Глава 5 (Часть 3)

Видя, что Цзин Чжи ее узнала, Шэнь Линъюй решила не скрывать: — Когда… когда вы догадались?

— Пф-ф, — фыркнула Цзин Чжи. — Вы, прежде чем выйти из дома, смотрелись в зеркало? Много ли людей вы сможете обмануть с такой внешностью?

Шэнь Линъюй промолчала.

— С таким прекрасным лицом, тонкой талией и грациозной фигурой… Если бы вы были мужчиной… — Цзин Чжи, облокотившись на стол, с улыбкой посмотрела на нее. — Какая девушка захочет выйти замуж за мужчину, который красивее ее самой?

Цзин Чжи налила чаю в пустую чашку напротив и жестом пригласила Шэнь Линъюй сесть. — Зачем вы пришли в Ли Юэ Гэ, госпожа?

Шэнь Линъюй встала и поклонилась: — Прошу прощения за обман. Я пришла к вам с просьбой.

— Вы, наверное, ищете своего загулявшего мужа? — Цзин Чжи поставила чайник на стол и, глядя Шэнь Линъюй в глаза, сказала: — В Ли Юэ Гэ не остаются на ночь. Вы ошиблись адресом.

— Кхм… нет, — Шэнь Линъюй подняла голову и посмотрела в чарующие глаза Цзин Чжи. — Я хочу пригласить вас танцевать.

Цзин Чжи откинулась назад, принимая непринужденную, соблазнительную позу: — Вы, наверное, не знаете, что я никогда не танцую для чиновников.

— Но откуда вы… — удивилась Шэнь Линъюй. Она ведь не называла свой статус. — Вы знаете, кто я?

— Шелк из «Пурпурного облака» всегда поставляется только для чиновников. Простым людям его не достать, — Цзин Чжи, видя ее замешательство, пояснила: — В следующий раз, когда будете переодеваться в мужчину, выбирайте одежду попроще… Судя по вашему наряду, вы из знатной семьи. Не подскажете, чья вы дочь?

Шэнь Линъюй, смущенная своими промахами, выпила чай и, немного подумав, ответила: — Я всего лишь служанка княгини Ци, а не какая-то знатная госпожа. Я пришла по поручению княгини.

— Так вы из княжеской резиденции? Тогда я должна пасть перед вами на колени? — сказала Цзин Чжи, но не сделала даже попытки встать.

— Не стоит церемоний, — Шэнь Линъюй нервно теребила пальцы, лихорадочно соображая. — Хотя я и служу в резиденции, я пришла по личному поручению княгини, а не по государственному делу.

Цзин Чжи промолчала, жестом предлагая ей продолжить.

Шэнь Линъюй взяла чайник и наполнила обе чашки: — Вчера вечером княгиня, прогуливаясь по городу, увидела ваш танец и была очарована. Она как раз собирается открыть ресторан и хочет пригласить вас выступить…

— Да ну? — Цзин Чжи приподняла бровь. — Не думала, что мои скромные танцы смогут понравиться княгине. Для меня большая честь… А где она собирается открыть этот ресторан?

— Вернее, вновь открыть. Это бывший «Павильон опьяняющих цветов», в конце Восточной улицы, — честно ответила Шэнь Линъюй.

— «Павильон опьяняющих цветов»?

— Да. Это заведение принадлежало шилану Се Цзиню. После конфискации его имущества оно перешло в собственность государства. Княгиня решила вновь открыть его, чтобы оживить Восточную улицу.

— Хм… — Цзин Чжи, прикрыв рот рукой, засмеялась. — А вы знаете, сколько раз этот Се Цзинь умолял меня выступить у него?

— Да ну?

Цзин Чжи допила чай и, улыбаясь, продолжила:

— Этот глупец обожал красивых женщин и хорошее вино. Он каждый день присылал ко мне гонцов с приглашениями, предлагал стать его пятой женой и обещал подарить мне «Павильон опьяняющих цветов», чтобы я переехала туда. Но не прошло и месяца, как он сам лишился головы…

Шэнь Линъюй улыбнулась и снова налила ей чаю: — Теперь, когда Се Цзинь лишился всего, а «Павильон опьяняющих цветов» остался без хозяина, вам будет очень легко переехать туда. Нужно всего лишь…

— А кто сказал, что я хочу туда переезжать? — Цзин Чжи взяла пирожное и откусила кусочек. — Чем мой Ли Юэ Гэ хуже «Павильона опьяняющих цветов»?

Шэнь Линъюй не стала спорить. Она взяла цветок, лежавший на столе, и, поднеся его к носу, вдохнула аромат. Затем, сменив тему, сказала: — Слышала, что между Давань и Камон идет война. Обе страны разорены, множество людей погибло и лишилось крова. Давань — маленькая и слабая страна. Без посторонней помощи ей вряд ли удастся пережить эту зиму.

На лице Цзин Чжи появилось грустное выражение, но она быстро взяла себя в руки: — Я давно покинула Давань, и судьба моей родины меня больше не волнует. Мне хорошо живется в княжестве Ци, и я не интересуюсь политикой.

— Княжество Ци, и правда, прекрасное место для жизни. Здесь царят мир и спокойствие, музыка и танцы. Прожив здесь достаточно долго, можно забыть о своей родине, — Шэнь Линъюй улыбнулась, посмотрела на дерево, растущее у пруда, и спросила: — Это дерево такое красивое. Я никогда не видела таких в княжестве Ци. Что это за вид?

Цзин Чжи облокотилась на перила и посмотрела на дерево. Ее взгляд стал пустым и отрешенным: — Это дерево называется Туо Линь. Весной на нем распускаются маленькие цветы, скрытые среди листьев. На ветру они издают мелодичный звон. Путешествующие купцы вешают эти цветы на шеи своих верблюдов, и, когда верблюды идут, даже в чужих краях, слышен этот звон…

Шэнь Линъюй посмотрела на ее печальное лицо и сказала: — Должно быть, потребовалось немало усилий, чтобы перевезти такое красивое дерево из Давань в княжество Ци.

— Сорок лошадей везли его сюда перед самой зимой. Даже землю привезли из оазиса… красную землю…

— Вы так старались, и очень жаль…

— Жаль? Чего жаль?

Шэнь Линъюй сделала глоток чая и неторопливо произнесла: — Княгиня как-то сказала, что раз в Давань растут такие красивые деревья, то это, должно быть, прекрасная страна. Она мечтает когда-нибудь побывать там. Но, увы, сейчас…

Цзин Чжи, услышав это, опустила голову и долго молчала.