Глава 11: Вот так наглость!

После завтрака я поспешила в класс, чтобы сделать домашнее задание и подготовиться к урокам.

Неожиданно передо мной появился Юэ Миньян. С хмурым лицом он спросил: — Ши Мэнди, почему ты сегодня не была на зарядке и на самоподготовке? Ты постоянно сидишь в общежитии! У тебя совсем нет дисциплины!

Я посмотрела на него: — Я же просила Чжан Сяохуэй сказать, что я заболела!

— Попросила, и все? Думаешь, это оправдание?

— Конечно! У меня болела голова, поэтому я не пошла на зарядку. Я что, преступница какая-то?

— Хм! Голова болела? И так быстро прошла?

— А что, ты хотел, чтобы я умерла от боли? Почему ты все время ко мне придираешься? Тебе нравится, когда у меня проблемы?

Он покачал головой: — Ты понимаешь, что если человек не соблюдает дисциплину, то о каких великих достижениях может идти речь?

— Ладно, хватит читать мне нотации! У тебя это хуже получается, чем у учителей, — нетерпеливо перебила я его.

Юэ Миньян посмотрел на меня так, словно хотел меня убить.

Я отвела взгляд и пробормотала: — Я же не подвела класс, почему ты так злишься?

— Ты… невыносима! — Юэ Миньян схватил книгу с моей парты и со злостью бросил ее обратно. Потом развернулся и ушел на свое место.

Хотя я и испугалась его вспышки гнева, я все равно сердито посмотрела ему вслед: — Вот притворяется! Всего несколько дней старостой, а уже строит из себя начальника! Бесит!

Юэ Миньян, нахмурившись, проигнорировал меня. Он встал и вышел из класса.

Когда он вернулся, то был не один, а с Хао Айлин. Я сразу заподозрила, что он ей что-то рассказал.

…

И действительно, после уроков Хао Айлин специально меня дождалась, сказав, что ей нужно со мной поговорить. Чжан Сяохуэй ушла вперед.

Я догадывалась, что это Юэ Миньян попросил ее со мной поговорить, поэтому не стала ничего спрашивать, а просто ждала.

Хао Айлин, видимо, поняла, о чем я думаю. Мы шли по коридору, и она сразу перешла к делу: — Мэнди, я хотела поговорить с тобой о том, что ты прогуливаешь зарядку. Так нельзя. Учеба в старшей школе, конечно, важна, но и о здоровье забывать не стоит. Ты же согласна?

— Это Юэ Миньян тебя попросил со мной поговорить?

— Он не просил меня тебя уговаривать. Он сказал, что если ты не перестанешь себя так вести, он будет вынужден принять меры.

— Принять меры? Хм! И что он сделает? Съест меня, что ли? — усмехнулась я.

— Не знаю. Сказал, что если ты не будешь слушаться, то он расскажет учителю, и тебе придется извиняться перед всей школой.

— Ха! Думает, я испугаюсь? Я нормально отпросилась, за что мне извиняться? — возмутилась я.

— Но все знают, что ты притворилась, что у тебя болит голова. Это обман.

— Тогда передай ему, что меня не запугаешь! — сказала я и быстро ушла.

Хао Айлин посмотрела мне вслед и вздохнула.

Вернувшись в общежитие, я начала смеяться над старостой, говоря, что у него не все дома. «Посмотрите на другие классы! Кто-нибудь еще так носится с дисциплиной?» — подстрекала я девочек, и они тоже начали смеяться.

Но я чувствовала, что Тун Минь, которая молча сидела в стороне, не одобряет мое поведение.

«Ну и пусть! Мне все равно!» — подумала я.

Неожиданно в комнату ворвалась Хао Айлин. Она посмотрела на меня и строго сказала: — Ши Мэнди, ты когда-нибудь угомонишься? Я зря, что ли, с тобой разговаривала? Староста старается для тебя, а ты не ценишь и еще за глаза говоришь гадости! Если все будут себя так вести, как ты, какой же это коллектив? Предупреждаю, если ты не перестанешь, я сама расскажу все учителю, даже если староста промолчит!

— Я…

Я впервые видела Хао Айлин такой сердитой. Обычно она всегда улыбалась, а сейчас ее лицо было очень строгим.

