Глава 1.

дяья— Я-я юлпрошу прощения... рсхвщшЛеди Сорн.

чгаЯ фюнпотрясённо окрыбуставилась гчаъшъна внезапно кехгразрыдавшуюся передо йдйщбццмной девушку.

Хестин. Она – главная героиня романа, в который ажя ъядсаупопала.

А я цяшмук– злодейка, которая неустанно изводила главную героиню.

Владелица жшшпдрэтого тела лкнюнастолько ннэцжестоко измывалась над Хестин, что один мой вид уже заставлял ее гкгбцфьдрожать жрот мхрстраха.

Это щфрълбыло весьма горько. жчэтацяМне хотелось как-то изменить наши с эыъщцней уфдэнотношения. вфлчпяХотелось хгэъисправить ошибки, хгыяцрчкоторые совершило жвмбжэто тело.

Я была не против того, ыейчтобы стараться изо всех сил. фщвсмрЖелая сщхфжюхсблизиться с ыъХестин, я яфбначала с жоютого, что изменила свои чичпредпочтения в жфмчдйчае.

Также я часто чхчяъйпосылала шшпдюей дорогие влподарки.

И даже рррхврегулярно бнотправляла пожертвования фааэрв детский дом, где щнхсуэона росла.

хтмьеосОднако всё шло вразрез с моими ожиданиями.

идсМне хотелось сблизиться с йноней, но вкчевсе мои одуяиърдействия ьнхчхлоборачивались еютпалишь шипами и ранили Хестин.

йеоыэнвС каждым днём обращенные на меня взгляды рдхеяэсокружающих становились йъжемлмвсё острее.

цеоаъй— Эй! Хестин!

ытыюы— вюпхХестин!

— Проклятье! Немедленно позовите докторов эки посвященника!

Бессильно гъеамвцнаблюдая за гцтем, ъхъълэкак бгюеХестин скатывается по алтарной явэлестнице, ыжкялэя уже не могла ничего ьйюхксделать.

Но почему?

Я увыпяскведь ничего не щщппредпринимала.

фодИронично, но виновницей ыъжчпадения Хестин сделали именно меня, как если бы яохлаятэто ктдбыло само собой гфьразумеющимся.

мьжядуТогда я чьйнни поняла.

Как бы я ни старалась, в конечном хтмитоге чырмне не нблшизбежать роли злодейки.

Я – эйАделия Сорн, – навек мпееостанусь для уфнъемквсех фйввызлодейкой.

сгбСтоило мне осознать, гхтчджчто все приложенные бидо сих пор усилия шбоказались тщетны, как мтвсё вокруг наполнилось гнкръуьпустотой.

гэйгяк* * щхрыб*

— Ступай щьхпхйв монастырь, юмхьт– холодом ударил по ъхмоим ушам мужской ижголос.

Рассмеявшись, я переспросила тоном, не допускающим ящвоидпринятия слов раъэтого человека.

— Вы хотите, чтобы я ушла ахв монастырь?

— гитбэыДа.

— оюгхЯ...

— Или ты ехнйосуедешь в монастырь, или будешь изгнана.

Я несколько чюдесятков раз мысленно гтьукповторила эти жестокие слова об чвящйеизгнании.

Вероятно, жхщпвсё было уже предрешено щтьвыъи изменить ничего ожыжэакнельзя.

цсПрикрыв эхчнмглаза, я начала восстанавливать охв памяти события пгмэпрошлого.

щхВсе хфкырначалось с того, что я стала обладательницей тела одной порочной женщины ьрфииз романа эьъп«Добро пожаловать мфов колыбель пцСвятой».

Воплотившись фчмхьыпв этом теле, я сразу поняла, что являюсь злодейкой.

скдххАделия Сорн, жестокая женщина, которую ожюсххвсе ненавидят.

Даже ътмсродственники бхуине очень-то ее мьръфлюбили. Они относились к ьжхэюней так, словно само ее существование флшкгщбыло ошибкой.

юрэЗато кгымсХестин, напротив, любили все.

Едва увидев щкйХестин и ещё даже гфаэдне успев узнать ее имени, рнлщкия вьяббсразу поняла, что она буод– главная героиня.

хьщЧеловек, духжаодчто сияет, даже еэооедкогда аэжоппросто стоит на месте. Главная вэьгероиня, которая, пролив слёзы, заставит ваше сердце оборваться и шээмиъфвызовет желание йеытшгвобнять её.

Проблема в бхэаэтом, что причина, по цднкоторой она обливалась тьслезами, была во «мне».

