Глава 8. Мы ведь уже муж и жена

Она улыбнулась, глядя на горные вершины вдалеке. В этот момент сзади раздался равнодушный голос:

— Ты умеешь наслаждаться жизнью.

Цяо Мошен опешила, поспешно встала и смущённо улыбнулась:

— Мне очень нравится здесь.

Цзянь Шеньян равнодушно взглянул на неё, затем на книгу в её руке, и ничего не сказал.

Цяо Мошен смотрела на его внушительный вид со спины и вдруг подумала о двух разных словах: "одинокий" и "властный".

Очень странное сочетание, но именно эти слова пришли ей на ум.

Она опустила веки, помедлила, пытаясь заговорить с ним ещё:

— Большой брат...

Когда эти два слова слетели с губ, Цяо Мошен сама опешила. Подумала: неужели, назвав его так в день свадьбы, она вошла в привычку?

Впрочем, она чувствовала, что называть его полным именем слишком официально, называть по имени — слишком близко, а называть "муж"...

Она... она ещё не привыкла.

После того как она позвала, она замолчала, и человек впереди тоже не издал ни звука. Цяо Мошен не знала, услышал ли он её.

Даже если он не заговорит, она всё равно хотела сама начать разговор, надеясь сблизиться. Ведь они уже муж и жена. Даже если не получится таких нежных отношений, как у её родителей, по крайней мере, не нужно встречаться как незнакомцы.

Но она ещё не успела заговорить, как поспешно подошёл дворецкий. Она только подняла голову и увидела, как он вышел из-за угла, явно зная, что она здесь, и ища её. Впрочем, увидев, что она и Цзянь Шеньян вместе, он, должно быть, удивился, но в его глазах была радость, словно у него родился внук, он сиял от счастья.

Дворецкий, слишком обрадованный, наивно улыбнулся и, придя, забыл, что хотел сказать. Только после того, как Цзянь Шеньян взглянул на него, он пришёл в себя и почтительно, опустив голову, сказал:

— Господин, госпожа, ужин готов. Желаете сейчас пройти в гостиную?

Цзянь Шеньян ничего не сказал, просто повернулся и пошёл в дом. Цяо Мошен посмотрела ему вслед и пошла за ним.

Когда они сели, слуги уже аккуратно расставили тарелки и приборы и стали подавать блюда.

Дворецкий лично следил за приготовлением еды. Стол был заставлен блюдами, выглядевшими аппетитно.

Обеденный стол был квадратным и длинным. Если расставить стулья по правилам, за ним могли бы сидеть более двадцати человек.

А сейчас Цзянь Шеньян сидел на месте владыки, а она — по правую руку от него.

Даже когда они ужинали только вдвоём, он сидел с прямой спиной, и от него исходила давящая аура.

Она даже подумала, что остальные пустые стулья тоже заняты людьми, которые почтительно ему кланяются.

Его манера есть была очень элегантной, её можно было использовать как образец этикета. Он и сам был красив, а его движения были изящны и притягательны. Цяо Мошен сначала просто оценивала, но, взглянув несколько раз, уже не могла отвести взгляд.

Цзянь Шеньян, который ел, остановился, взглянул на неё. А она всё ещё не притронулась к палочкам.

Когда смотришь на человека как на произведение искусства, и тебя при этом замечают, Цяо Мошен смущённо улыбнулась ему и только тогда взяла еду палочками.

Взглянув на неё, он сразу же отвёл взгляд. Через некоторое время он положил приборы и, вставая, посмотрел на неё. Цяо Мошен была крайне чувствительна к его взгляду, опешила и посмотрела на него:

— Что-то не так?

Цзянь Шеньян холодно посмотрел на неё:

— Если не по вкусу, не ешь. Скажи, чтобы приготовили что-то другое.

Сказав это, он ушёл.

Цяо Мошен опешила, затем медленно, непроизвольно улыбнулась. Настроение стало радостным.

Через мгновение, глядя на такого же опешившего дворецкого, она, прикусив палочки, моргнула и сказала:

— Дворецкий, он... он обо мне заботится?