Убивающий людей.
Из этой короткой фразы Сюэ Цзяюй сам восстановил причину, по которой Лин Ю не хотела спасать Шао Вэньхуна.
Сюэ Цзяюй никак не мог подумать, что Шао Вэньхун, войдя во Врата Бессмертия, всё ещё осмелится действовать так безрассудно, полагаясь на свою семью.
Хотя убийства ради сокровищ среди совершенствующихся — дело обычное, это было Испытание для отбора в Школы, за которым наблюдали неизвестно сколько Старейшин.
Даже если в Семье Шао и были Великие Мастера во Вратах Бессмертия, такая жестокость Шао Вэньхуна непременно вызовет осуждение!
Это даже могло заставить другие Школы подумать, что Семьи Совершенствующихся кичатся своей силой и запугивают других.
Он знал, что Шао Вэньхун, полагаясь на своё происхождение, был самонадеян и рано или поздно создаст проблемы, но не ожидал, что это произойдёт так быстро!
— А-а-а!
Пока Сюэ Цзяюй втайне злился на Шао Вэньхуна за то, что тот только мешает, от Демонической Лозы донёсся мучительный, хриплый крик, от которого у всех волосы встали дыбом.
Защита Магического Одеяния Шао Вэньхуна была прорвана, и шипы на лозах на глазах вонзились в его плоть!
Лозы, начавшие вытягивать кровь, приобрели зловещий тёмно-красный оттенок.
— Вэньхун!
— Братец Шао!
Все смотрели на это с ужасом. Сюэ Цзяюй поспешно обратился к Лин Ю: — Собрат-даос Лин, я вам гарантирую, если вы спасёте Вэньхуна, Семья Шао и Семья Сюэ запомнят вашу доброту!
— Не могу спасти, — Лин Ю нахмурилась, взглянув на пьющую кровь Демоническую Лозу.
Спасение двух девушек уже было пределом её возможностей. Сейчас у неё оставались силы только стоять.
— Как ты можешь смотреть на смерть и не спасать?! Такая жестокость — разве так поступают совершенствующиеся?! — Ань Нин с покрасневшими глазами обвинила Лин Ю в безразличии.
— Воистину имя Демоницы! Человек с тем же именем так же холоден и бессердечен.
В то же время на вершине Горы Куньу один старик, глядя в Духовное Зеркало, выругал Лин Ю.
Остальные, услышав это, переглянулись и посмотрели на Сюань Цинцзы, который сидел на высоком месте, медитируя с закрытыми глазами. Увидев, что Сюань Цинцзы даже бровью не повёл, они перевели взгляды на Глав двух других из Трёх Великих Школ.
Главы этих двух Школ о чём-то говорили со своими Старейшинами, словно не замечая происходящего в Испытании.
Среди Глав Трёх Великих Школ совершенствование Сюань Цинцзы было наивысшим. Похоже, Главы двух других Школ, видя бездействие Сюань Цинцзы, тоже не хотели вмешиваться.
А может быть, Демоница Лин Ю и её отец всегда были занозой в сердце Трёх Великих Школ. Теперь, встретив совершенствующуюся с тем же именем, они не могли не вспомнить отца Демоницы, Лин Юня, который когда-то был им ровней.
До того, как Лин Юнь встал на путь демонов, во Вратах Бессмертия было Четыре Великие Школы, и Школа Предельной Воли Лин Юня была одной из них.
Позже Лин Юнь по неизвестной причине вступил в сговор с демоническими совершенствующимися. Сюань Цинцзы обнаружил это и повёл другие Школы на уничтожение Школы Предельной Воли. Так Четыре Великие Школы превратились в нынешние Три.
В той битве погибло бесчисленное множество людей, даже Сюань Цинцзы был ранен и ушёл в уединение более чем на десять лет. Три года назад, выйдя из уединения, он сразил дочь Лин Юня — Лин Ю, которая скрывалась много лет.
Они тоже присутствовали при той битве три года назад. Демоница Лин Ю перед смертью поклялась своим Сердцем Пути, заявив, что Школа Предельной Воли никогда не вступала в сговор с демонами. В этот момент меч Сюань Цинцзы опустился и убил Демоницу.
А Демоница с улыбкой встретила этот меч. В её смеющихся глазах отражались их растерянные лица — лица тех, кто искал ответы, но больше не имел возможности их найти.
Позже Сюань Цинцзы спокойно объяснил, что Демоница была коварна и хотела этим вызвать у них чувство вины, чтобы дестабилизировать их Сердца Пути — злой умысел.
Но после этого Старейшины Трёх Великих Школ один за другим ушли в уединение и появились только сейчас, когда открылись Врата Бессмертия.
