Глава 4 (Часть 1)

Чжоу Нин проследила за взглядом Цинь Ле, устремленным на залитую светом уличных фонарей улицу.

Она увидела лишь удаляющийся мотоцикл, на котором ехал человек с развевающимися на ветру длинными волосами.

— Ничего, — Цинь Ле отвел взгляд и сделал глоток пива.

Чжоу Нин очень нравился местный напиток из абрикосовой кожицы — кисло-сладкий абрикосовый вкус с легким оттенком сушеной апельсиновой корки.

Опустошив стакан, она попросила у хозяйки еще один.

Сегодня вечером за столиками сидели только Цинь Ле с друзьями.

Хозяин, закончив дела на кухне, вышел покурить и, увидев Цинь Ле, с улыбкой обратился к нему:

— Я все гадал, кто же заказал белые лепешки с маслом чили и зеленым перцем. Хватит? Может, еще пару положить?

Цинь Ле покачал головой, сказав, что ему достаточно.

Еще в старших классах он любил эти лепешки, которые выпекали в этой маленькой забегаловке. У них был насыщенный вкус.

Обычно лепешки подавали с мясом, но он предпочитал их с маслом чили и зеленым перцем. В Пекине он иногда вспоминал этот вкус, но нигде не мог найти ничего подобного.

Ван Даньян, душа компании, предложил хозяину выпить пива.

— Пиво как вода, что в нем хорошего? — отмахнулся хозяин.

С этими словами он присел на корточки у обочины, закурил и с наслаждением затянулся.

Ван Даньян взял шашлык из баранины на веточках тамариска, щедро посыпанный специями, откусил большой кусок и тут же закашлялся от остроты перца, его лицо покраснело.

Чжоу Нин поспешно протянула ему свой напиток из абрикосовой кожицы.

Ван Даньян сделал большой глоток, но все равно продолжал кашлять, пока его глаза не покраснели.

Когда кашель наконец утих, он с покрасневшими глазами посмотрел на Цинь Ле:

— Старина Цинь, ты все еще злишься на меня, да?

— Тебе показалось, — ответил Цинь Ле.

Он поднял глаза и встретился взглядом с Ван Даньяном. В его темных глазах не читалось никаких эмоций.

Цинь Ле и Ван Даньян вместе учились в аспирантуре по специальности "компьютерные технологии" и создали игровую студию под названием "Рассвет".

На пятый год существования студии они наконец-то получили инвестиции, а через два года на свет появилась их игра "Туннель".

Это была открытая игра, в которой игроки могли свободно перемещаться между древним и будущим мирами. Игра сразу же стала хитом.

После нескольких раундов финансирования "Рассвет" успешно вышел на биржу, а Цинь Ле и Ван Даньян попали в список богачей.

Из маленькой лодки "Рассвет" быстро превратился в огромный корабль.

К сожалению, хорошие времена длились недолго. У двух основателей возникли разногласия по поводу курса компании.

Цинь Ле настаивал на инвестициях в исследования и разработки, в частности в технологии дополненной и виртуальной реальности, чтобы занять лидирующие позиции в виртуальной сфере.

Ван Даньян же считал такие инвестиции благотворительностью — деньги на ветер.

Цинь Ле стоял на своем, а Ван Даньян думал, что он сошел с ума.

К тому времени "Рассвет" уже вышел на биржу, и предложение Цинь Ле вызвало резкое неодобрение других крупных акционеров.

Совет директоров выбрал Ван Даньяна председателем.

Цинь Ле решил больше не участвовать в управлении "Рассветом", продал часть акций и стал акционером, получающим дивиденды в конце года.

Всего через два года после его ухода "Туннель" из-за неудачного управления потерял большую часть игроков.

А новая игра "Клинок Небес" столкнулась с бойкотом многих игроков из-за слишком агрессивной монетизации.

Вскоре после этого компания, поддавшись всеобщему ажиотажу, вложилась в метавселенную и потеряла огромные деньги.

Ван Даньян, подвыпив, взмолился:

— Старина Цинь, управляя компанией два года, я понял, что я всего лишь технарь и совершенно не способен руководить ею. Если ты не вернешься, "Рассвет" рано или поздно рухнет в моих руках.

Видя, что Цинь Ле молчит, Ван Даньян продолжил:

— В версии 3.0 добавлена новая карта — Древний Шелковый путь. Это твоя игра.

— Ты провел почти два года в Дуньхуане, древнем городе Шелкового пути. Никто не знает эту игру лучше тебя.

Чжоу Нин добавила:

— Сейчас самое главное — это успех "Туннеля 3.0". Хотя мы потеряли много игроков, у "Туннеля" все еще есть преданные фанаты. Если версия 3.0 вернет нам хорошую репутацию, у "Рассвета" еще есть шанс.

Они закончили говорить и с надеждой посмотрели на Цинь Ле.

Цинь Ле молча курил.

Тусклый свет уличных фонарей падал на его прямой нос, отбрасывая небольшую тень.

Наконец, докурив, он встал, чтобы расплатиться.

