Но она всё равно проиграла. После этого она долго не осмеливалась встретиться со своей спасительницей. Чэн Юсин чувствовала себя такой трусливой, что отправила это сообщение только сейчас, спустя столько времени.
Как и всегда, ответ на сообщение не пришёл. Чэн Юсин уже привыкла к этому. Она сыграла несколько игр и легла спать.
А вот Е Циншэнь, получив сообщение, не могла уснуть. Не слишком ли сильно она давила на неё?
Всего лишь чемпионство, это ничего не доказывает. Если бы она тогда не сказала это так небрежно, Чэн Юсин не была бы так упряма все эти годы. Хорошо ли это?
Это было, когда Чэн Юсин только присоединилась к команде Цинци. Она радостно сообщила своей спасительнице хорошие новости, рассказала кучу всего и в конце спросила, не хочет ли она автограф Лунного бога.
В той ситуации у Е Циншэнь был шанс признаться, что она и есть её спасительница, но по какой-то необъяснимой причине она этого не сделала, а ответила что-то другое.
— Автограф Лунного бога мне не нужен. Если ты получишь автограф чемпиона мира, вот это будет иметь смысл.
— Ты это сказала?
— Тогда жди, я получу для тебя титул чемпиона мира на международном турнире.
— Хорошо, я жду.
Е Циншэнь думала, что её слова были просто сказаны вскользь, и собеседница не приняла их всерьёз.
Присоединившись к команде Цинци, Чэн Юсин тренировалась как одержимая каждый день, всегда приходила в тренировочную комнату раньше всех и уходила позже всех. Этот её настрой пугал.
Было страшно, что однажды она не выдержит и умрёт от переутомления. Ранние подъёмы и поздние отбои действительно легко приводли к гормональным сбоям, а безрассудные ночные бдения могли привести к внезапной смерти.
В два часа ночи в клубе погасили большую часть света, только в тренировочной комнате горел настенный светильник, отбрасывая тёплое сияние на человека перед компьютером.
— Та-та-та...
Тонкие пальцы ритмично стучали по клавиатуре.
— Па-а-ах!
Свет в тренировочной комнате включился, и яркий свет заставил девушку, сидевшую, скрестив ноги, в игровом кресле, прищуриться.
Затем она нетерпеливо нахмурилась, стук под её пальцами стал громче и ритмичнее, а сама она проворчала: — Ой, зачем свет включила? Вся атмосфера пропала.
При свете было видно, что у девушки растрёпанные розово-фиолетовые волосы, а на бледном личике висят тяжёлые тёмные круги под глазами. Было очевидно, что она провела всю ночь за компьютером.
На спинке игрового кресла висела красно-белая командная форма, на спине которой были напечатаны четыре больших иероглифа "Команда Цинци".
Е Циншэнь прислонилась к стене, неторопливо развернула леденец, сунула его в рот и невнятно сказала: — Малышка, посмотри на свои тёмные круги.
Она протянула ей маленькое зеркальце из кармана, села на стул рядом с ней и сказала: — Тренировки — это хорошо, но бесконечные тренировки — нет. Ты должна понимать, что во всём нужен баланс между работой и отдыхом. А теперь иди спать.
— Регулярный сезон скоро начнётся, я не хочу проигрывать, и я ещё не устала. Ты сама иди спать, ладно? — Чэн Юсин на удивление не кричала на неё, а просто спокойно говорила.
Е Циншэнь спросила: — Почему ты решила стать киберспортсменкой?
— У меня есть подруга, которая очень хорошо играла в "Волю Богов". Потом она не смогла играть, и я сказала, что буду играть за неё.
— Тогда я обязательно должна играть лучше всех. Она сказала, что хочет мой автограф как чемпиона мира, поэтому я обязательно должна получить чемпионство, — Чэн Юсин подняла на неё глаза. Взгляд её был спокоен, но в глазах бушевали эмоции.
Да, сейчас у неё не было особой страсти к игре, она просто следовала своему внутреннему порыву, основываясь на одном слове другого человека, чтобы получить чемпионство.
Такой простой повод. Это слово было как острый меч, который со свистом вонзился в сердце Е Циншэнь.
Это заставило её вспотеть и почувствовать себя неуверенно, что её небрежно сказанное слово привело к таким последствиям.
Боевой дух — это хорошо, но нельзя быть слепой. Тренировки Чэн Юсин приносили плоды, но она была слишком одинока, тренировалась в одиночку, на поле боя не играла в команде, всегда действовала сама по себе, не заботясь о товарищах по команде.
Такой игрок не сможет победить. Е Циншэнь до хрипоты говорила ей об этом несколько раз, но та только мычала в ответ и обещала, но продолжала делать по-своему.
Е Циншэнь сказала: — Завтра у нас первый раунд регулярного сезона на нашей домашней арене. Тебе нужно хорошо отдохнуть сегодня вечером, иди спать сейчас, иначе завтра я не выпущу тебя на поле.
Чэн Юсин: — ...
Старая сволочь, пользующаяся своим положением!
— Бесполезно на меня пялиться, не думай, что я не знаю, что ты меня ругаешь про себя, — Е Циншэнь вернулась к своему ленивому тону, подавив волнение в сердце, и улыбаясь, заговорила с ней.
Чэн Юсин недовольно выключила компьютер и пробормотала: — Ты тоже не спишь!
— Капитану можно разводить огонь, а игрокам нельзя зажигать лампы! Несправедливо!