У Хао Айлин были короткие волосы и ровная челка. Сейчас, склонив голову набок, она смотрела на меня, как строгая мама. Неудивительно, что она была секретарем комсомольской организации — у нее определенно были лидерские качества.

Я перестала улыбаться. Поняла, что зашла слишком далеко. — Ладно, ладно, я пошутила. Чего ты так серьезно?

Хао Айлин села на кровать: — Дело не в том, что я слишком серьезная, а в том, что у тебя неправильное отношение к дисциплине, — сказала она. — Наш класс — это единое целое. Каждый должен заботиться о нашем коллективе. У классного руководителя и так много дел, не нужно создавать ему дополнительные проблемы. С сегодняшнего дня, если кто-то из девочек не может пойти на зарядку, нужно отпроситься у меня, а я сообщу учителю. Кто не отпросится — штраф десять юаней. И еще следите за чистотой в комнате. Дежурные должны выполнять свои обязанности. Если из-за беспорядка в комнате классу снизят баллы, то дежурные не только заплатят штраф, но и будут дежурить еще раз. Надеюсь, все меня поняли. Если кто-то не будет соблюдать правила, пеняйте на себя.

Сказав это, Хао Айлин вышла из комнаты.

Я присвистнула: — Вот это да! Совсем другой человек, когда дело касается дисциплины!

Все засмеялись.

— Мэнди, это все из-за тебя, — сказала кто-то.

— Да ну вас! Что, теперь и в том, что вы плохо вытираете себе задницы, я виновата? — возмутилась я.

— Мэнди, почему ты такая грубая? — спросила Чжан Сяохуэй. — Не понимаю, как ты могла быть лучшей ученицей.

— Потому что я выросла в деревне! У нас все так разговаривают! Не могу я это изменить! — ответила я с вызовом.

— Не выдумывай! Мы все из деревни, но никто так не говорит, как ты.

Чжан Сяохуэй хотела продолжить спор, но я перевела разговор на Тун Минь:

— Неправда! У нас в комнате есть одна городская! Ты что, ее не замечаешь? Какая высокомерная! А еще меня грубой называешь!

Чжан Сяохуэй замолчала.

Тун Минь взяла учебники и вышла из комнаты.

В общежитии воцарилась тишина.

Тун Минь старалась не попадаться мне на глаза и не задерживаться в комнате. Она ушла в класс пораньше, и в тот день забыла, что дежурит.

…

После вечерней самоподготовки все вернулись в общежитие, кроме Тун Минь. На улице уже стояли зимние холода, в комнате было зябко, кан был ледяной. Мы все дрожали от холода и начали жаловаться.

— Эй, кто сегодня дежурит? Почему кан не топят?

— И воду для умывания никто не принес!

— Ой, мамочки! Совсем забыла! — вскрикнула Ци Лань. — Сегодня мы с Тун Минь дежурим! Она еще в классе! Не волнуйтесь, я сейчас растоплю кан, а когда Тун Минь вернется, пусть принесет воду.

С этими словами Ци Лань пошла за совком для угля.

— Эй, кто со мной в угольный сарай? Помогите мне!

Девочки переглянулись. В конце концов, Чжан Сяохуэй вызвалась помочь Ци Лань.

…

Через двадцать минут Ци Лань растопила оба кана, и в комнате стало теплее. Мы с удовольствием забрались под одеяла.

Тун Минь вернулась почти в одиннадцать. В комнате уже был выключен свет, все спали. Она осторожно шла, освещая себе путь фонариком.

Я сквозь сон услышала, как Ци Лань тихо сказала: — Ты вернулась? Мы сегодня с тобой дежурим, ты забыла? Я уже растопила кан, но воду для умывания не принесла. Сходишь завтра утром?

— А? — Тун Минь тоже старалась говорить тихо. — Я… извини, я правда забыла. Я… лучше сейчас схожу. А то утром могу не успеть. — Она тихонько подошла к своей кровати, положила учебники, стараясь не шуметь, нашла фонариком ведро, взяла его и вышла.

Я лежала с закрытыми глазами и думала: «Так поздно, и одна пошла… Смелая, однако! И эта Ци Лань специально ее подставила. Посмотрим, как она будет тащить полное ведро».