Закончив с делами, Фэн Тяньгэ вернулась домой. Няня Когури уже позаботилась о Наруто. Она доложила, что подгузники лежат в коробке для хранения у кровати, молочная смесь — на кухне, горячая и кипяченая вода готовы. Наруто покормлен и сейчас спит. Когури также приготовила ужин, который еще был теплым.
— Четвертый Хокаге, я пойду, — сказала Когури, поклонившись. Фэн Тяньгэ сухо поблагодарила ее: — Спасибо за помощь.
— Не стоит благодарности. Я рада быть полезной, — с некоторым волнением ответила Когури. — Благодаря вам, Хокаге, за Суэрио отомстили.
Фэн Тяньгэ вспомнила слова Третьего о том, что Суэрио, муж Когури, погиб во время нападения Девятихвостого. Хотя запечатала Лиса не она, Фэн Тяньгэ кивнула: — Это было необходимо.
Когури, преисполненная благодарности, ушла. Фэн Тяньгэ задумалась о Намикадзе Минато. Использовал ли он запретную технику взаимного уничтожения от безысходности в битве с сильным противником или же пожертвовал собой, чтобы защитить других? Пошла бы она на такую жертву ради спасения людей?
Фэн Тяньгэ долго размышляла. Если бы сейчас она столкнулась с Девятихвостым, то вряд ли смогла бы победить, но сбежать — вполне, особенно учитывая, что вокруг было много людей. Лис не стал бы преследовать того, кто хочет только скрыться. Значит, первый вариант отпадает. Получается, он действительно пожертвовал собой ради жителей деревни? Защита… Что это вообще такое?
Фэн Тяньгэ никогда не приходилось кого-то защищать. Она всегда была одна, у нее не было никого, о ком нужно было заботиться. Благодаря высокому положению в клане она получала все, что хотела. Ее клан был очень могущественным, никто не осмеливался им перечить. Младшие ученики выполняли свои обязанности, и ей не нужно было о них беспокоиться. Поэтому слово «защита» вызывало у нее любопытство. Этот глупец отдал жизнь за деревню…
Она усмехнулась, но тут проснулся Наруто и начал громко плакать. Фэн Тяньгэ прижала руку ко лбу. Что ж, по крайней мере, теперь у нее есть тот, кого нужно защищать. Начнем с приемного сына!
На следующее утро, закончив тренировку, Фэн Тяньгэ отказалась от своего решения заботиться о Наруто. Не то чтобы она хотела бросить его на произвол судьбы, просто поняла, что уход за ребенком — не ее конек. Днем — дела Хокаге, ночью — тренировки, которые постоянно прерывал Наруто. Даже у Будды лопнуло бы терпение. Она решила поговорить с Когури и попросить ее взять Наруто к себе, а сама будет навещать его.
Когури пришла вовремя. Фэн Тяньгэ поделилась с ней своими мыслями: — Не могли бы вы взять Наруто к себе? Так вам не придется постоянно бегать туда-сюда, и вы сможете уделять больше времени своему ребенку.
— Для меня это не проблема, Четвертый Хокаге. Для меня честь, что вы мне доверяете, — удивилась Когури.
— Тогда решено. Я буду навещать Наруто каждую неделю. Хотя бы пока у меня так много дел.
— Хорошо, Хокаге. Вы так много работаете, — ответила Когури, собрала вещи Наруто и, взяв его на руки, ушла. Фэн Тяньгэ, к своему собственному удивлению, слабо улыбнулась ей на прощание. Когури, пораженная такой милостью, застыла на мгновение, а затем поспешила удалиться.
Фэн Тяньгэ, стерев улыбку с лица, надела белое одеяние Хокаге и шляпу, как и велел Третий, и вышла из дома. По дороге к Резиденции она кивала в ответ на приветствия и иногда останавливалась, чтобы перекинуться парой слов, но все ее мысли были заняты странными вещами, которые происходили с ней во время тренировок.
Странности начались давно. Она обнаружила печать в области даньтяня, за которой скрывалось нечто опасное. Фэн Тяньгэ чувствовала, что с ее нынешней силой лучше не трогать эту печать, но жить с бомбой замедленного действия в собственном теле было тревожно, тем более что она не знала, что именно там запечатано. Во время тренировок духовная энергия скапливалась в даньтяне, и присутствие там печати ее беспокоило.
Ночью, когда она пыталась исследовать печать, ее постоянно прерывал Наруто. Это стало еще одной причиной, по которой она решила отдать его Когури.
У Резиденции ее встретил чунин и доложил, что на объявленную вчера вакансию помощника по работе с документами уже пришли несколько кандидатов и ожидают в приемной.
— Быстро же, — сказала Фэн Тяньгэ и, махнув рукой, велела чунину проводить ее. Стоя у двери приемной, она с помощью божественного сознания осмотрела комнату. Там было трое: Асума Сарутоби, сын Третьего Хокаге; юноша с длинными черными волосами и белыми глазами, вероятно, из клана Хьюга; и еще один — с черными волосами и глазами, в одежде с эмблемой веера — из клана Учиха.
Всем троим было около двенадцати-тринадцати лет, судя по всему, они только закончили Академию. На их лицах еще сохранялась юношеская наивность.
Фэн Тяньгэ прищурилась. Ну и ну, вот это скорость! Если бы пришел только Асума, она бы не удивилась. Она обсуждала с Третьим вопрос о помощнике, и тот мог порекомендовать своего сына. Но появление двух других говорило о том, что у них отличные информаторы. Объявление о вакансии еще даже не было вывешено, а они уже здесь. Цели Хьюга были непонятны, а вот интерес Учиха вызывал вопросы.
Отпустив чунина, Фэн Тяньгэ постучала в дверь и вошла. Присутствующие встали и почтительно поклонились: — Хокаге-сама.
Фэн Тяньгэ сняла шляпу, окинула всех взглядом и махнула рукой: — Располагайтесь, не нужно церемоний. — Несмотря на эти слова, ее обычная холодность и аура могущественного практика никуда не делись. Эти юноши, хоть и были выходцами из влиятельных кланов и привыкли к обществу высокопоставленных лиц, никогда не встречали никого подобного Фэн Тяньгэ. Рассказы старейшин о Четвертом Хокаге вдруг показались им неправдоподобными. Даже Асума Сарутоби, недавно обедавший с Фэн Тяньгэ, про себя удивился: «Почему она совсем не такая, как в прошлый раз?»
— Для начала расскажите о себе, чтобы я имела представление, с кем имею дело, — спокойно произнесла Фэн Тяньгэ.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|