Глава 11

Глава 11

Зная, что помощник Ци едет домой, было ясно, что ему предстоят смотрины, ведь возраст поджимал!

Но никто не ожидал такого поворота — он сразу обручился…

Лу Цинъань узнала об этом, только когда Гуань Цзун напомнила ей посмотреть ленту в соцсети. Обычно, даже если у неё было время, она максимум просматривала непрочитанные сообщения и отвечала на звонки.

Ленту она обычно смотрела только вечером. Невероятно, что она пропустила такое важное событие. Она поспешно открыла телефон, не понимая, что произошло. Пролистав пару постов вниз, она увидела фотографии с банкета по случаю помолвки помощника Ци и их совместное фото. Трудно было описать её чувства. Вместе они смотрелись довольно гармонично, но не слишком ли быстро всё развивалось? Хотя она так думала, но всё же поставила лайк и написала комментарий: «Поздравляю!» с улыбающимся смайликом.

Повернувшись к Гуань Цзун, она сказала: — Ха-ха-ха, эта девушка очень симпатичная, и глаза у неё красивые. Скоро будем есть свадебные конфеты помощника Ци.

— Когда вернется, пусть угощает. И конфеты тоже должен привезти, — добавила Гуань Цзун.

— Вы правы, Гуань Цзун, ха-ха-ха.

Встреча — это судьба, расставание — тоже.

И тут раздался звонок из дома…

Очевидно, всё было по-старому: отец слушал рядом, а говорила мать. Они отлично дополняли друг друга. Честно говоря, их отношения всегда были хорошими. Мать родила двух дочерей, но отец никогда не думал разводиться и жениться на другой.

Они были вместе столько лет. Мать иногда рассказывала, что познакомились они случайно. Она приехала в гости к своей замужней сестре, и там её увидел отец, который слонялся по улицам поселка с друзьями. Отец попросил бабушку найти сваху. Они встретились несколько раз, понравились друг другу и решили пожениться.

В молодости отец носил волосы, зачесанные назад, был белокожим и считался самым красивым среди своих друзей, так что матери он понравился не без причины.

Позже отец возил мать в город смотреть кино, покупал ей местные лакомства. В доме бабушки и дедушки по материнской линии он вел себя очень хорошо.

Он хорошо относился к обоим старикам. Но после рождения двух дочерей отец решил, что на девочек много денег не нужно. К тому же, после смерти дедушки и бабушки по отцовской линии семья жила не очень богато. После рождения Лу Цинъань и уплаты штрафа за нарушение политики планирования семьи денег почти не осталось.

Доход семьи зависел от нескольких му земли. А родители любили играть в карты и маджонг.

Они часто забывали приготовить еду для детей, поэтому обе сестры рано научились делать работу по дому и готовить себе сами. Иногда им приходилось готовить и для родителей.

Такая жизнь продолжалась до тех пор, пока Лу Цинъань не поступила в университет. Только тогда она перестала заниматься домашними делами. Это были одни из немногих спокойных лет в её жизни.

— Мама, я только что пришла домой, — она еще не ела…

— Да ничего особенного, просто хотела спросить, на какое число у тебя билет домой? Я смотрю, многие в поселке уже вернулись на каникулы. Ты купила билет?

— В этом году, наверное, не получится вернуться. Компания поставила меня дежурить… — Главным образом, она и сама не хотела возвращаться. Эти бесконечные смотрины были слишком мучительны, уж лучше работать, хоть зарплату платят.

— Что? Что ты имеешь в виду? Что это за компания такая, которая заставляет людей работать даже на Новый год? Ты это специально, да? Просто не хочешь возвращаться, как твоя неблагодарная сестра…

Это было так утомительно. Как ни объясняй, они не понимали. Лу Цинъань терпеливо объяснила: — В прошлом году я ездила домой, в этом году просить других коллег дежурить тоже нереально. У нас в компании всегда много работы в праздники, постоянно какие-то мероприятия…

Лу Цинъань внезапно прервали: — Меня это не волнует! Как можно не приезжать на Новый год? Я должна увидеть тебя на Новый год! Если в этом году не вернешься, то можешь вообще никогда не возвращаться!

Сказав это, мать повесила трубку. Так было всегда, Лу Цинъань уже привыкла. Возвращаться домой она не собиралась. У каждого своя роль, и если она уедет, то не только Гуань Цзун будет недовольна, но и сама она не хотела возвращаться. Хотя перед Новым годом у них было не так много дел, но мелких задач хватало, и когда начиналась суета, люди были очень нужны.

Лу Цинъань продолжала жить своей суетливой жизнью. Родители всё ещё злились. Они не могли уснуть полночи, думая о своих дочерях. Говорили, что в детстве они были такими послушными и разумными, а теперь у них словно запоздалый подростковый бунт: одна годами не приезжает домой, не говоря уже о том, чтобы позвонить или прислать денег.

Хотя старшая звонила редко, но зарплату исправно переводила им каждый месяц. В этом плане она была разумной. Вот только достигла возраста, а жениха искать не торопится, заставляя их, стариков, волноваться.

Прошла половина жизни, а они почти ни о чем не заботились. Но эту дочь нужно было обязательно оставить дома, найти ей мужа здесь, чтобы она потом заботилась о них в старости. Если обе уедут, найдут себе мужей в других местах, то кто позаботится о них, если они заболеют?