Хестин пугалась и съёживалась вллоккпри одном только моём убявиде, ьжби то и дело обливалась слезами, похожими шъна драгоценные омсьоэкамни.

После этого, агхокак будто это было ълввощв порядке эьювещей, все взгляды ащобращались ко мне.

Мне не дфсббыло дано нпюыпхни ыъхычымалейшего шанса щмжиопоправить положение. хсфнхъВедь что дйбы я ни сказала – это будет звучать для них лишь попыткой бцботофоправдаться.

В ънлпщъпитоге цукхтмой единственный выход из рцйлплсложившейся ситуации мтх– побег.

нешрьЯ отчаянно жкясторонилась моХестин.

Однако, будь кяьмжто проделки бога или йшыяеще жюхакого, юльфеьммне сляыъи цждяаХестин не оставалось дъээьщюничего другого, кроме иыькак былпостоянно юсннатыкаться друг бцна друга.

Всякий фгшьраз, плоыижкогда это июдюджбпроисходило, у меня не юкбыло других кэвариантов, дэчъюъкак стать злодейкой, изводящей мягкую и добросердечную героиню.

цшгффхыЭто было несправедливо.

Разумеется, я не могу йрисправить лщпкчговсего ъпмфтого, яындшшчто одгйАделия натворила в прошлом, ядно с тех пор, как я овладела дшее телом, то не сделала гыщничего двуплохого.

Почему я обязана брать на себя сгоответственность ццчрхаза грехи Аделии?

Затем случилось цыйидодно происшествие.

В тот хбдень в лримперии эымнпроходил фестиваль, во время которого ыюцшфсъвпервые за ыяэудолгое оцквремя на землю должно юэщвббыло олалсойти чшбожественное откровение.

ешйрВсе думали, что Хестин ьяи есть мфята самая Святая, которая победит зло, предсказанное фячнэгвв пророчестве.

Казалось, будто мнумцпничего особенного не должно мхффлгбыло случиться: ьщвбчмы инъубыли в лерфтнхраме, а Хестин призвали елъкк алтарю хлбдля мсхнбххтого, чтобы благословить её как будущую Святую.

Однако по дороге Хестин вывихнула лодыжку и ъбъчнскатилась аьгс ищуллестницы.

Позже выяснилось, ффвчто у бчыпнеё было что-то не так с обувью, тхуяжкоторую она надела оцьв тот ьхвдень.

ъяхищПо юявыарйстранному совпадению, горничная, съдгащшвручившая Хестин вдштыйтуфли, была из числа детей, работавших авнтщхна меня.

глащлГорничная, гакоторую хкюивыставили цпкофкшвиновницей, ынухрлпытавшейся геытттнавредить Хестин, цщвмезаявила, что во всем случившемся виновата рыггтолько пяря, вхра ее заставили лшппринять в йъхппцэтом хшдъгучастие при помощи угроз.

— Что за...

Конечно, нрее щрвттмаслова были грязной ложью.

С момента наказания орегорничной фвэабня ни разу не видела ее нчдти не кцучлсвязывалась атжхсосс въжющней.

пыОднако в конечном итоге я предстала перед тццобщественный судом как дурная вклуюнженщина, цтмоа служанка превратилась фцпев несчастную жертву, омчйьцзамученную злодейкой, и потому смогла схбдвизбежать инунаказания.

тешнЯ цубистово кричала о своей яшлкхююнепричастности к тому, хъечто случилось оцс алхХестин.

Однако не нашлось ялни одного алноддфчеловека, мкфмцщкоторый бы меня ужчъаауслышал.

Ни друг пеььщобдетства, ни няня, ни жлндагооднокурсник по академии и оецэни хряжених.

Даже мой отец, Маркиз Сорн, не поверил мне.

Поскольку оэтникаких ъжоклдоказательств, гвекроме показаний юррыслужанки, не рудсйлибыло, то агшпроткрытого яхыавнаказания, к цштыдсчастью, удалось избежать.

Однако у меня не было иного выбора, кроме как мдеэполностью щепрекратить светскую жизнь.

Маркиз Сорн прекрасно понимал, что уыломой поступок цтщхдоприведет к сыхухдимоей полной изоляции от ясссиюообщества ыйщхгтаких же благородных жйхфдевушек, как и я.

Перед Маркизом Сорн ьацхювстал нювыбор: вылщпокрыть аскшли меня, чья честь была запятнана, или же бросить.

Его выбор пал на последнее.

яагжъОн предпочел джюпвоэбезжалостно оборвать со мной южщвсе связи.

чдсДолжно ъышбыть, это было пджнзакономерно.

Ведь Аделия была чужачкой для гтрода Сорн.

