Прохожие

Лёгкий, словно ничего не весит.

Независимо от того, насколько сильно было разорвано и повреждено его тело, в течение получаса после близости с Обито Саске часто терял способность чувствовать своё тело, оставалось лишь ощущение удовольствия, комфорта, словно он парил и возносился в рай.

Личности, которых он раньше не чувствовал, под воздействием лекарств для лечения ДРИ, казалось, коснулись тонкого слоя сознания.

Руи любила прятаться [где-то], Уцува настаивала на контроле правой руки, Рэй управлял ногами, Рэки захватил левую руку, а Го всегда сворачивался в тёплом низу живота и долго не просыпался.

— Ты привык к Чёрному рынку?

— иногда спрашивала Руи, зевая. — Если всё ещё не хочешь с этим сталкиваться, позволь мне всё уладить.

Я не могу больше терять контроль над своим телом.

ответил Саске. У меня есть то, что я должен сделать, нельзя тратить время на побег.

— Смотрите, смотрите, он снова притворяется сильным, — Уцува пусто парила в воздухе. — Я же говорила, теперь у нас будет меньше шансов выйти.

— Ладно, ладно, — Рэй прервал её сарказм. — Мы родились, чтобы защитить Саске. Если он сможет справиться сам, нам, конечно, придётся отступить.

— Почему это так? — недовольно сказала Руи. — Когда мы нужны, нас бросают этим противным парням, а когда не нужны, выбрасывают как старую обувь. Как же это раздражает, хм~

— В конце концов, это его тело, а мы всего лишь личности, живущие в нём, — сказал Рэй.

За то, что было раньше... Спасибо.

сказал Саске.

— Тебе не нужно нас благодарить, — скучающе сказал Рэй. — Физическую боль всегда терпишь ты сам. О да, глаза испортила Уцува, так что не вини меня.

— Эй, эй, нельзя винить только меня! — недовольно топнула ногой Уцува. — Рэки что, бесполезен? Он использовал их гораздо больше, ладно?!

— Братик использовал их хотя бы для драк, — намеренно поддразнила её Руи. — А ты? Устраиваешь фейерверки? Или потакаешь их разгулу?

— Хватит спорить, мы прибыли, — наконец сказал Рэй.

Внезапно ослепительный белый свет ударил в глаза. Саске подсознательно хотел прикрыть их рукой, но, к сожалению, был связан.

Глаза, которые только что "сменились", были вынуждены вынести всё это, и их пронзила резкая боль.

Слишком ярко, и слишком хаотично.

Нахлынувшая толпа, чьих лиц не было видно... словно три года назад, когда он только попал сюда.

Думая о том, что уйдёт, думая о том, что сможет уйти, веря, что однажды он сбежит из ада.

Прыгни вниз, и тогда не будет больно.

Все были очень "гостеприимны", их дыхание касалось его лица. [Сцена опущена].

Действительно... бессмертное тело.

Никто не заботился о его нуждах, никто не слушал его бормотание. Они просто обращались с ним как с [объектом] с температурой тела, бесцеремонно отнимая всё, что принадлежало человеческому достоинству.

Больно?

растерянно подумал Саске. Он же принял лекарство, не должно быть никаких ощущений.

Только... почему всё ещё текут слёзы?

[Сцена опущена].

— Осталось ещё три часа, — последний человек нежно склонился к его уху. Неизвестно, какое лекарство было внезапно введено в его тело. Умирающий дух блуждал где-то рядом в пустом сознании. — Если потеряешь сознание, придётся начинать всё сначала.

Нет света, нет солнца, нет надежды, нет будущего. У тебя ничего нет, поэтому это твоя единственная ценность.

S3