Глава 10

Шуй Го должен был заехать за Сяо Цин Чэн в обед, но появился у её общежития рано утром.

Проснувшись, Сяо Цин Чэн по привычке осмотрела окрестности своим сознанием и увидела Шуй Го, который курил, облокотившись на свою Audi A4.

Обычно опрятный Шуй Го выглядел сейчас очень подавленно. Щетина на подбородке и тёмные круги под глазами говорили о том, что он провёл бессонную ночь, и не самую лучшую.

Сяо Цин Чэн знала, что её двоюродный брат был в таком состоянии не из-за приближающегося апокалипсиса, а потому, что семья Шуй, его отец, отказались от него.

Шуй Го всегда хотел доказать отцу свою состоятельность, но, к сожалению, тот всегда больше ценил своего старшего сына, рождённого от первой жены.

Вздохнув, Сяо Цин Чэн умылась, собрала все свои вещи и переместила их в своё пространство, не оставив ни следа своего пребывания в комнате.

Сёстры Цзя, которые так много знали о конце света, вряд ли вернутся в общежитие. А Юй Юнь… Пару дней назад она неожиданно уехала домой, сказав, что у кого-то из родных день рождения.

Скорее всего, её семья, имеющая определённые связи, узнала о чём-то и велела ей вернуться.

В последний раз окинув взглядом комнату, в которой она прожила больше двух лет, Сяо Цин Чэн без сожаления развернулась и ушла.

Даже если бы апокалипсиса не случилось, она всё равно уехала бы отсюда.

Эта комната была лишь временной остановкой на её жизненном пути.

Спустившись вниз с заранее приготовленным рюкзаком и убедившись, что вокруг никого нет, она достала из своего пространства несколько пирожных, пару сосисок и две упаковки молока.

Шуй Го наверняка не завтракал, и сейчас у него вряд ли было настроение идти с ней в столовую или кафе. Пусть перекусит этим.

Ей нужно было рассказать Шуй Го о своём культивировании и пространстве. Двоюродный брат был для неё семьёй, и в преддверии апокалипсиса, когда способности вот-вот начнут пробуждаться у людей, скрывать это не имело смысла.

Если в такое время, когда людям нужно держаться вместе, чтобы выжить, она не сможет доверять даже семье, то кому она сможет доверять? Сможет ли она избежать участи оригинала, разорванного на части зомби?

Увидев выходящую из общежития сестру со спортивным рюкзаком, Шуй Го помрачнел, выбросил окурок и выпрямился.

Взглянув на кучу окурков у его ног, Сяо Цин Чэн нахмурилась. — Двоюродный брат, за брошенные окурки штрафуют. Пятьдесят юаней за штуку. Сколько денег ты потратил?

Шуй Го криво улыбнулся. — Скоро деньги потеряют свою ценность. Какая разница, если я их потрачу, Цин Чэн?

— А если я ошиблась, двоюродный брат? — Сяо Цин Чэн отодвинула Шуй Го, стоявшего у машины, открыла дверь водителя и села за руль. Когда Шуй Го сел рядом, она протянула ему пакет с едой. — Вот, завтрак.

Шуй Го молча взял пирожные и вздохнул. — Я потом ещё раз позвонил ему… Цин Чэн, если бы я не спросил, он бы так ничего и не сказал? Это Даоши, побережье… Метеорит упадёт в Тихий океан… Разве я смогу… выжить здесь?

Сяо Цин Чэн, конечно же, знала, о ком говорил Шуй Го.

Шуй Боюань, отец Шуй Го, глава одной из трёх главных ветвей семьи Шуй, имел сына от первого брака, Шуй Юя, которого считали гением и восходящей звездой в политических кругах Хуаго.

На самом деле, Шуй Го ничем не уступал Шуй Юю, но из-за отношения отца он выбрал финансовую специальность, уехал из Пекина в Даоши, подальше от политики и столицы.

Своим поведением он показывал, что не собирается соперничать с братом.

Но даже при этом Шуй Боюань относился к нему равнодушно. Для него Шуй Го был всего лишь обузой, ведь у него уже был Шуй Юй.

— Двоюродный брат, у тебя есть мы. И тётя.

Сяо Цин Чэн понимала, что её слова утешения звучат неубедительно и не имеют особого смысла.

Боль от предательства близких людей можно преодолеть только самостоятельно. Она сама прошла через это в прошлой жизни.

Если не справиться с этим, рана будет гноиться и болеть.

Шуй Го хотя бы повезло больше. У него была семья, а она тогда была совсем одна.

Они молча позавтракали. Сложив мусор в пакет, Сяо Цин Чэн решила серьёзно поговорить с Шуй Го.

Сейчас не время предаваться унынию. О надвигающейся катастрофе, вероятно, ещё мало кто знал.

— Двоюродный брат, дело не только в метеорите, который упадёт в Тихий океан, — сказала Сяо Цин Чэн, глядя в окно.

Эти слова заставили Шуй Го удивлённо посмотреть на неё. Если о метеорите она могла узнать благодаря своему положению в семье Сяо, то откуда ей знать ещё что-то?

Но мысли о предательстве отца отошли на второй план.

— Что ты имеешь в виду, Цин Чэн?

