Что это значит?

Что это значит?

В последний день перед зимними каникулами с самого утра у меня было плохое настроение. Конечно, не потому, что я не люблю каникулы, а потому, что целый месяц я не увижу Ся Тяня.

От этой мысли вся моя радость от предстоящего отдыха улетучилась.

Эта грусть не покидала меня до самого обеда, пока не прозвенел звонок с уроков, и меня не окликнул Ся Тянь.

— Оценки немного улучшились, и ты уже думаешь, как будешь развлекаться на каникулах?

— Нет… нет, конечно! Ха-ха, ты же знаешь, что я не такая! — смущенно ответила я на его неожиданный вопрос, удивляясь, как он угадал мои мысли.

Ведь буквально за секунду до того, как он подошел, я как раз думала: «Раз уж на каникулах я не смогу видеться с Ся Тянем, то хотя бы как следует повеселюсь».

Он посмотрел на меня пару секунд, а затем с какой-то досадой сказал:

— Оставь мне свой номер телефона. Я постараюсь заниматься с тобой раз в неделю на каникулах.

Он сказал это так легко, словно это ничего не значит, а для меня его слова были подобны заявлению Министерства образования об отмене выпускных экзаменов — всеобщее ликование, радость и восторг!

Но, радуясь возможности обменяться номерами с Ся Тянем, я вдруг вспомнила об одной серьезной проблеме: я не помнила свой номер телефона!

Домашний телефон у нас появился всего полгода назад. И хотя за эти несколько месяцев я успела привыкнуть к его удобству, я никак не могла запомнить эту длинную комбинацию цифр.

Цзянь Синь и другие друзья много раз просили у меня номер, но все безрезультатно. Мама даже написала его крупными цифрами на календаре и повесила у меня над столом, но я все равно не могла его запомнить. Как ни пыталась, ничего не получалось.

Я стояла в нерешительности, чуть не плача от досады. Делать было нечего, пришлось признаться:

— На самом деле… я… я еще не запомнила свой номер…

Ся Тянь, похоже, удивился, но тут же вернул себе обычное бесстрастное выражение лица и, продиктовав свой номер, попросил меня позвонить ему вечером и сказать свой.

Поэтому вечером, быстро проглотив ужин, я вытерла рот и специально пошла вымыть руки.

Сделав все это, я достала из пенала записку с номером Ся Тяня.

Затем, словно завороженная, села на диван, сжимая в одной руке записку, а в другой — телефонную трубку, и начала бормотать:

— Позвонить сейчас или потом? Сейчас или потом?..

Пока я раздумывала, родители уже успели поужинать и убрать со стола.

Войдя в гостиную и увидев меня в таком странном состоянии, мама помахала рукой у меня перед глазами:

— Дочка, ты чего?

Так и не приняв решения, я решила спросить у мамы:

— Мам, а в это время обычно все уже поужинали?

— Сегодня мы поужинали поздно, потому что папа задержался на работе. Обычно в это время все уже поели. Смотри, уже почти девять, — сказала мама, взглянув на часы, и, заподозрив неладное, спросила: — А ты зачем спрашиваешь?

Пришлось доложить «начальству» о том, что Ся Тянь будет заниматься со мной на каникулах. Мама знала, что учительница назначила Ся Тяня моим репетитором, и, видя мой прогресс в учебе, считала его чуть ли не ангелом-хранителем.

Особенно по китайскому языку.

Мне кажется, мама потеряла всякую надежду на мои успехи в китайском, когда увидела начало моего оригинального сочинения на тему борьбы с коррупцией, которое я написала на контрольной работе во втором классе: «Древние говорили: если один мужчина становится чиновником, то тысячи женщин…»

Поэтому, увидев, что на этот раз моя оценка за сочинение достигла среднего балла по классу, она была вне себя от радости и несколько дней подряд твердила: «С кем поведешься, от того и наберешься». Она советовала мне больше общаться с такими хорошими учениками, как Ся Тянь, и даже хотела пригласить его на ужин.

Поэтому, услышав мою новость, она с энтузиазмом одобрила ее и тут же сказала:

— Так чего же ты ждешь? Звони скорее! А то он уже спать ляжет! Слышишь? Быстрее!

— Да ладно, если сегодня не получится, позвоню завтра, — небрежно ответила я, изображая безразличие.