— Когда ты станешь капитаном, тебе тоже будет можно. Справедливо или нет, решаю я, — Е Циншэнь улыбаясь, протянула слова.
Чэн Юсин сердито посмотрела на неё и пошла спать в свою комнату.
На следующий день, в начале регулярного сезона, Е Циншэнь выпустила Чэн Юсин на поле, отдав ей почти все важные позиции.
Ци Яо и другие игроки были недовольны, только Чэн Юсин улыбалась, полная боевого духа, уверенная, что обязательно победит, и без умолку хвалила Е Циншэнь.
Эта сцена была похожа на то, как Дацзи получила от Чжоу постройку Башни Чжайсин.
В первом матче регулярного сезона Чэн Юсин, будучи самым важным ядром команды, проиграла.
Четыре к одному, проигрыш был крайне некрасивым, она набрала всего одно очко в поединке один на один.
Е Циншэнь ничего не сказала.
Другим игрокам было всё равно, кто она такая. Группа отаку ругалась и критиковала косвенно.
На самом деле, они могли бы победить. У Чэн Юсин не было никаких проблем с техникой, но она была слишком одинока, не умела работать в команде, превращая командные бои в личные поединки, поэтому поражение было неизбежным.
Е Циншэнь видела всё это.
После матча, в тренировочной комнате команды Цинци, тёплое весеннее солнце полудня падало через стеклянное окно на этого человека, окутывая половину её тела золотистым сиянием.
В то время Чэн Юсин, расстроенная поражением в регулярном сезоне, занималась повседневными тренировками. Она столкнулась с уровнем, который никак не могла пройти, и в ярости колотила по клавиатуре, вымещая гнев.
Чэн Юсин знала, что она легко раздражается и у неё плохой характер. Вся команда не любила её. Ну и что, она тоже их не любила. Они просто собрались вместе, чтобы получить чемпионство, кому нужна их любовь?
Она пришла во время осеннего трансферного периода, а сейчас была ранняя весна, прошло всего полгода. Из-за её слишком высокомерного характера команда отталкивала её, и вдобавок к поражению в первом матче регулярного сезона, всё это вылилось наружу.
Непроходимый уровень был всего лишь искрой, а настоящим запалом, воспламенившим фитиль, стало поражение в регулярном сезоне и гнев других товарищей по команде, накопившийся на неё.
Видя, как она злится, Е Циншэнь, закинув ногу на ногу, улыбаясь, бросила ей банку "Шесть грецких орехов", жуя леденец, и насмешливо сказала: — Малышка, подкрепи мозги.
В тот момент Чэн Юсин взорвалась.
Она швырнула банку "Шесть грецких орехов" на пол. Железная банка треснула, и молочно-белая жидкость вытекла.
Чэн Юсин пнула компьютерный стол и мрачно крикнула: — Е Циншэнь, что ты имеешь в виду?
— Кого ты косвенно ругаешь?!
В то время Е Циншэнь лишь протянула свой ленивый голос, смеясь, сказала: — Ой...
— Ты даже это поняла?
Е Циншэнь подняла на неё глаза, в её тонких, слегка изогнутых светлых глазах было три части лени, пять частей улыбки и две части серьёзности. Она просто смотрела на неё, улыбаясь, не мигая.
У Е Циншэнь были красивые глаза, тонкие, слегка изогнутые кверху у внешних уголков, с узким внутренним веком и широким у внешнего. Когда она опускала или поднимала взгляд, они были полны очарования.
Под таким красивым взглядом, полным улыбки, огромный гнев Чэн Юсин невольно утих.
Она всё ещё хмурилась и резко крикнула: — Что смотришь? Я тебя спрашиваю!
— Онемела?
Е Циншэнь только улыбнулась, ничего не сказав.
— Больная!
Чэн Юсин снова пнула компьютерный стол, злобно посмотрела на неё и, хлопнув дверью, ушла.
Во время обеденного перерыва в тренировочной комнате были только они вдвоём, и никто не заметил такого шума.
Е Циншэнь тихо вздохнула, горько улыбнувшись и покачав головой. Этот маленький характер, действительно, ничего не поделаешь.
Она встала, выбросила треснувшую банку в мусорное ведро, взяла швабру и вытерла пол, убрав всю молочно-белую жидкость.
Повернувшись, она пошла в комнату отдыха, достала ещё одну банку "Шесть грецких орехов" и положила её в миску с горячей водой, чтобы подогреть.
Чэн Юсин нашли на крыше.
В начале весны дул пронизывающий холодный ветер. С точки зрения Е Циншэнь, она видела её, закутанную в ватник, с капюшоном, плотно облегающим её и без того крошечное личико.
Маленький кролик. Почему-то Е Циншэнь пришла в голову эта метафора. Она улыбнулась, подошла, и они встали рядом.
Е Циншэнь достала из кармана "Шесть грецких орехов" и протянула ей. Банка была тёплой от горячей воды, но не горячей.
Чэн Юсин опустила взгляд, посмотрела на неё, закатила глаза и не взяла.
Е Циншэнь лениво улыбнулась, вытащила её руку, сунула ей "Шесть грецких орехов" и сказала: — Увидела, когда смотрела телевизор с Яояо. В рекламе говорят, что "Шесть грецких орехов" полезны для мозгов, пей побольше.
— Что ты имеешь в виду?
— Мне не нужно ничего подкреплять! Я закончила университет экстерном с отличием, а в первый год, как начала играть в "Волю Богов", дошла до четвертьфинала. Я не глупая! — Чэн Юсин крикнула, недовольно посмотрев на неё.
S3
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|