Сяо Цин Чэн помолчала немного, затем протянула правую руку. Её тонкие пальцы с едва заметными мозолями дрогнули, и в её руке появился армейский нож M9, от которого веяло холодом.

Шуй Го замер и невольно потянулся к ножу. Ледяное прикосновение подсказало ему, что нож, появившийся из ниоткуда в руке его двоюродной сестры, настоящий, а не галлюцинация.

Заметив ошеломлённое выражение лица Шуй Го, Сяо Цин Чэн улыбнулась.

Её обычно невозмутимый двоюродный брат выглядел таким очаровательным в своём изумлении! Это стоило того, чтобы показать ему этот фокус.

Лёгким движением запястья она заставила нож исчезнуть.

Шуй Го, немного помедлив, взял руку Сяо Цин Чэн и начал внимательно её осматривать.

На ней была облегающая футболка без рукавов, так что он мог ясно видеть, что спрятать такой большой нож ей было негде.

На её гладкой руке тоже ничего не было. Он чувствовал лишь нежную кожу.

Нож M9 появился из ниоткуда и так же исчез?

Поджав губы, Шуй Го серьёзно посмотрел на красивый профиль Сяо Цин Чэн.

Сяо Цин Чэн повернулась к нему и мягко улыбнулась. M9 снова появился в её руке. Она не стала мешать Шуй Го взять нож и, наблюдая, как он проводит лезвием по большому пальцу левой руки, оставляя кровавую царапину, закатила глаза. — Ты что, думал, у тебя пропала чувствительность, двоюродный брат?

С помощью сознания она забрала нож и достала из пространства пластырь, которым заклеила рану.

Шуй Го пошевелил забинтованным пальцем и посмотрел на Сяо Цин Чэн. — Цин Чэн, мне нужны объяснения.

— Пространственное хранилище, — глубоко вздохнув, сказала Сяо Цин Чэн. — Я — культиватор, двоюродный брат.

— …Ты можешь использовать магию? Летать на мече по небу? — спросил Шуй Го после недолгого молчания.

— Да. Но мой уровень культивации ещё недостаточно высок, поэтому летать на мече я… пока не умею. К тому же, у меня нет духовного корня, поэтому я культиватор меча и не могу использовать магию пяти элементов, — начав говорить, Сяо Цин Чэн почувствовала облегчение. — Я попросила тебя помочь мне собрать припасы, потому что у меня было плохое предчувствие. Теперь я понимаю, что это было духовное чутьё культиватора.

— Мой мастер не на Земле. Я обучалась у частички его сознания, оставленной на Земле. Сначала мастер не хотел вмешиваться, ведь он не принадлежит к этому миру. Но катастрофа, которая грозит Земле, слишком серьёзна, а я ещё даже не достигла первого уровня культивации меча, поэтому он потратил остатки своего сознания, чтобы рассказать мне о том, что произойдёт.

Шуй Го слушал её, не говоря ни слова, словно в оцепенении, а она продолжала.

— После падения метеорита радиация вызовет мутацию вируса Пандоры. Мутировавший вирус будет распространяться по воздуху, заражая живые организмы и вызывая эволюцию. В случае успеха эволюции организм обретёт способности или мутирует. В случае неудачи… кому-то повезёт выжить, а кто-то превратится в зомби, жаждущих лишь плоти.

— Тот фиолетовый алмаз, который я попросила тебя продать, на самом деле — духовный кристалл из мира культиваторов. Ты ведь заметил, что в нём заключена огромная энергия? — закончила свой рассказ Сяо Цин Чэн.

Теперь она радовалась, что решила обменять кристалл на деньги. Это не только давало ей оправдание перед другими людьми, но и служило доказательством для её семьи.

Что ей ещё оставалось делать, без духовного корня и без возможности считаться настоящим культиватором?

Она не могла продемонстрировать свои способности, летая на мече или используя магию.

Культиваторы с духовным корнем могли использовать простейшие магические техники уже на стадии Утончения Ци.

Шуй Го хотел улыбнуться, но не смог.

Вчера от Шуй Боюаня он узнал о падении метеорита и грядущих катаклизмах, а теперь Сяо Цин Чэн рассказала ему, что всё будет ещё хуже, что наступит настоящий апокалипсис.

Он не хотел верить, но… не мог не верить.

Он знал свою двоюродную сестру. Она не стала бы шутить о таком.

— Когда ты узнала?

— Вчера вечером. Потом я позвонила дедушке, а дальше ты знаешь.

— Понятно… Ты рассказала обо всём дедушке Сяо?

— Такие вещи, — горько усмехнулась Сяо Цин Чэн, — лучше рассказать дедушке, чтобы все знали и могли подготовиться.

Она не была святошей, но, зная о грядущей катастрофе, не могла молчать. Совесть не позволяла.

Если она ничего не могла сделать, это не значило, что Сяо Хунсюань тоже бессилен.

К тому же, она верила в дедушку. Она верила, что он найдёт способ предупредить правительство, не подвергая её опасности.

В книге говорилось, что из-за внезапности катастрофы землетрясения и цунами, вызванные падением метеорита, уничтожили все прибрежные города, и почти десятая часть человечества погибла.

Но это было ещё не всё. Через несколько дней выжившие начали массово терять сознание, и после этого в живых осталось лишь несколько процентов населения.