Глава 15: Хёдо-сан

Его взгляд скользнул вниз по ее лицу к груди, где на серебряной цепочке висел ключ. Черт. Она проследила за его взглядом и ухмыльнулась, поняв, что привлекло его внимание. — Неприлично парню так долго пялиться на грудь девушки, — промурлыкала она. — Но если это вы, я не против. Он сглотнул. Чувство неминуемой гибели вернулось в его разум с удесятеренной силой.

Школьная больничная комната не сильно отличалась от больничной Старшей Школы Геккоукан, хотя в Академии Куо она была немного лучше обставлена. Было немного больше принадлежностей, но ощущение от комнаты было тем же, как и запах. В воздухе тяжело висел запах химикатов, и он почувствовал неприязнь к искусственному запаху, сидя у единственной занятой койки.

Отговорить Риас было нелегко. Она довольно настойчиво давила на него, и в конце концов его спас только школьный звонок, возвестивший об окончании обеда и возобновлении занятий. Никогда прежде он не чувствовал такого облегчения от того, что все ученики, естественно, ненавидели. Однако улыбка, которую она подарила ему перед расставанием, оставила его далеко не спокойным, намекая, что события дня будут иметь продолжение, если не после школы, то уж точно завтра. Казалось, его дни незаметности подходили к концу. Ему было грустно расставаться с ними. Покой и тишина давались нелегко, когда он был с SEES, и, похоже, они покидали его и сейчас.

Он считал себя счастливчиком, что ему удалось избежать как Риас, так и Соны, когда закончился последний урок. Это было просто: смешаться с потоком учеников, направляющихся домой, а затем вернуться на территорию кампуса. Это также означало, что он мог сделать то, что намеревался сделать в обеденный перерыв, но, к сожалению, был отвлечен.

Он бросил взгляд в сторону на хрупкую фигуру, укрытую белыми простынями. Азия Ардженто, девушка, которую Иссей пытался спасти, девушка, которую он спас, лежала перед ним, ее грудь поднималась и опускалась неровными движениями. То, что жрице вообще разрешили остаться на территории академии, было свидетельством влияния Риас в школе. В любом другом случае ее бы срочно отправили в больницу, хотя это вряд ли помогло бы. Состояние, в котором она находилась, нельзя было вылечить простой медициной. Это лишь вызвало бы больше вопросов, а для существ, желающих оставаться скрытыми в человеческом обществе, больше вопросов никогда не было хорошо.

Он почувствовал укол сочувствия, глядя на нее. Лицо девушки было болезненно бледным, а на лбу и шее собрались капельки пота. Она выглядела такой невероятно слабой, такой хрупкой, что ему не хотелось ее будить. Однако это всё равно выглядело лучше, чем когда он впервые нашел ее, когда она носила серый оттенок смерти, как плащ. Теперь она просто выглядела больной, а с болезнью приходил беспокойный сон, прерываемый периодами усталого осознания. Такой период наступил сейчас, и он наблюдал, как ее глаза устало приоткрылись.

— Иссей? — пробормотала она, заметив присутствие рядом.

Он поборол желание улыбнуться. Он слышал, что этот парень не отходил от Азии с тех пор, как ее привезли, жертвуя своим свободным временем, чтобы оставаться с ней в одной комнате и составлять ей компанию. По крайней мере, за это он мог его уважать. Всё больше и больше извращенец напоминал Дзюмпэя — внешне неуклюжий и безрассудный, но внутри закаленный сталью. Когда Тидори пожертвовала своей жизнью, чтобы спасти его, эта сталь была брошена в огонь и вышла оттуда чем-то нерушимым. Бездельник всё еще сохранял свои безрассудные манеры, но в нем появилась определенная сила, которой раньше не было. Жертва Тидори закалила его, дала ему что-то, ради чего стоило жить, помимо еды, женщин и игр. И, как оказалось, это не было большой жертвой, поскольку вскоре после этого Тидори каким-то образом сумела воскреснуть. Он был там, когда Дзюмпэй получил эту новость, и был искренне рад за друга. Достаточно рад, чтобы не возражать, когда эмоциональный парень подхватил его, прижал к груди и заплакал ему в плечо. Он, честно говоря, не ожидал, что Дзюмпэй способен на такие эмоции, и, видимо, сам Дзюмпэй тоже, потому что обратная дорога в общежитие была крайне неловкой. Они... больше особо не говорили об этом инциденте.

Он подождал, пока она полностью придет в себя, прежде чем ответить. — Нет.

— Ох, — девушка устало потерла глаза. — Простите. Я сначала подумала, что вы Хёдо-сан, — она сонно моргнула, глядя на него. — Вы ведь Арисато-сан, не так ли? — когда он кивнул в знак согласия, она выпрямилась на кровати. — Хёдо-сан сказал, что вы меня спасли. Спасибо вам за это.

— Пожалуйста, — ответил он.

Девушка с любопытством посмотрела на него, когда он больше ничего не сказал. Он нахмурился.

Он не умел выражать беспокойство. Это никогда не было его способом. Он предпочитал слушать и действовать только тогда, когда это становилось необходимым. Это работало для социальных связей. Он выслушивал их проблемы и отвечал только тогда, когда это требовалось. Поэтому там, где другие придали бы вопросу искреннее сострадание, его вопрос вышел натянутым и неловким. — Вы... в порядке?

— Да, — несмотря на свое состояние, девушка всё же нашла в себе мужество улыбнуться. — Сейчас я слаба, но Гремори-сан говорит, что со временем я должна поправиться.

S3