Чжоу Нин запаниковала. Всю эту поездку в Дуньхуан он вел себя с ними как прежде.

Но стоило заговорить о возвращении в Пекин, как он становился непреклонен.

Она резко встала, догнала Цинь Ле и со слезами на глазах сказала:

— Цинь Ле, Даньян приехал сюда умолять тебя. Называй свои условия.

Цинь Ле остановился, обернулся и посмотрел на них:

— Я найду кого-нибудь, кто поможет вам с версией про Шелковый путь.

Дело касалось "Рассвета", и он не мог оставаться в стороне, но их пути разошлись.

— Кого? — с тревогой спросил Ван Даньян.

— Ту, что ездила сегодня днем на мотоцикле.

Выражение лица Ван Даньяна мгновенно сменилось с восторженного на разочарованное:

— Эту чокнутую?

Цинь Ле кивнул.

— Да что она умеет, кроме как рисовать каракули? У нас в компании любой дизайнер справится лучше, — презрительно фыркнул Ван Даньян.

— В версии 3.0 добавлена карта Древнего Шелкового пути. Я посмотрел предварительные наброски десяти персонажей — они не соответствуют атмосфере и истории, — ответил Цинь Ле.

Чжоу Нин, работавшая в команде дизайнеров персонажей, с досадой спросила:

— А что именно не так?

— Слишком много элементов в стиле японских аниме. Это не сочетается с пустыней и не подходит к истории.

— А ее рисунки подойдут? — скептически спросила Чжоу Нин.

Цинь Ле посмотрел на пустую улицу и спокойно ответил:

— Не знаю.

...

Чэнь Си, в полудреме перевернувшись на другой бок, услышала, как во дворе несколько раз гавкнул Санхуан. В его голосе слышалась какая-то нежность.

Старый пес, должно быть, почуял Бай Юйнина, подумала Чэнь Си.

Она встала, чтобы умыться и почистить зубы у колонки во дворе. Бай Юйнин уже сидел под виноградной лозой и завтракал.

Тетя Чэнь Си, Чэнь Мэй, готовила на кухне латяоцзы — свежеприготовленную лапшу с острым соусом. Аромат разносился по всему двору.

Увидев Чэнь Си, Бай Юйнин беззвучно произнес одними губами:

— Дорогая.

— Слишком сладко, — бросила Чэнь Си, искоса взглянув на него.

Чэнь Мэй поставила на деревянный стол тарелку с разогретыми острыми маринованными бараньими ножками:

— Чэнь Си, после завтрака разложи сушеный творог на крыше.

Вчера вечером она принесла творог из верблюжьего молока, который был еще немного влажным, и, завязав его в мешочек, забыла высушить. Утром от него начал исходить неприятный запах.

— Я могу это сделать, — поспешно предложил Бай Юйнин.

Чэнь Мэй, стирая с рук прилипшие кусочки теста, застенчиво улыбнулась.

Ей было неудобно просить Бай Юйнина о помощи.

Хотя Чэнь Си встречалась с ним уже больше года, в глазах Чэнь Мэй Бай Юйнин оставался лечащим врачом Фань Минсу, спасителем их семьи.

Чэнь Си умылась, пошла на кухню, взяла тарелку латяоцзы и села за стол.

Было еще довольно прохладно, и на ней была только свободная клетчатая рубашка. Кончики ее пальцев покраснели от холодной воды.

— Утром холодно, надень куртку, — сказал Бай Юйнин.

Чэнь Си не хотела возиться с одеждой и, сказав, что ей не холодно, с озорной улыбкой засунула руку под футболку Бай Юйнина.

Бай Юйнин чуть не подпрыгнул от холода. Он схватил руку Чэнь Си и потянул ее вниз.

Они молча боролись.

Вдруг Санхуан подбежал к воротам, радостно завилял хвостом и тихонько заскулил.

Бай Юйнин быстро отпустил руку Чэнь Си.

Фань Минсу вернулась с улицы на своем трехколесном велосипеде. В кузове лежали две картонные коробки и несколько пустых бутылок.

— Бабушка вернулась, — Бай Юйнин встал.

Обычно Фань Минсу, увидев Бай Юйнина, расплывалась в улыбке, но сегодня она выглядела немного смущенной.

— Юйнин, ты пришел. Садись, ешь, — сказала она с натянутой улыбкой и бросила взгляд на Чэнь Си.

Чэнь Си, как всегда прямолинейная, тут же рассказала о вчерашнем проступке Фань Минсу:

— Бабушка вчера опять курила.

Бай Юйнин, только что взявший палочки, тут же положил их обратно.

— Бабушка, так нельзя! Больше ни разу, — строго сказал он.

Фань Минсу виновато кивнула и, чтобы предотвратить долгую лекцию Бай Юйнина, быстро спросила, указывая на дом:

— Сэньсэнь еще спит?

— Да, — ответила Чэнь Мэй с кухни. — Дети любят поспать. Пусть спит. Мам, ты будешь лапшу или лепешки?