Глава 7. Хрупкая и беззащитная

— Пусть идет. Айхуа, возьми Сяонань на спину, — сказал Тан Лайфу. Сюй Цзиньфэн больше не возражала и продолжила чистить кишки.

— Я понесу Сяонань.

Второй брат, Тан Айго, посадил Тан Сяонань себе на спину, и все три брата вышли из дома, направляясь к дому Хо.

Семья Хо жила в ветхом доме у подножия горы. Вокруг не было других домов. Раньше здесь жил одинокий старик из деревни. После его смерти дом опустел и стал пристанищем для Хо Цзиньчжи и его матери.

Су Ваньжоу, мать Хо, со слезами на глазах обрабатывала раны сына. Трудности жизни не смогли испортить ее красоту. Даже простая одежда и скудная еда не могли скрыть ее привлекательности. Но это же и стало ее проклятием. Даже средь бела дня хулиганы досаждали Су Ваньжоу.

Если бы не свирепый нрав и умение драться Хо Цзиньчжи, Су Ваньжоу вряд ли смогла бы сохранить свою честь.

— Не больно.

Половина лица Хо Цзиньчжи опухла, но он оставался невозмутимым, словно ничто не могло поколебать его спокойствие.

Другая половина его лица, не тронутая ушибами, была поразительно красива, но в то же время пугающе мрачна. В свои двенадцать лет Хо Цзиньчжи обладал таким свирепым взглядом, что даже взрослые его боялись. Именно поэтому Тан Лайфу недолюбливал этого мальчика.

Слишком много в нем было злобы, даже больше, чем у него, мясника.

Слезы Су Ваньжоу текли еще сильнее. Рыдая, она сказала: — Держись подальше от этой пухляшки из семьи Тан. Мы не можем им противостоять, но можем избегать их. Из-за этой девчонки тебя сколько раз били!

Говоря о пухляшке, Су Ваньжоу стиснула зубы, ее лицо выражало негодование.

Эта девчонка из семьи Тан, ангелочек с виду, действительно была очаровательна, но ее избалованный характер ужасно раздражал. Сын пытался избегать ее, но все без толку. Эта пухляшка постоянно приставала к Цзиньчжи, каждый раз провоцируя ссоры, из-за которых Цзиньчжи получал от трех маленьких бандитов семьи Тан.

Каждый раз его избивали до полусмерти, и у нее сердце разрывалось от боли. Но она была слишком слаба, чтобы помочь, и могла только беспомощно наблюдать, как ее сына обижают.

Су Ваньжоу чувствовала острую боль в сердце. Она ненавидела жестокость семьи Тан и их вероломство. Ее муж когда-то заплатил пятьсот юаней старику Тану, чтобы тот позаботился о них, но теперь именно семья Тан больше всех издевалась над Цзиньчжи.

Те пятьсот юаней словно собакам скормили.

Она корила себя за беспомощность и слабость. Она не только не могла защитить сына, но и доставляла ему немало хлопот. Она была никчемной матерью.

Взволнованная Су Ваньжоу случайно задела рану сына. Хо Цзиньчжи втянул воздух, но быстро успокоился.

— Я такая бесполезная, Цзиньчжи. Это все из-за меня.

Самообвинения Су Ваньжоу достигли предела. На что она годилась? Даже обработать рану не могла, а трудодней зарабатывала меньше, чем двенадцатилетний Хо Цзиньчжи.

Она была обузой для сына!

Возможно, если бы она умерла, сыну жилось бы легче.

Но муж взял с нее обещание, что она будет жить, что он обязательно вернется за ними.

Су Ваньжоу верила, что муж не нарушит своего обещания, но когда же он вернется?

Она больше не могла терпеть.

Су Ваньжоу разрыдалась, закрыв лицо руками. Хо Цзиньчжи закрыл глаза, скрывая нетерпение.

Если бы Су Ваньжоу не была его матерью, он бы выбросил эту вечно плачущую женщину в горы на съедение волкам.

Но он не мог убить свою мать.

Это было бы ужасным преступлением.

К тому же, он обещал отцу защищать мать, пока тот не вернется за ними.

Но отец ушел четыре года назад, и от него не было ни слуху ни духу. Возможно, он уже мертв.

В душе Хо Цзиньчжи не было никаких эмоций. Он собирался вылить воду из таза, как вдруг его уши дернулись, взгляд стал свирепым, и он, словно дикий волк, бросился к двери, хватая топор, лежавший у входа.

Но тут же расслабился и опустил топор. Су Ваньжоу все еще плакала, уткнувшись в стол, ничего не замечая.