Маркиз считал фьуэвсех людей, еюоуххсвязанных эчузами ррсемьи, идхьэвсего лишь иьчринструментами власти.

Брат Аделии, эъэрСайзелон, чем-то смахивающий ыкйплгина Маркиза, тоже относился чбддрк ней тэиффыъхолодно.

Более юиафшфтого, он бсонсчитал, ыртчто оахмгфюАделия стала виновницей смерти его вдхматери.

Поэтому взгляд ддуечнСайзелона на Аделию нэбыл ккхццнеизбежно тшрхщболее хапбниледяным, хлжшдэгпо ччссравнению с Маркизом.

клулынВследствие щбтецоаэтого оимупъАделия, хмижаждавшая етхбыть любимой йкщтюихсвоей семьей, яъчжясо временем двъибстановилась все более сдериспорченной.

Родные обращали дъна нее едва заметное внимание луееюшатолько тогда, бэшлофякогда она вчдаъхлстановилась лцокоцентром пхьвсплетен.

Аделию неизбежно ждало чпбэещё большее опустошение.

Это жйгисжалко и к тому же глупо.

хдпыткЯ ыжвыюне могла ронбсочувствовать стремлению Аделии привлекать внимание ржоусемьи до яжтех пор, пока осшэто не погубит самого йитебя.

Будучи сиротой, я не имела никого, кого можно было бы назвать лпцфхродным человеком.

Однако кое в чем ыйуглдя могу быть твердо сййайчуверена: эти люди не хргюлычявляются ърепримером настоящей семьи.

С хгужмсэтими мыслями иншаяя открыла еайщсншглаза смфсфгйи посмотрела на пеэМаркиза. Его взгляд ыгбыл по-прежнему исключительно нбхолодным.

Монастырь или отлучение от семьи...

В нормальной дэситуации я бы эуйгрсыпредпочла монастырь. Однако прочитав оригинальную пикнигу и дпдлгтузнав, что творилось в стенах яймлжыотаких хпюамонастырей, я уже не тксоъхмогла оыыцдзаставить пссебя выбрать святую обитель.

Монастырь иьбыл местом, где нужно было неустанно трудиться во имя жцьхбога.

Хрупкое тело Аделии, изнеженной благородной леди, такого бы жньггточно не выдержало.

— убйЯ не млссццамогу пойти в монастырь, поэтому лучше предпочту отлучение от семьи.

— химчссчТаков твой выбор?

— Однако у цлпвменя есть мгглк вам небольшая просьба. После смерти моей фянфматери, как я фрслышала, хусммне перешла доля щъимущества.

— ...Да. Мне это хорошо риизвестно.

— гсюцЭто подарок моей тэтщгнхматери, жреецппоэтому я хочу ьыюдзабрать его. птщсжхНе окажете ли исхсгжвы мне такую милость?

мжящшПосле недолгого фцмолчания ценхвсрМаркиз гыювоткрыл рот:

— ...Хорошо. Однако жвифототныне фамилия Сорн больше не должна бнзвучать эоиз йэтвоих уст.

До самого конца Маркиз так и ршне ржысйхсмог найти в своем чьнэлщусердце места вчхщдля собственного цодаиыребенка.

Как бы екусильно дхьони нппхменя цноыщини ненавидели, но мы все отажже были охжхблусемьей, которая долгое время рыпфжила вместе, фбнькоднако иысяжсцон итьашфбыл только рад решению пжтдочери покинуть семью.

ъаяДолжно ююквэобыть, вы счастливы, что шьсмогли отсечь причиняющую боль плоть.

тукоъС горькой улыбкой я встала на нжыноги.

— Конечно. щеюяйъБольше вы ящагникогда нттюиене ожхебудете еечилщаиметь шщпвэюсо мной ничего общего.

Теперь ииъщфиаиз Аделии ьуьгСорн я превратилась в бвревыобычную девушку по иижщимени Аделия.

мчбибт* * шпш*

асСтав просто жххяцАделией, щййя незамедлительно покинула особняк дцныи асбляотправилась ькюььоев тихую сельскую местность, Роэн.

ршъкакЭто была территория, шугде проживало менее ста человек.

Здесь ьудя приобрела большую усадьбу, расположенную у кромки уолеса в бжвкиэвотдалении еьот деревни.

Вероятно из-за пслтого, мшбнгчто это члпобыло сибезлюдное уяьоместо, щхно он достался жкучдвкмне по хкеежалочень ьчнизкой цене.

рюаыц— щуйроКак спокойно.

Впервые после хлпопадания в тело Аделии я почувствовала себя расслабленно.

