Глава двенадцатая

— Мама, не говорите так ужасно, Чуи не такая, как вы говорите, она очень послушная.

Нянь Чуи подбежала к двери дома и услышала беспомощный, умоляющий голос матери. Глаза ее быстро наполнились слезами.

— Я говорю ужасно? А о грязных делах, которые сделала эта мертвая девчонка, мне нельзя говорить? Тот парень голый лежал на кровати Чуи, а ты еще говоришь мне, что Чуи послушная? Ничтожество, ты превратила мою хорошую внучку в шлюху, наша семья Нянь навлекла на себя несчастье на восемь поколений, женившись на тебе.

В комнате Лу Хаотин сидел на шатком стуле, ковыряя мизинцем в ухе, и смотрел на деревенскую старуху, которая топала ногами перед ним, словно на обезьянье представление.

Бабушка Нянь Чуи, Чжан Чуньхуа, уперев одну руку в бок, другой тыкала в лоб своей невестке Цзян Сюжу. Тыкала сильно, так что лоб покраснел.

Цзян Сюжу же не смела сопротивляться, плача, умоляла старуху, как типичная забитая невестка.

Кто виноват, что она не родила сына своему мужу Нянь Вэньсюэ? У двух других ветвей семьи есть сыновья, а у нее только одна дочь, Чуи. Только из-за этого она никогда не сможет поднять голову в семье Нянь.

— Невестка, не то чтобы я, старшая невестка, тебя ругала, но Чуи такая послушная девочка, как она могла, приехав с тобой в город всего на несколько дней, привести домой... Мне даже стыдно говорить. Чуи действительно опозорила семью Нянь. Если об этом станет известно, как твой второй брат сможет оставаться в армии?

Услышав, что это может повлиять на ее второго сына, Чжан Чуньхуа разозлилась еще больше и сильно ущипнула Цзян Сюжу за руку, так что Цзян Сюжу заплакала от боли, но даже не смела увернуться.

— Хлоп.

— Эй, старуха, это уже слишком! Сейчас новое общество, не веди себя как помещица, издеваясь над людьми.

Увидев это, Лу Хаотин разозлился. Он тут же хлопнул ладонью по столу, встал, опираясь на него, и сердито выругался, указывая на Чжан Чуньхуа.

Несколько человек в комнате испугались звука удара по столу.

— Вонючий мальчишка, я еще не закончила с тобой! Ты не можешь просто так спать с моей внучкой, плати деньги, иначе я пойду в армию и засужу тебя насмерть.

Опомнившись, Чжан Чуньхуа тут же уперла руки в бока и разразилась бранью в адрес Лу Хаотина. Слюна летела во все стороны. Морщины на ее лице при ругани то собирались вместе, то расходились, как гармошка. В морщинах кожа была белой, а снаружи — темной.

До этого она не смела связываться с Лу Хаотином. Этот парень был весь в ранах, и в его глазах светилась злоба, она немного боялась. Она уже отправила своего внука в армию, чтобы найти второго сына, и он должен был скоро вернуться. Теперь у нее появилась смелость.

— Эй, старуха, ты хочешь меня шантажировать? Маленький господин тебя не боится, если сможешь, иди и жалуйся.

Лу Хаотин рассмеялся от слов Чжан Чуньхуа. Осмелилась его оклеветать? Это интересно. Ему было любопытно посмотреть, как эта старуха будет на него жаловаться.

— Ты кто такой? И как ты оказался в моем доме?

Цзян Сюжу плача спросила Лу Хаотина. Она лучше всех знала свою дочь и знала, что та не могла совершить ничего постыдного. Но в доме вдруг появился полуголый молодой человек, лежащий на кровати Чуи, а на полу валялась разорванная майка. Как тут не подумать о чем-то другом?

— Мама, он мой спаситель.

Нянь Чуи уже подавила бушующий гнев, открыла дверь и спокойно ответила за Лу Хаотина.

— Мертвая девчонка, ты еще смеешь возвращаться?

Увидев внучку, Чжан Чуньхуа тут же оживилась, свирепо бросилась к ней, желая, как и раньше, ущипнуть Нянь Чуи за ухо.

Нянь Чуи отскочила в сторону, быстро увернувшись от когтей бабушки, и, сверкнув темными глазами, холодно спросила.

— Это мой дом, почему я не смею вернуться?

S3