Так они думали, но и младшая дочь была с ними не близка. Иногда даже по телефону не удавалось нормально поговорить: то она ссылалась на занятость на работе и вешала трубку, то просто не отвечала. А из трех разговоров все три заканчивались ссорой и неприятным осадком.

Они постарели, им хотелось нянчить внуков. Их партнеры по игре в карты и маджонг сменились уже несколько раз, теперь играла в основном молодежь, с которой у них не было общих тем. Постепенно они перестали туда ходить. Деньги, которые присылала дочь, они откладывали. Урожая с земли хватало на повседневные расходы. В общем, о деньгах они особо не беспокоились. В поселке и расходы были небольшие, тратить было особо не на что.

Чтобы убить время, они то и дело ходили к свахе, просили то дать контакты в WeChat, то уговорить Лу Цинъань приехать домой на смотрины. Но компания — это же не их собственность, девушка не могла приезжать, когда ей вздумается. Да и не хотела она.

За два дня до Нового года раздался ожидаемый звонок из дома. На этот раз родители, конечно, не могли так злиться — всё равно вернуться уже было не на чем. Они смирились и говорили спокойно, прося Лу Цинъань приехать хотя бы после Нового года. В любом случае, её нужно было обязательно выдать замуж, и не слишком далеко. Все дела решили отложить до её приезда. Когда вернется, тогда и будут устраивать!

После этого разговора они оба чувствовали себя измотанными. Они никогда ни с кем так мягко не разговаривали. От напряжения у них вспотели спины.

Да, они и в городе-то почти не бывали. За последние годы они скопили немного денег и купили машину стоимостью более 80 000 юаней. Нашли знакомого в деревне, чей сын работал в дилерском центре 4S, и машина обошлась им в 75 000 юаней. Это было довольно выгодно, к тому же машина была экономичной.

Позже, когда Лу Цинъань начала работать и продолжала присылать деньги домой, они за год полностью выплатили кредит. Обе дочери почти не ездили на этой машине — они редко приезжали домой, так что и возможности не было.

— Цинъань, папа с мамой так давно тебя не видели. Мы понимаем, что у тебя работа в этот раз, но после Нового года ведь будет несколько выходных?

— После Нового года я приеду. Билет на 6-е число.

— Хорошо, мама поняла. Тогда папа тебя встретит. Мы машину начисто вымыли. Твою комнату я заранее приберу.

Не приберёшь — и жить будет невозможно. Её комнату и комнату сестры использовали по максимуму, завалив всяким хламом. Видимо, и не собирались оставлять их для дочерей.

На языке у них постоянно вертелась фраза: «Выданная замуж дочь — что выплеснутая вода». Лу Цинъань слышала её столько раз, что уже почти не реагировала. Всё равно каждый раз было одно и то же, сердце давно остыло.

В будущем, кроме перевода денег, она не хотела иметь с ними никаких других связей.

— Угу, поняла.

— Ой, хорошо. Ты поела?

— Еще нет, только пришла домой.

— Тогда ладно, иди скорее ешь. Вечером не худей, хоть немного, но поешь.

— Угу, поняла.

— Хорошо, тогда мама вешает трубку. Береги себя.

— Хорошо, вешайте.

Она вздохнула. Эх, надо поесть.

Слишком много думать бесполезно, всё равно она уже привыкла. Только казалось, что дни тянутся так медленно. Нельзя ли побыстрее всё это закончить…

Работать!

Только работа могла немного взбодрить Лу Цинъань. В свои двадцать с лишним лет, в самом расцвете сил, ей не хватало юношеского задора, присущего красивым молодым девушкам. Она казалась не по годам серьезной. Хотя одевалась аккуратно и чисто, но чего-то в ней не хватало.

Трудно было сказать, чего именно. Но работала она очень усердно и внимательно, и сама была довольна своим состоянием. Иногда во время обеденных перерывов коллеги болтали, обсуждали свои взгляды на выбор партнера или своих парней. Каждый раз, когда спрашивали Лу Цинъань…

— Мой парень такой прямолинейный, просто ужас! Каждый раз, когда я злюсь, он говорит одно и то же, — жаловалась Лю На. То «выпей горячей воды», то «если ты так думаешь, я ничего не могу поделать», то просто молчит. Она тут из себя выходит, а он там в игру рубится, никакой реакции.

— Да, все мужики такие, слов нет, — поддакнула Ли Цаймэй.

— Ты так и не добилась того старшекурсника? — спросила Лю На у Ли Цаймэй.

— Нет, это сложно. Он то очень приветливый, то говорит таким холодным тоном. Мы несколько раз обедали вместе, но особого прогресса нет, — Ли Цаймэй уныло помешивала кофе.

— А он тебя случайно не водит за нос?

— Не знаю, у меня тоже такое чувство, но вроде и не похоже, — круг общения у старшекурсника был довольно приличный. Когда они гуляли вместе, она замечала, что он иногда бывает рассеянным. Телефоном он пользовался редко, а звонили ему в основном мужчины. Вёл он себя довольно по-джентльменски, не похож на гуляку. В университете у всех о нем было хорошее мнение.

— Ну, ты будь осторожнее. А у тебя, Цинъань, есть кто-нибудь на примете?

— Нет. Почему ты вдруг спрашиваешь? — Лу Цинъань улыбнулась и с любопытством посмотрела на Лю На.

— Просто ты всё время одна. Либо у тебя есть постоянный парень, либо ты — королева одиночества, вечно одна.

Слова Лю На вызвали общий смех.