011

011

— Ты все еще любишь его, верно? — слова Линь Юньцзэ ударили Лян Чжоу Чжоу в самое сердце, словно тяжелый кулак.

Лян Чжоу Чжоу растерянно смотрела в пол, не говоря ни слова.

— Не молчи. Мы сейчас с тобой в одной лодке, так что нам нужно поделиться секретами, — Линь Юньцзэ с нетерпением ждал ответа.

Лян Чжоу Чжоу подняла на него глаза. Уголки ее губ опустились. Помолчав немного, она вздохнула. — Знаешь, почему он так упорствует?

Линь Юньцзэ покачал головой.

— Он сказал… что я была его первой любовью. Так что он просто цепляется за воспоминания, а не за меня.

— Почему ты так уверена?

— Потому что мне нужно было как-то себя убедить, — на лице Лян Чжоу Чжоу было написано такое спокойствие, что оно граничило с безразличием. Она закрыла глаза, и в уголках ее губ появилась горькая улыбка. — Люди порой бывают очень жестоки. Я знаю, каково это — быть преданной и брошенной самым близким человеком. Это отчаяние, с которым очень трудно справиться. Поэтому, неважно, исключение Су Юй или нет, я предпочитаю держаться от него подальше, не хочу снова рисковать. Боюсь, что однажды не смогу справиться с реальностью… и все закончится плачевно, уничтожив последние хорошие воспоминания о себе в его сердце.

Лян Чжоу Чжоу замолчала, но ответа от Линь Юньцзэ не последовало.

Она повернула голову и увидела, что Линь Юньцзэ смотрит на нее с удивлением.

— Что такое? — спросила она недоуменно.

— Ты странная.

— Почему странная?

— Я думал, ты сейчас расплачешься или с радостью побежишь к нему. В общем, я не ожидал от тебя таких слов.

В памяти Линь Юньцзэ Лян Чжоу Чжоу была инфантильной и эмоциональной девушкой. Он до сих пор помнил, как она истерично рыдала в баре тем вечером.

Не может быть, чтобы один и тот же человек мог быть таким разным.

Он почувствовал странное несоответствие.

— Признаю, сейчас я очень неуверенна в себе, и мои взгляды на многие вещи могут быть не совсем правильными, но, по крайней мере, я отдаю себе в этом отчет и не позволю мимолетным эмоциям взять верх над разумом и самолюбием, — продолжила Лян Чжоу Чжоу. — Ты спрашивал, люблю ли я его еще. Я серьезно подумала об этом и поняла, что да, люблю! — она машинально кивнула. — Возможно, я буду любить его еще год… два… или даже пять, десять лет, но я не скажу ему об этом и не приму его чувства, пока не буду достойна стоять рядом с ним.

Достойна стоять рядом с ним?

Как же хорошо сказано.

Линь Юньцзэ прокручивал в голове ее слова, и постепенно он начал понимать, почему в Лян Чжоу Чжоу сочеталось столько противоречивых качеств: тяжелый удар судьбы заставил ее надеть на себя множество оков, которые стали для нее и защитой, и клеткой.

Она должна была быть решительной и свободолюбивой, но из-за этих оков стала робкой и постоянно подавляла свои чувства.

А ее «истерики» были всего лишь способом найти точку равновесия.

Теперь все встало на свои места.

Линь Юньцзэ почувствовал облегчение. Он оперся руками о колени, встал и пошел в спальню.

— Ты куда? — спросила Лян Чжоу Чжоу.

— Собираю вещи. Вся съемочная группа переезжает в Нинся.

Переезд в Нинся означал, что съемки дорамы подходят к концу.

В последние годы съемки на зеленом фоне стали обычным делом, но это вызывало много критики, поэтому режиссер, чтобы заработать хорошую репутацию, заранее потребовал, чтобы все сцены в пустыне снимались на натуре.

Контракт был подписан заранее, и Линь Юньцзэ, конечно же, не был исключением.

Собрав вещи, Лян Чжоу Чжоу и Линь Юньцзэ вылетели в Нинся. Всю дорогу, чтобы ее не узнали, Лян Чжоу Чжоу пришлось носить маску, и она чуть не умерла от жары.

Наконец, они сели в самолет. Лян Чжоу Чжоу откинулась на спинку кресла с безжизненным видом и сказала Линь Юньцзэ: — О чем ты думал? Ты уверен, что твое тело выдержит съемки в пустыне?