Ей еэьуже ощътяхдавно стоило уйти из вэюбжясемьи. И почему цбадноона яфрмтак зациклилась жетна том, чтобы принадлежать к ыеыюжзнати...

хчрпйМать ихАделии, лица которой юуычона даже не ъцлпомнила, скончалась во время гцее родов ахлахьйи оставила после фмпажжйсебя значительную сумму обденег. Как если бы эштлэта женщина предвидела, тгбхфнчто семья отвернется от ее дочери.

Даже после покупки дома лйвавъбу меня на руках оставалось достаточно средств, чтобы исбъкупить ещё один особняк.

Теперь я кьсмогу зажить жефьфнасыщенной жизнью.

Конечно, она цщсйнйможет быть и не такой богатой, как ыхесли бы лцафефя цгоишиосталась Сорн, ъино пока я не ьхнобуду хмспредаваться ыжатизлишней мвгроскоши, фряэтих смденег хватит, ыкчтобы не работать до конца йуабсвоих дней.

каШа-а-а-а...

жээПрохладный ветерок жхыхркоснулся моего воротничка. Глубоко бювдыхая свежий чэынугвоздух, я наслаждалась природой.

ипТеперь я могла понять, почему богачи-чиновники после выхода на пенсию предпочитают поселяться в сельской кжпместности.

— Леди! – радостно позвал чйхэменя издалека яшццюйдетский голос.

ппбдУлыбнувшись, я подняла глаза.

Навстречу мне со счастливым лицом бежала геябвядевочка с заплетенными в юлуиыцйкосички йлфешдволосами.

сэИз ее прически торчала блестящая лента. Такими ыееспоъя и сама хемчвцюпользовалась, когда ьтннврбыла маленькой.

ыл— Я же говорила тебе не бегать. гльйВдруг мочвпоранишься?

— пафжъНесмотря куфжна есто, как я выгляжу, мне уже фхигтринадцать!

эжквяфбКакое ыротношение падение имеет к эшъсшувозрасту? хлэБессильно улыбнувшись, ипя чффпгмбпогладила подошедшую ъжко мне шгдевочку хдпо бэчголове.

— бтбКажется, в нвпоследнее время вы овчасто лесмеётесь!

— ...Правда?

офбХотя я и сама чувствовала, что шплюпосле эцжоэщтразлуки с Хестин начала улыбаться лщгхчаще, мне хпвсе же было непривычно слышать это из уст других людей.

— Кстати, ты не евгввмодолжна называть цйфменя наледи.

— яиощНо... ехолелхмоя мама сказала мне быть осторожнее.

После эрыыслов этой эогняневинной девчушки хлймоя рука, поглаживавшая хймоее волосы, замерла.

В ихфююшрдеревне жццрюуьвнезапно объявилась девушка и купила особняк, гыоцщкоторый уже ашфюлждолгое сфвремя пустовал, а сейчас она живет там дуьфсуев одиночестве.

ягщБолее гэцтого, учрона ыщйивжне работает жйлбкшги гьпкчэвесь оргцкдень ъблритолько дтнжючи делает, что развлекается и ест.

Вполне ьмснпдестественно, ъшчто жители деревни приняли меня уеяыдыза дворянку.

Собственно, ъхв этом ыолнет ничего яъцбплохого, щдттуведь до недавнего диъчщвремени я действительно вела жизнь знатной особы.

тмщГорько улыбнувшись, жрлця покачала головой:

— Я рине дворянка.

— Серьёзно?

— омюАга. цсщэДумаю, меня хаьлможно назвать безработной богачкой?

ырлЛицо шрлцжндевочки наполнилось эунбтбзвонким смехом, цлдоуаа на скулах появились яблочки.

эгшПри виде этого зрелища мне кпполэиочень захотелось ущипнуть ее втккдщщза чэыаыобе удуфщечки.

Однако щэььцнесли я чъвэто сделаю, то она подскочит и воскликнет, юбускчто ее ьепэвкащеки стали еще более пухлыми.

Тогда ъвяубя вновь стала перебирать пальцами ее кгчгволосы, со ъюьгевсей яростностью поглаживая Эмили по голове.

— Ах! Прическа совсем испортилась!

— лшучйНеужели?

— чэыдиЛеди, шъвы действительно...

ъфС тех пор как я ьяпоселилась в тдмтихой сельской местности, рхрфэта оъшнмалышка, заглядывавшая ко мне время от времени, стала моей ьлшйьъотрадой.

И ппушхотя она была тшойывееще совсем юной, гбно у српмршнеё ыкбыла голова цпна плечах, а ещё она знала, в кнббхтфкакой момент щсжтей следует выглядеть милой.

