По велению сердца

Е Сюй хлопотал на кухне, и еще до того, как он успел разложить блюда по тарелкам, кто-то, усердно шмыгая носом, пришел на запах. Е Сюй улыбнулся, разложил еду, вынес ее и, обращаясь к этой стае «голодных волков» с глазами, сияющими от предвкушения еды, сказал: — Проголодались? Почему не перекусили чем-нибудь? Лу Фэн, стоявший позади, тоже нес две тарелки с едой и, словно мальчик-слуга в трактире, пронзительным голосом крикнул: — Еда готова!

Все, глядя на три блюда и суп на столе, единодушно пустили слюни. Острая тофу, хрустящие ломтики лотоса с перцем, сладкая свиная вырезка в кляре, суп из карася — хоть это и были простые домашние блюда, но их вид, запах и вкус ничуть не уступали ресторанным.

Парни днем провели напряженный баскетбольный матч и теперь были ужасно голодны. Не обращая внимания ни на что другое, они схватили палочки и принялись за еду!

— Е Сюй, отлично готовишь!

— Правда... — Угу, — проглотив еду, сказал один. — Вкуснее, чем у моей мамы.

— По-моему, даже вкуснее, чем то, что мы только что принесли из ресторана.

...

У Лу Фэна рот был набит едой, а на душе было сладко, словно хвалили его самого. Лань Юй подумал, что, должно быть, очень голоден, иначе как еда, приготовленная Е Сюем, могла быть такой чертовски вкусной!

Даху только что жадно ел, и только сейчас выкроил время, чтобы вставить фразу: — Ты, парень, молодец! Какой девушке посчастливится выйти за тебя, это будет ее счастье.

Как только эти слова прозвучали, почти половина присутствующих поперхнулась. Лу Фэн как раз жевал, набив рот едой, услышал это, не смог вдохнуть и все выплюнул прямо на лицо Лань Юю, сидевшему напротив.

Лань Юй тяжело поставил миску, его лицо мгновенно почернело, как дно котла, две его брови-меча сошлись, а руки с такой силой сжали палочки, что казалось, вот-вот сломают их. Е Сюй поспешно побежал за салфетками, попутно незаметно покашляв несколько раз — он действительно подавился.

Е Сюй протянул салфетки, но Лань Юй не двигался. Сидевший рядом Чэнь Юнь поспешно встал, вытащил салфетки и начал вытирать лицо Лань Юя, другой рукой похлопывая его по спине, чтобы тот отдышался.

При этом он бросил на Лу Фэна сочувственный взгляд: «Разозлил господина Лань Юя, тебе конец». Лу Фэн взял воду, которую ему протянул Е Сюй, «буль-буль» сделал несколько глотков, наконец перевел дух и, встретив пугающий взгляд господина Лань Юя, тут же помрачнел.

— Ха-ха-ха... Слишком смешно... Не могу, я не могу больше... — А виновник всего этого, совершенно не понимая ситуации, увидев эту сцену, ничуть не осознавал своего опасного положения и просто катался по полу, держась за живот от смеха.

У всех присутствующих на лицах появились «черные линии». У Ма Цзюня, сидевшего рядом с Даху, даже дернулся уголок рта. Он приложил руку ко лбу и мысленно проворчал: «Мамочки, как я подружился с таким чудаком».

Кто-то должен был разрядить обстановку. Ма Цзюнь встал: — Братья, как бы то ни было, сегодня мы празднуем нашу дружбу с Е Сюем. Как можно просто есть? Давайте, выпьем вместе!

— Хорошо! — Все дружно встали. — За то, что Е Сюй присоединился к нам, и в благодарность за сегодняшнее гостеприимство, за наше здоровье!

Звон бокалов был чистым и громким, мелодичным, как серебряные колокольчики. Он достиг ушей каждого, а еще больше — сердца Е Сюя.

Лунный свет заливал комнату. Е Сюй все еще сидел на коленях перед журнальным столиком. В его ушах, казалось, все еще звучал недавний смех и веселье. Кончики пальцев касались пустого воздуха, который, казалось, еще сохранял тепло.

Глядя на полный беспорядок на полу, Е Сюй, который всегда любил чистоту, впервые в жизни улыбнулся. Когда он это понял, его улыбка была уже почти до ушей.

В этот день он не только обрел группу друзей, но и получил возможность открыто сблизиться с Лань Юем.

Иными словами, он не только обрел дружбу, но и стал ближе к любви. Как он мог не радоваться?

Так думал не только он, но и Лу Фэн. Вернувшись из дома Е Сюя, Лу Фэн начал что-то обдумывать.

Днем в чайной он никак не отреагировал на шутку Даху, просто отмахнулся. Но он знал, что некоторые вещи не исчезнут, если их отрицать.

Е Сюй был для него особенным, это он чувствовал сейчас. Он не хотел заморачиваться всякой ерундой, а просто хотел следовать велению сердца.

Он не знал, что будет дальше, но сейчас он хотел быть с Е Сюем, хотел быть к нему добрым. Вот так просто.