Поняв наконец, что его подловили, учитель Гао покраснел от гнева и, указывая на Сян Цзинманя, закричал:
— Ты клевещешь на учителя! Я могу потребовать от школы твоего отчисления!
— Мне все равно, — Сян Цзинмань безразлично пожал плечами, подошел к учителю Гао и, глядя ему прямо в глаза, предупредил: — Но если ты посмеешь хоть пальцем тронуть Юнь Синь, я отрублю тебе руку.
Несмотря на то, что в тот момент он был еще подростком, от него исходила такая аура, что учителю стало не по себе.
— Я… я действительно просто объяснял ученице задание, — учитель Гао покраснел и поднял руки, пытаясь доказать свою невиновность.
Сян Цзинмань встал перед Юнь Синь, защищая ее, и с усмешкой спросил:
— А для объяснений нужно распускать руки?
Он и раньше слышал, что у этого учителя плохая репутация, но это были всего лишь слухи, без каких-либо доказательств.
Он и представить себе не мог, что это коснется Юнь Синь. Если бы не Гу Иань, которая вовремя сообщила ему, он боялся даже думать, что могло бы произойти.
После этого Сян Цзинмань отправил Юнь Синь обратно в класс. Она не знала, что он сделал, да он и не рассказывал. Только на следующий день учитель уволился из школы.
Ее всегда хорошо защищали. Рядом всегда был ее брат-рыцарь, который оберегал ее до восемнадцати лет, пока она не уехала в Англию.
Но на самом деле, после ее отъезда он просто сменил позицию — теперь он стоял не перед ней, а за ее спиной.
Есть такая защита, о которой не нужно говорить, о которой ей не нужно знать.
Сегодня, когда Гу Иань подняла эту тему, Юнь Синь вспомнила, что так и не спросила его, как он тогда разобрался с тем учителем.
— Ты что, правда отрубил ему руку?
Сян Цзинмань рассмеялся.
— Я настолько жестокий?
— А что ты тогда сделал?
— Просто пригрозил, — небрежно ответил он.
— По-моему, ты его до смерти напугал, — Гу Иань, даже не взглянув в меню, позвала официантку. — Принесите все ваши фирменные блюда.
Официантка, молодая девушка, войдя в комнату, сразу обратила внимание на посетителя в темных очках. Чем больше она смотрела, тем больше он казался ей знакомым.
— Это… это Сян Тяньшэнь?
— Да вы что! — уверенно заявила Гу Иань. — Разве такая звезда, как Сян Тяньшэнь, будет есть раков? У моего друга проблемы со зрением, поэтому он в очках.
Официантка еще раз взглянула на Сян Цзинманя.
— Но он правда очень похож!
— Да, есть немного, — поддакнула Юнь Синь. — Жаль только, что он незрячий.
Лу Сухуай сочувственно посмотрел на Сян Цзинманя, как бы говоря, что нельзя дискриминировать людей с ограниченными возможностями.
…
Когда официантка ушла, Сян Цзинмань, воспользовавшись моментом, ущипнул Юнь Синь за щеку.
— Все равно братик не видит, братику можно.
— Ты с ума сошел? Думаешь, я слайм, что ли?
— Извини, я же слепой.
— … Сян Цзинмань, я сейчас разозлюсь! Еще раз попробуй меня ущипнуть!
Он сделал вид, что она его провоцирует, обнял ее за голову, чтобы она не вырывалась, и как следует потискал ее щеки.
Гу Иань, привыкшая к их выходкам, с интересом наблюдала за происходящим. А вот выражение лица Лу Сухуая стало сложным.
Он не мог отрицать, что часто завидовал Сян Цзинманю.
Он видел, как Юнь Синь все свои эмоции, которые она не показывала другим, дарила только своему брату. Как она бесцеремонно ругалась с ним, как они шумели и спорили. Как же он завидовал!
«Уйди!», «Ты идиот!», «Перестань ржать!», «Сян Цзинмань, подойди сюда!» — как же он хотел, чтобы эти слова, брошенные с вызовом, были адресованы ему.
Когда зависть достигает такой степени, даже самый талантливый и выдающийся человек начинает чувствовать себя ничтожным.
Это чувство он тщательно скрывал и никогда не признавал.
— Ладно, ладно, вот и раки. Вам все равно не решить, кто из вас главнее, — Гу Иань, надев прозрачные пластиковые перчатки, приготовилась к трапезе с таким видом, будто собиралась в одиночку съесть килограмм десять раков.
На стол поставили большое блюдо с раками: отварными, острыми, с чесноком, тушеными и с тринадцатью специями. Все они были крупные, аппетитные и с ярким ароматом.
— Какой вкус хочешь? — спросил Сян Цзинмань.
Юнь Синь, все еще дуясь из-за его шутки, промолчала.
Подумаешь, почистить раков! Что тут сложного?
На себя надейся.
Она уже собиралась сама взять рака, как вдруг Лу Сухуай положил в ее тарелку очищенного.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|