Глава 2. Как ей теперь людям в глаза смотреть?

В ванной комнате клубился пар.

Шэнь Чанцин провела рукой по зеркалу. Ее изящное, миловидное личико раскраснелось.

Цзян Мэйхань сказала, что ее третий брат, Ли Цзинчэнь, с которым она никогда не виделась, сегодня возвращается. После случившегося в отеле у неё не было времени привести себя в порядок, поэтому она поспешно сбежала домой.

Растирая багровые следы на коже, Шэнь Чанцин нахмурила свои изящные брови, проклиная всех предков этого мерзавца до восемнадцатого колена. Мало того, что он овладел ею, так еще и оставил столько следов.

Особенно на шее – сплошные засосы. Как ей теперь людям в глаза смотреть?

К тому же у неё всё болит. После бурной ночи, а у того мужчины такая выносливость…

При этой мысли лицо Шэнь Чанцин снова вспыхнуло.

— Тук-тук!

Внезапно ее разбудил громкий стук в дверь.

Снаружи послышался сердитый голос: — Мерзавец! Что ты там делаешь в ванной средь бела дня? Думаешь, ты невеста на выданье? Спускайся немедленно! Твой брат уже подъехал к поместью.

В дверь ванной колотили так, что казалось, Цзян Мэйхань вот-вот ворвется внутрь.

Шэнь Чанцин поспешно обмотала грудь бинтами, нашла свитер с высоким воротом и надела его. Только убедившись, что засосы на шее надежно скрыты, она глубоко вздохнула, открыла дверь и, взъерошив челку, тихо сказала: — Мам.

На красивом лице Цзян Мэйхань и без того сгущались тучи, а увидев, как Шэнь Чанцин укуталась, словно трусиха, она разозлилась еще больше. — В такую жару ты во что вырядился? Не боишься, что люди засмеют!

С этими словами она схватила Шэнь Чанцин за свитер, собираясь опустить воротник. Ее рука уже потянулась к горловине, и еще немного, и Цзян Мэйхань увидела бы следы на шее дочери.

Сердце Шэнь Чанцин подскочило к горлу. Она уже собиралась увернуться, как вдруг позади раздался голос служанки: — Госпожа, молодой господин вернулся.

Этот голос привлек внимание Цзян Мэйхань. Она тут же расплылась в улыбке и, уходя, напомнила Шэнь Чанцин: — Мерзавец, быстро приводи себя в порядок и спускайся!

Только когда Цзян Мэйхань спустилась вниз, Шэнь Чанцин смогла перевести дух. К счастью, ее не раскрыли.

Иначе ей был бы конец!

Она взяла полотенце и вытерла мокрые волосы, продолжая ворчать про себя.

Что за чертов брат!

Какое ей до него дело?

Почему он вернулся именно сейчас, а не раньше или позже?

Вытерев волосы, Шэнь Чанцин повесила полотенце на вешалку и спустилась вниз.

Ли Чжэньго сидел на диване и читал газету. Услышав шум на лестнице, он поднял голову: — Чанцин, ты пришел?

— Доброе утро, дядя Ли.

Хотя Шэнь Чанцин была в доме Ли всего три дня, она уже успела завоевать расположение Ли Чжэньго. Пока Цзян Мэйхань не было, Шэнь Чанцин села рядом с Ли Чжэньго и начала с ним беседовать.

У нее была милая и располагающая внешность, и она умела льстить. Она осыпала его комплиментами, не моргнув глазом.

Ли Чжэньго был так развеселен, что рассмеялся, достал из кармана карточку и сунул ее Шэнь Чанцин в руку: — Ты в доме Ли всего несколько дней, и я не знаю, что тебе подарить. На этой карте триста тысяч. Возьми ее и купи себе все, что нужно.

Шэнь Чанцин опешила, глядя на черную карту с золотой каймой. Ее охватило волнение.

Триста тысяч?!

Она никогда в жизни не видела столько денег сразу! Теперь у нее есть деньги на лечение отца!

— Спасибо, дядя Ли, вы так добры ко мне!

Шэнь Чанцин засияла от радости и осторожно сунула карту в карман. В этот момент она не заметила, как пара холодных, как лед, глаз уставилась на нее из прихожей.

Ли Цзинчэнь слегка нахмурился. Больше всего на свете он ненавидел таких жадных людей. Этот наглый, любящий поживиться за чужой счет мальчишка – позор для него, раз уж он приходится ему братом!