки, аккуратно уложила на кан во внутренней комнате, а затем вернулась в свою комнату хорошенько отдохнуть.

Однако после обеда в доме снова закипела работа.

В деревне Цинъюнь было не так уж много жителей. Когда она выходила из гор с кабаном, её видели односельчане. В такой маленькой деревне все знали, кто что умеет.

У каждого было своё ремесло, и всё было относительно сбалансировано. Обычно, если чего-то не хватало, обменивались вещами. И только если никто не умел делать нужное или предлагаемый товар был не нужен, расплачивались деньгами.

Однако местные жители почти не выходили из гор, уровень потребления был крайне низким, поэтому деньги здесь были не в особом ходу.

Прикинув время, односельчане стали приходить с вещами, чтобы обменять их на свинину у семьи Старика Чжана.

Нравы в Цинъюнь были простыми, и почти все вели себя по совести. А если кто-то и вёл себя неподобающе…

То большая метла в руках Чжан Цуйхуа была грозным оружием.

Селяне выменяли немало свинины. Цуйхуа было немного жаль — скоро зима, а зимой мясо становится ещё большей редкостью. Каждый отданный кусок означал, что ей самой достанется меньше. Впрочем, их семья не осталась внакладе: они получили много зерна и предметов первой необходимости.

Чжан Цуйхуа не заключала убыточных сделок.

Так она думала, но неожиданно вечером к ним в дом пришла Вдова Чжан.

Эта Вдова Чжан подрабатывала свахой, оббегала все деревни в радиусе десяти ли и устроила немало браков. На этот раз она пришла, и из её слов стало ясно, что она хочет сосватать Цуйхуа.

Надо сказать, Цуйхуа было уже восемнадцать. Почему Вдова Чжан не приходила раньше?

Она явилась именно после того, как Цуйхуа принесла домой кабана. Её намерения были очевидны.

Однако её отца, Старика Чжана, это не волновало. Он радушно принял гостью, подал чай и воду, проявив всяческую учтивость.

Сваха, сватая, сначала хвалит девушку, потом парня, а затем переходит к делу: «Братец Чжан, сестрица Чжан, я вам скажу, в соседней деревне есть парень, который идеально подходит Цуйхуа. Он не только красив, но и из приличной семьи. Требования у них невысокие, ищут ту, что сможет позаботиться о человеке. Как только зашла речь о заботе, я сразу подумала о Цуйхуа и пришла…»

Вдова Чжан говорила, а Старик Чжан слушал, понурив голову. Мать Цуйхуа была немного довольна и похвалила: «Наша Цуйхуа умеет заботиться».

Вдова Чжан подлила масла в огонь, громко добавив: «Именно! Цуйхуа такая способная, а тот парень ещё и несколько лет учился грамоте. Почему бы им… не встретиться?»

Цуйхуа нахмурилась: «Ещё и грамотный? Такой парень, наверное, и не посмотрит на меня. Лучше не надо».

Услышав это от дочери, Старик Чжан тут же сверкнул глазами и прикрикнул: «Как это не надо? По воле родителей и слову свахи! Тебе здесь нечего встревать! Живо иди к себе».

Чжан Цуйхуа с насупленным лицом сердито ушла в свою комнату.

Отругав дочь, Старик Чжан велел жене принести из комнаты кусок свинины и отдал его Свахе Чжан, попросив её помочь устроить встречу.

— Пожалуйста, позаботься об этом деле моей дочери!

Сваха Чжан пришла именно за этим куском свинины. Добившись своего, она расплылась в улыбке: «Не волнуйтесь, положитесь на меня».

На следующий день мать разбудила Чжан Цуйхуа рано утром, чтобы причесать и нарядить её. Странно, но хотя Цуйхуа была крепкого телосложения, она не была уродливой. Просто чертами лица пошла в отца, унаследовав его мужественность. К сожалению, кроме белой кожи, которая никак не загорала, в ней не было ни капли женственности.

Цуйхуа с детства была послушной дочерью. Раз отец велел идти, она, естественно, пошла.

Соседняя деревня была неблизко, идти нужно было почти шичэнь (около двух часов). Цуйхуа была выносливой, но Вдова Чжан быстро устала. К концу пути она то и дело просила отдохнуть. В конце концов, Чжан Цуйхуа не выдержала и просто взвалила её себе на спину.

Устроившись у неё на спине, Вдова Чжан завела разговор: «Цуйхуа, откуда у тебя столько силы?»

Цуйхуа покачала головой и глухо ответила: «Не знаю, врождённое…»