На самом же деле, услышав мамины слова «он уже спать ляжет», я чуть с ума не сошла от волнения.

Не желая, чтобы родители, которые были в гостиной, слышали мой разговор, я вытянула телефонный шнур и ушла к себе в комнату.

Когда все было готово, я решила: «На этот раз я точно позвоню!»

Весь процесс превратился для меня в какой-то ритуал. Я нажимала на кнопки телефона, делая паузу после каждой цифры. Боясь ошибиться, я дважды перепроверила номер, но все равно очень нервничала.

В трубке раздались гудки.

Я затаила дыхание, невольно сжимая телефон, и уже хотела положить трубку.

Но тут на том конце провода раздался голос:

— Алло, здравствуйте, кого вы ищете?

Голос принадлежал женщине средних лет. Я подумала, что это мама Ся Тяня, но голос был какой-то другой. Поэтому я неуверенно спросила:

— Здравствуйте, а Ся Тяня можно позвать?

Женщина ничего не спросила и попросила меня подождать. Через пару минут я наконец услышала голос Ся Тяня:

— Алло, здравствуйте.

Мое сердце снова забилось как бешеное. Перед тем как заговорить, я невольно сглотнула, и в горле раздалось громкое «бульк».

Не зная, услышал ли он этот неловкий звук, я, набравшись смелости, сказала:

— Ся Тянь, это Чжун Шинянь.

— Знаю. Диктуй номер, я запишу.

Услышав его четкие указания, я тут же посмотрела на календарь над столом и продиктовала номер.

На этом все.

Всю следующую неделю я была как на иголках.

С одной стороны, хотя уже начались каникулы, я боялась, что мои оценки упадут, и Ся Тянь будет разочарован, поэтому каждый день, стиснув зубы, продолжала учиться. С другой стороны, Ся Тянь обещал заниматься со мной, но так и не позвонил. Он сказал, что «потом» позвонит, но кто-нибудь может сказать мне, когда это «потом» наступит?!

Я уже начала думать, что он просто надо мной издевается, когда наконец-то дождалась его звонка.

Мы договорились о времени и месте встречи, и мои дополнительные занятия на зимних каникулах официально начались.

Теперь я видела его каждую неделю. А если я хорошо справлялась с домашними заданиями, то занятия заканчивались раньше, и иногда мне удавалось уговорить его сходить со мной за CD к его знакомому. Конечно, это было не столько из-за любви к музыке, сколько из-за желания провести с ним больше времени.

Внешне он всегда был холоден и безразличен, говорил мало и резко.

Но, когда мы шли рядом, он всегда вставал с той стороны, где ездили машины, и терпеливо объяснял мне задачи, которые, наверное, казались ему элементарными.

Не могу отрицать, что все это еще больше разжигало мою влюбленность. Хотя я понимала, что Ся Тянь всегда такой, и его галантность не была адресована лично мне. И хотя, узнавая его все больше, я видела, насколько он умен и образован, и насколько широк мир вокруг, это заставляло меня чувствовать себя еще более неловко. Чем больше я узнавала его, тем дальше он казался. Я чувствовала себя такой ничтожной.

Но это не имело значения, убеждала я себя.

Чувства юной девушки подобны воздушному змею в ясный день — он может взлететь так высоко, как позволяет небо, не замечая ни единого облачка.

Я говорила себе, что однажды стану такой, какой хочет меня видеть Ся Тянь. Однажды.

Шестой день нового года по лунному календарю был последним днем наших занятий с Ся Тянем. От этой мысли я не могла усидеть на месте.

Поэтому я встала рано утром, умылась, собрала рюкзак, специально надела новую одежду, которую купила на Новый год, и в прекрасном настроении отправилась на встречу.

Я вышла слишком рано и, приехав на остановку, обнаружила, что до назначенного времени еще пятнадцать минут. Каникулы у многих взрослых заканчивались пятого числа, и на улицах становилось все больше людей, спешащих на работу.

Я смотрела по сторонам, высматривая Ся Тяня в толпе.

И когда он наконец появился, я радостно хотела броситься к нему, но вдруг увидела рядом с ним маленькую большеглазую девочку.

Я застыла на месте. Мой мозг отказывался давать логическое объяснение происходящему.

— Что… что это значит?