— Итак, яххцэочто ты принесла сегодня?

— Сегодня годщл– клубнику! Я только ийчто собрала ее чушс грядки, потому что она кеъчщьиуже ывкчвсозрела!

— Опять рэчитайком?

шфрфВ тот же миг дитя застыло, ьецщсловно фихйдщчледышка.

Так. вхыыяфнВидимо, сегодняшний ихгостинец снова был с ющокогорода щъдеревенского старосты.

вйВздохнув, кьшя покачала головой.

Конечно, хвмне было приятно и лестно, тчшчто она подумала обо мне. Однако шубюывне эщследует прививать детям привычку воровать с выэчбранних ьачьдлет.

— Уверена, что я говорила пхтебе не сьюгкрасть, – сурово йъпроизнесла щяъсются.

— шечпН-но...

ыщ— кэлНичего страшного, ъфьпесли щжыиты просто придешь с пустыми руками. Тебе всегда здесь рады.

— Мне дэщжаль...

При виде того, как ьйинЭмили угрюмо извиняется, хбшмне ьдястало не вмпо себе.

— Не нужно передо пеймной извиняться. шгНо, Эмили, щюжьххдавай щяв следующий децраз уимихне ютбудем воровать. чаЕсли тебя йкэюбампоймают, лкипслу тебя будут одни ямяйшытолько неприятности.

— рюххАга...

реацэюэВ Эмили тэтцтфвновь вспыхнула жажда жизни.

щюПосле этого ссьрмы ыьдфс ней прошли в одну из хбфкомнат усадьбы.

— Это похоже хжаьсэбна кщяъхчмзамок тбьйиз книги сказок!

— Правда?

Я хотела было сказать, что тдцикхнастоящие замки настолько красивы упрои хктнмвеличественны, что не могут идти шшфни в какое сравнение с этим кжйрхядомишкой, однако не решилась произнести ятмьпэтого.

фнксяяМне плжхнбне ьуугхотелось мешать Эмили наслаждаться красотой поместья.

Было бы неприятно, если бы она заявила, сюбщчтчто хочет ьжхрэурстать горничной в знатной семье, представляя в голове ффтвеликолепный дупдворец рнили особняк.

Ибо ьгслтдработа вныегорничной хрбыла не так лучезарна, как в грезах простодушных девушек.

— Давай ййяпросто поедим жэклубники.

иглю— ъвпгжйдДа! Я пойду помою еющдлее!

Пусть пдрдтря ьгнувдаже не депросила ее об этом, но эчщвЭмили в одиночку отправилась вчна кухню и принялась промывать ягоды.

Улыбаясь, я потрепала девочку якпо голове.

Смирившись с тем, сыыышоечто паъьеё ьтэчуичпричёска безвозвратно ясээшкиспорчена, Эмили сдалась афцгажеи послушно тьприльнула к моей ладони. Хотя будгтщпри этом ее выпяченные губки, конечно, так и остались поджатыми.

Но олчто фтжя могу сделать, сауиеыесли мои руки не япщярямогут цюлостановиться?

* * *

гопцр— Мне пора идти.

гнвщПока мы, евикгболтая, лакомились клубникой, солнце потихоньку дцшбезашло горизонт.

ъръПожелав Эмили благополучно добраться до цхыштппдома, ямржя лткяподнялась хючв спальню.

щтуэдвм— Завтра гкпвркуплю семена дыни.

После тбшощтого как рйя поселилась утьххрздесь, у меня появилось новое хобби этцущт– мимцяпвыращивание чкчыънебольших ъцхяожщсельскохозяйственных культур.

Безусловно, я оивдне бедщуиспытывала рцппинедостатка в пище, шэлкно меня переполняла гордость дхдярчуот того, что я могу сама выращивать еду и ьйщдпитаться ею. К тому же юьээто ихясоказалось еьилмувеселее, чем юмхтйоя думала.

вхЯ и представить себе ъъсъхане ивыычмогла, что у меня может возникнуть такое ьрчхобби.

Несмотря на непривычное сфньъокружение, я быстро освоилась.

махфДо такой степени, ьфпучто ыицмя, человек, который еэнптне так пбполегко отдает свое сердце чему-либо, пдахщщполюбила это место.

шбтаэкМне нужно пямхльжнайти кого-нибудь для уборки дома.

Завтра будет напряжённый шожгсдень.

От переполнявшего меня волнения я зажмурила глаза.

До этого фнвремени я думала, что фьтсмогу провести остаток жизни, наслаждаясь спокойным тйсадоводством.

Однако того, что хьфслучится, после моего пробуждения, я никак не пэфожидала.