Линь Юньцзэ бросил на нее взгляд. — Нормально, всего пару дней. Я уже консультировался с врачом, он сказал, что все будет в порядке.

Лян Чжоу Чжоу повернулась к нему. — Не хвастайся! Лучше бы снимался в городских мелодрамах, зачем тебе эти трудности?

— Мне понравился сценарий этой дорамы, хорошо прописанные персонажи, интересный сюжет. Такое редко встретишь.

— Ты, оказывается, такой требовательный.

Линь Юньцзэ, листая ленту в телефоне, усмехнулся. — Ага, только все думают, что я добился всего благодаря внешности и связям, — сказал он и, подняв голову, улыбнулся Лян Чжоу Чжоу.

— Это потому, что у тебя ужасный характер. Ты всех обижаешь, кто за тебя заступится?

— Мне все равно, меня это не волнует.

Из-за слабого здоровья и того, что он был единственным ребенком в семье, Линь Юньцзэ с детства был избалован и ни в чем себе не отказывал, поэтому вырос капризным и эгоистичным.

Именно из-за этого характера он часто раздражался по пустякам, что создавало дополнительную нагрузку на его сердце.

К счастью, Лян Чжоу Чжоу была совсем другой: спокойной и рассудительной, умеющей находить компромиссы. Она лучше него знала, как заботиться об этом теле.

Самолет вскоре приземлился. Съемочная группа заранее забронировала номера в отеле, и все должны были отдохнуть ночь, а утром снова приступить к работе.

Лян Чжоу Чжоу и Линь Юньцзэ вместе приехали в отель и обнаружили, что им дали только один номер.

Это означало, что ассистентке придется жить в другом месте.

Линь Юньцзэ снова начал упрямиться и настаивать на том, чтобы жить с Лян Чжоу Чжоу в одном номере.

Но как ассистентка может жить в одном номере с артистом? Если об этом узнают, Лян Чжоу Чжоу больше не сможет работать в этой сфере.

— Дай мне свою кредитку, — протянула руку Лян Чжоу Чжоу.

— Зачем?

— Снять для тебя еще один номер.

— А зачем мою?

— Потому что у меня нет денег.

Она говорила это так уверенно, словно это было чем-то похвальным.

Линь Юньцзэ был немного удивлен. Лян Чжоу Чжоу ведь снималась в рекламе и получила компенсацию за несчастный случай, как она могла так обнищать?

Но ее бедность не была наигранной. По ее одежде было видно, что средняя стоимость каждой вещи не превышала ста юаней. Все это явно было куплено в супермаркете.

Линь Юньцзэ уже не раз ворчал по этому поводу, но у него все время не хватало времени, чтобы купить ей новую одежду.

Вскоре Лян Чжоу Чжоу вернулась с ключ-картой и протянула ее Линь Юньцзэ.

Линь Юньцзэ, редко подчиняясь чужим указаниям, послушно взял сумку и пошел в соседний номер.

Но не прошло и получаса, как раздался стук в дверь.

Открыв дверь, он увидел Лян Чжоу Чжоу с серьезным выражением лица.

— Что такое?

Лян Чжоу Чжоу, не обращая на него внимания, вошла в номер, села на стул у окна и серьезно сказала: — Раз уж мы пока не можем поменяться обратно, думаю, нам стоит обсудить некоторые важные моменты нашей повседневной жизни.

Линь Юньцзэ вдруг заинтересовался. — Хорошо.

Это был очень щекотливый вопрос. Начиная с того, что делать, если у девушки начнутся месячные, и заканчивая тем, как правильно ходить в туалет по-мужски.

Спокойно… спокойно… все нормально, ничего странного.

Лян Чжоу Чжоу, следуя инструкциям Линь Юньцзэ, сама все попробовала. Перед тем как выйти из ванной, она трижды помыла руки, но все равно чувствовала себя нечисто, поэтому еще несколько минут полоскала их под водой.

Линь Юньцзэ специально ждал ее у двери, чтобы посмеяться. Когда она открыла дверь, ее щеки, освещенные теплым желтым светом, пылали, а в глазах читались смущение и негодование. Он не смог сдержать смех и, согнувшись пополам, чуть не упал.

Лян Чжоу Чжоу холодно посмотрела на него. Судя по ее расчетам, у нее должны были начаться месячные завтра. Посмотрим, как он тогда запоет!