А те из них, кто участвовал в уничтожении Демоницы, так или иначе пострадали от её предсмертных слов: их совершенствование застопорилось, а некоторых даже одолели Сердечные Демоны.
Всего за три года Школа Предельной Воли и Лин Ю стали для них запретной темой, табу.
Поэтому повторное появление имени Лин Ю было подобно яду, разъедающему кости, — никто не хотел с этим связываться.
Что касается старика, который не сдержался и высказался, его фамилия была Шао, а даосское имя — Истинный Бесстрастный. Он был одним из Глав Пиков Школы Чистых Перьев, одной из Трёх Великих Школ.
Он состоял в кровном родстве с Шао Вэньхуном, поэтому так разволновался, что упомянул и Демоницу. Но в данный момент даже Глава Школы Чистых Перьев молчал, так что остальные тем более не собирались вмешиваться.
Выругавшись, Истинный Бесстрастный заметил, что вокруг воцарилась тишина, и никто его не поддержал. Его сердце сжалось, когда он вспомнил, что сказал в гневе.
Его и без того некрасивое лицо посинело, а глаза впились в лозы в Духовном Зеркале, которые становились всё более алыми.
Он не мог допустить, чтобы саженец, который его семья с таким трудом вырастила, погиб на Испытании!
«Все, кого зовут Лин Ю — бедствие. Сегодня он избавит мир от этого бедствия от имени Небес!»
Истинный Бесстрастный сидел, скрестив ноги, и, закрыв глаза, тайно сложил печать, собираясь силой вмешаться в Испытание.
В Духовном Зеркале Сюэ Цзяюй и остальные всё ещё обвиняли Лин Ю в бездействии. Цзыцин, до этого молчавший, внезапно поднял голову, и в его глазах на мгновение мелькнуло убийственное намерение.
— Пфу!
Истинный Бесстрастный, собиравшийся сконцентрировать силу, чтобы уничтожить и Демоническую Лозу, и Лин Ю, внезапно сплюнул кровью. Его тело отбросило, словно от удара ладонью, и он распластался на земле.
— Что случилось?!
Люди перед Духовным Зеркалом были напуганы. Истинный Бесстрастный в этот момент не только харкал кровью — из его глаз и ушей тоже потекли струйки крови. Он в ужасе повернул шею, пытаясь посмотреть назад.
Кто-то был там!
Пара глаз смотрела на него сзади. Совершенствование этого человека было непостижимо глубоким, он не мог ему противостоять.
Его кости затрещали. Под давлением ему казалось, будто бесчисленные руки пытаются раздробить его кости, а он сам — муравей, которого могут раздавить в любой момент!
— …Пощадите, пощадите жизнь, — перед глазами Истинного Бесстрастного всё поплыло в кровавом тумане, и он в ужасе взмолился о пощаде.
В то же время Сюань Цинцзы открыл глаза и, нахмурившись, посмотрел в сторону Истинного Бесстрастного. Давление, давившее на того, мгновенно бесследно исчезло.
Он тяжело дышал, весь в грязи, и обнаружил, что за спиной у него лишь чистое ясное небо.
Взгляд Сюань Цинцзы задержался на окровавленном Истинном Бесстрастном лишь на мгновение, но его брови ещё долго оставались сведены.
«Откуда взялось это мощное Духовное Сознание?»
Попытка Истинного Бесстрастного спасти Шао Вэньхуна провалилась. Дыхание Шао Вэньхуна стало настолько слабым, что он уже не издавал ни звука.
— Собрат-даос Лин! — лицо Сюэ Цзяюя похолодело. — Шао Вэньхун был неправ, но Собрат-даос Лин явно может спасти его, однако не желает протянуть руку помощи. Если он действительно умрёт здесь, Семья Шао точно этого так не оставит.
— Если Собрат-даос Лин спасёт его, то обретёт добрую карму, а в будущем в совершенствовании у неё будет ещё один помощник, не так ли?
Лин Ю слушала его и закатывала глаза. Если бы у неё сейчас были силы, она бы точно влепила Сюэ Цзяюю пощёчину.
Он что, не понимает человеческих слов или слепой?!
— Я понесу тебя, — заботливо предложил Цзыцин, собираясь увести её.
Услышав это, Лин Ю взглянула на него и вдруг передумала: — Спасти его не то чтобы невозможно, но у меня есть условия.
— Если я спасу его, он должен поклясться, что до конца жизни больше никогда не замыслит зла против меня и Цзыцина.
— И ты только что обещал: если я его спасу, Семья Шао и Семья Сюэ запомнят эту доброту. Иначе вы все умрёте мучительной смертью!
Цзыцин, собиравшийся наклониться, замер. Он уже понял, что она задумала.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|