Шэнь Чжоу протяжно выдохнул. Самонадеянный смех хулиганов продолжал раздражать его хрупкие нервы. Плач брата эхом ударил по ушам, и лицо мальчика исказилось.
Он выпрямился, резко развернулся и, вцепившись в желтые волосы, забрал нож в тот момент, когда противник упал на землю.
В глазах Шэнь Чжоу застыл лед.
— Иди к черту.
Он поднял руку, яростно замахнулся…
— Брат Шэнь Чжоу!
Нежный, мягкий девичий голосок пробился сквозь тьму и достиг готового совершить непоправимое мальчика.
— Брат Шэнь Чжоу…
Е Я стояла у входа в переулок, тонкие лучи солнечного света невесомо окутывали ее, словно слой тонкой накидки. Она была на грани слез, ее светлые блестящие от собравшейся влаги глаза странно контрастировали с творящимся вокруг ужасом.
— Яя… — Голос Шэнь Чжоу был прерывистым, низким и сиплым.
Желтоволосый среагировал, забрал свой нож и оттолкнул его. Лезвие ненароком скользнуло по чужой руке.
Шэнь Чжоу приглушенно замычал, схватившись за рану, и осел вниз.
— Дерьмо! — Хулиган сердито выругался и замахал товарищам, чтобы они убирались с места преступления, но прежде, чем им это удалось, путь им преградили водитель и примчавшийся на зов патрульный.
Глядя на Шэнь Чжоу, покрытого синяками и кровоподтеками, и желтоволосого, который держал нож, полицейский с серьезным выражением лица заломил ему руку.
— Ребята, вы идете со мной.
Вскоре хулиганов усадили в патрульную машину, и, когда дверь за ними захлопнулась, черный ворон свирепо плюнул им вслед. После того, как банду увезли, Е Цинхэ, как свидетелю, сказали тоже явиться в полицейский участок. А водитель вместе с Е Я повезли братьев Шэнь в больницу.
В тот период, пока Шэнь Чжоу перевязывали рану, Шэнь Жань сидел в кресле сзади и то и дело всхлипывал, подавляя печальные рыдания, эхом разносившиеся по всей палате. Е Я, которой тоже хотелось разрыдаться, при виде него сдержалась от слез.
— Не плачь. — Она погладила Шэнь Жаня по плечу. — Господин доктор зашьет рану брата Шэнь Чжоу. Если ты будешь плакать, это помешает господину доктору. Не плачь.
— Но… но… — Лицо Шэнь Жаня было измазано слезами и соплями. — Это я… я виноват…
Узнав, что его брат заболел, он хотел тайно сходить купить лекарства. Если бы он не вышел один на улицу, его бы не поймали эти плохие парни, а Шэнь Чжоу не пошел бы его искать…
Чем больше Шэнь Жань думал об этом, тем грустнее он становился, плача все громче и громче.
Эта сцена заставила Систему тяжело вздохнуть: [Все, боюсь, следующее задание будет сложно выполнить.]
Испортить сюжетную линию Шэнь Чжоу не представлялось чем-то плохим — в конце концов, он не был главным героем и не имел прямого контакта с Е Я. По-другому дело обстояло с Шэнь Жанем. Тот был исполнителем основной мужской роли и занимал важное положение. Если его брат никого не убил и не ушел из семьи, из-за чего теперь Шэнь Жаню становиться сильным и решительным? Как он сможет сделать выбор пойти по пути полицейского?
[[Основная миссия 05 «Путь становления жестокой героини второго плана»: Причинить самую сильную боль главному герою. (Завершено)]
«?!»
С этим определенно что-то не так! Почему задание засчиталось?
Это как-то связано с Е Я?
Система тут же поняла, насколько ошибалась, и, глядя на второй листик, распускающийся на голове Е Я, подумала, как же все ужасно.
Неужели появились какие-то проблемы с функцией автоматической оценки основной миссии?
Проверив это предположение и не обнаружив ничего дельного, Система догадалась, что, вероятно, задание посчитается выполненным, даже если Е Я не выполнила его в четком соответствии с формулировкой.
Так значит, дело все-таки в ошибках Системы?
Как раз когда Система начала подозревать себя, Шэнь Жань утер слезы.
— Я… я стану полицейским и больше не дам никому издеваться над моим братом. — Он повернулся к Шэнь Чжоу. — Брат, подожди, пока я вырасту. Я буду тебя защищать!
Шэнь Чжоу слабо ему улыбнулся.
— Хорошо, — ответил он. — Я подожду, пока ты вырастешь.
Шэнь Жань опустил голову и снова заплакал от своих же слов.
Это развитие событий было совершенно вне ожиданий, но оно каким-то образом имело смысл.
Система тщательно обдумала это. Хотя такой принцип отличался от того, что он себе представлял, результат оказался тот же. Поэтому, в сущности, способы достижения цели значения не имели, то есть… У него самого не было никаких ошибок!
Да, никаких проблем!
Пока Система что-то бормотала прямо в голове Е Я, девочка поморщилась и решила игнорировать этого странного дядю.
Она вскочила со стула и подошла к Шэнь Чжоу. Глядя на его недавно перевязанную руку, Е Я не могла не волноваться:
— Больно?
Шэнь Чжоу покачал головой.
— Правда? — Она положила свои ручки на стол, недоверчиво поглядывая на мальчика.
— Правда.
— Правда-правда не больно? — Е Я бросила взгляд на доктора. — Господин доктор, вы можете взять у меня немного крови?
Доктор удивленно на нее посмотрел.
Е Я закатала рукав, взглянула на свое запястье и выбрала участок кожи посередине предплечья.
— Вот отсюда. Возьмите немного и отдайте брату Шэнь Чжоу, чтобы его боль сразу ушла.
Если это поможет брату восстановиться, то не важно, раскроют ли ее тайну.
Е Я выглядела невероятно серьезной, так что никто не сомневался в подлинности ее слов.
Шэнь Чжоу прикрыл глаза, и то, что он собирался сделать раньше, снова всплыло в его памяти. Если бы Е Я не остановила его, он действительно ударил бы того хулигана ножом.
Ему повезло, но это не помогло избавиться от отвращения к себе.
С забинтованной рукой он вышел в коридор и сел там на стул вместе с капельницей. Ему требовалось небольшое переливание крови.
Уставший плакать Шэнь Жань присел рядом и заснул, опираясь на него.
Только Е Я не спала, устроившись с другого бока Шэнь Чжоу.
— Брат Шэнь Чжоу может опереться на меня, если устанет, — великодушно предложила она, указав на свое плечо. — Все в порядке.
Тусклый свет сгустился в спокойных черных глазах Шэнь Чжоу.
— Я напугал тебя, да? — мрачно спросил он, понизив голос.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|