Глава 6 странное поведение.

< trong>Ермолин Владимир 18:00.

Едва я начал радоваться, впереди уже был возведен блокпост военных, поэтому, сбавив ход, а затем совсем остановившись перед стоящим военным, я заметил, что его автомат направлен на меня. Я хоть и тоже военный, но когда на тебя направлено оружие, чувствуешь себя немного иначе.

— Глуши мотор! — громко потребовал военный.

Я беспрекословно заглушил машину, и в ту же секунду ко мне подошел еще один военный, встав рядом с моей дверью.

Он несколько раз махнул рукой вверх-вниз — этим жестом он показывал, чтобы я опустил стекло. Я выполнил требование, и военный сразу же заговорил:

— Гражданин, немедленно покиньте машину и предоставьте документы, — потребовал он.

— Вы что, номера совсем не видите? Я свой! Забирал двух гражданских по заданию, — громко ответил я.

— Гражданин, в городе введен комендантский час, а вы разъезжаете на машине, в которой находятся дети и две собаки. Это уже нарушение закона. Вас следует задержать.

— Да вы совсем ебнулись! Тебе нужны были документы? На, держи, вот мои документы! — разъяренно выкрикнул я, протягивая документы военному.

Тот просмотрел их, его глаза чуть расширились, после чего он вернул мне бумаги.

— Пропустить их! — громко скомандовал военный.

Шлагбаум поднялся, и я поехал вперед, пока военный отдавал честь.

— И что это было? — спросил парнишка.

— Просто он рядовой, а я лейтенант. Надеюсь, этот случай ему запомнится.

< trong>Горицкий Григорий Максимович

Оказалось, Владимир вез нас в военную часть. По словам Насти, ее отец частенько привозил ее сюда, когда она была маленькой. Но здесь многое изменилось: кабинеты, люди. По словам Владимира, сейчас часть находится в перестройке — ее готовят под штаб и безопасное место для гражданских.

В кабинет зашел Роман Николаевич, отец Насти. Она сразу же подбежала к нему и крепко обняла.

— Ничего себе, нечасто я от тебя такое вижу, — удивленно сказал Роман Николаевич и тоже обнял дочь.

— Просто я соскучилась, и за сегодня столько всего произошло, — пояснила Настя свое неожиданное проявление чувств.

— Да ничего, я даже рад. А вот и Гриша. Ты молодец, зять, позаботился о моей дочурке. Не зря я разрешил вам встречаться, — радостно заявил Роман Николаевич.

— Ну, папа…

— Ну а что «папа»? Я уже шестнадцать лет как папа. Должен же я найти достойного мужа для своей дочери.

— Здравствуйте, Роман Николаевич, — поздоровался я, закончив гладить Астрид.

— Ладно, для начала вам нужно сдать несколько анализов. Идемте за мной.

— А что за анализы и зачем? — спросила Настя.

— Ну, как тебе объяснить… В нашей стране зафиксировали новую вспышку неизвестного вируса. По нашим данным, все началось в Москве, а затем быстро распространилось по ближайшим районам и городам. Когда мы получили сведения об этом вирусе, поступил приказ закрыть город. Москва перестала нам отвечать.

— Что? Пап, ты хочешь сказать, что Москва не отвечает? Может, у них просто проблемы со связью?

— Нет, это не телефон, а высокочастотная аппаратура, которую невозможно взломать из-за секретности и сложности. Да и вся связь идет через спутник.

— Но если… — не успела договорить Настя, как Роман Николаевич наклонился к ней и тихо прошептал:

— Пойми, Москвы больше нет.

— Но как? — так же тихо спросила она.

— Хорошо, я расскажу, откуда мы узнали, что Москва пала, но сначала пройдите проверку.

— Ладно, — согласилась Настя.

Интересно, что же случилось в Москве? И что это за вирус? Папа смог выбраться оттуда или…

— Гриш, что с тобой? — спросила Настя.

— О чем ты?

— Ты плачешь.

— В каком смысле? — переспросил я, протирая правый глаз.

И вправду, по моим щекам текли слезы. Не успев ничего ответить, я почувствовал, как ноги подкашиваются, голова дико болит, а сознание медленно ускользает.

— Гриш? Гриша! — раздался звонкий голос Насти.

В последний момент перед падением я успел заметить, как Настя и Роман Николаевич бросились ко мне. Потом все потемнело.

Я очнулся от яркого света и чьего-то голоса. Мозг еще не проснулся, и слова казались бессвязными. Но через пару минут я разглядел Настю. Она смотрела на меня с тревогой.

— Вот, я же говорил, все будет в порядке, — раздался голос Романа Николаевича.

— Ничего серьезного. Просто он перенервничал, узнав такую новость. Через день-два придет в норму, — сказал незнакомый женский голос.

Едва я сел, Настя крепко обняла меня. Медсестра и Роман Николаевич, не желая мешать, вышли из кабинета.

— Я думала, ты заразился этим вирусом.

— Нет, со мной все в порядке, не бойся. Помнишь, что я тебе тогда сказал?

— Да, что ты всегда будешь со мной.

— Вот именно. Так что перестань плакать.

— Хорошо, — согласилась Настя и разжала объятия.

— Ладно. Сколько я пролежал без сознания? И где Астрид и Альбедо?

— Ты был без сознания полчаса. А твоих собак… — Настя слегка замялась. — Посадили в клетки.

— Что?! — удивленно спросил я.

— Мы не знали, что с ними делать. Они никого не подпускали к тебе. Пришлось пойти на этот шаг, потому что мы не были уверены, болен ты или нет.

— Хорошо, но почему вы не выпустили их, когда убедились, что я здоров?

— Пытались. Они не хотели выходить, а на тех, кто пытался их вытащить, нападали.

— Что с ними? Никогда не видел, чтобы они так себя вели. Ладно, а что с мамой? Ее привезли?

Настя опустила голову.

— Нет… Когда спецгруппа приехала в ее офис, ее там уже не было.

— Может, она дома?

— Нет. Мы поставили там камеры — за это время никто не появлялся.

Я замолчал. Неужели мама заразилась? И с отцом тоже непонятно что…

Понятно, что я должен беспокоиться о них, но почему-то я уверен, что они оба в порядке.

— Хорошо. Отведи меня к Астрид и Альбедо.

Настя привела меня к вольеру. За высокой металлической оградой сидели Астрид и Альбедо. Они не сводили с нас глаз, но не двигались с места.

— Подожди здесь, а я выведу их, — сказал я и медленно направился ко входу.

Собаки не реагировали на мое приближение.

— Эй, Астрид, Альбедо! Что это вы там сидите? Я пришел, а вы не рады? — попытался я их расшевелить.

Даже когда я вошел в вольер, они не пошевелились.

Что с вами? Может, заболели?

Я присел рядом и начал гладить их по головам. Через минуту я заметил, что их тела слегка дрожат, носы мокрые, и обе тихо скулили.

— Насть, у вас тут есть ветеринар?

— Наверное… А что?

— Похоже, они обе заболели.